– В общем, господа, нам бы очень не хотелось, чтобы вы выразили свое недовольство господину Хакади.
– И за это Саманди готов заплатить нам из своего кармана?
– Да.
– Вы так боитесь Хакади?
– Мы не боимся, но нет ничего хуже, когда в организации возникают конфликтные ситуации, когда начинается разбирательство и прочее, негативно отражающееся на общем деле.
– Понятно, – усмехнулся Хорн. – Вы не желаете получить нагоняй от начальства. Объяснимое желание. Хорошо, договорились, мы всем довольны, да, Тим?
– Да, Карл, – кивнул тот. – Тем более что для нас наши жалобы положения не изменят.
– Мы скажем, что всем довольны, господин Данвир. Сколько намерен заплатить господин Саманди?
– Это решаете с ним, мне сумму он не назвал.
– О’кей!
– Теперь вопрос, господа. Почему рабы работают с прохладцей?
– Потому что они измотаны. Вы же, вместо того чтобы предоставить им больше времени для восстановления сил, улучшить питание, только увеличиваете рабочий день и кормите помоями. Так скоро у вас не останется рабочих рук.
Данвир, находившийся в состоянии наркотического опьянения, внешне никак не проявлявшегося, внутри же вызывающего ярость, с трудом сдержал себя, чтобы не избить этих заносчивых неверных. По сути, таких же рабов на привилегированных условиях.
– Значит ли это, что сегодня тоннели пробиты не будут?
– Тоннели мы пробьем, но работы по расширению третьей пещеры придется приостановить.
– И когда будет готова третья пещера?
– С имеющимися рабами на следующей неделе, точнее сказать не могу.
– Но на время визита господина Хакади вы обеспечите полную выкладку рабов? Вы сможете заставить их работать в полную силу?
– Вообще-то заставлять людей работать – не наше дело, – вмешался в разговор Найт.
И вновь Данвир сдержал себя. Этого щенка Найта он бы с огромным удовольствием сделал бы инвалидом, но постарался ответить как можно спокойнее:
– Это так, но к вам у рабов другое отношение, чем к надзирателям.
– Вам нужна показуха? – спросил инженер.
– Если угодно, да.
– Я думаю, мы сможем убедить рабочих работать в полную силу, но при условии, что после отъезда вашего высокого начальства вы предоставите им отдых. Независимо, когда это произойдет.
– Согласен. Как только начальство уедет, рабам будет предоставлен отдых, – сказал Данвир, понимая, что выбора у него нет.
– Договорились. Еще нам надо, чтобы медперсонал ближайшей больницы, где есть дипломированные врачи, осмотрели нас и сделали прививки, а также снабдили модуль собственной, хорошо укомплектованной аптечкой, а не той, что висит у входа для отвода глаз, в которой, кроме аспирина, йода и бинта, ничего дельного нет.
– Согласен. Будет вам и осмотр, и большой санитарный пакет, что используется американцами. Это устроит?
– Вполне!
– Тогда все! Не смею задерживать.
Специалисты ушли. Данвир проинструктировал надзирателей, чтобы не размахивали дубинками без надобности, работу в нужном режиме обеспечат англичане, после чего прошел в караульное помещение. Там и без дополнительной команды был порядок.
В барак же Данвир зайти не решился, хотя врач и фельдшер провели внутри дезинфекцию, разумно полагая, что и Хамид Хакади не пойдет туда.
Закончив переговоры, он вдруг почувствовал жажду. И вообще слабость. Надо немного отдохнуть самому. Сев в салон внедорожника, завел двигатель, включил климат-контроль, установив его на температуру в двадцать градусов, взялся за захваченный из дома термос. Тот хорошо держал тепло, и горячий чай взбодрил бандита. Данвир посмотрел на часы. Ждать еще около двух часов. Можно и подремать, тем более наркота клонила в сон. Когда надо, его разбудит старший надзиратель. Он опустил до упора спинку кресла переднего пассажира и провалился в черную бездну глубокого наркотического сна…
Разбудил его старший надзиратель. Открыв дверцу внедорожника, тряхнул за руку:
– Господин Данвир?!
Начальник охраны сразу и не понял, где находится:
– А? Что?
– Господин Данвир, звонил господин Саманди.
Данвир тряхнул головой, вернулся в реальность.
– Что? Сколько времени?
– Четыре часа.
– Четыре?!
– Да, я говорю, звонил господин Саманди.
– Когда, почему тебе?
– Минут пять назад, а мне, потому что вы не ответили.
– Шайтан, надо же, уснул крепко. Я позвоню Саманди.
– Не думаю, что это надо делать. Господин Саманди уже все передал.
– Что передал?
– То, что к Харасу подъезжает господин Хамид Хакади, сейчас, наверное, уже в кишлаке. Господин Саманди приказал отыскать вас и предупредить, чтобы были в готовности принять гостей.
И тут Данвир все вспомнил. Оттолкнув Кайзара, бросился за пределы лагеря к ручью, умылся, на обратном пути привел себя в порядок, причесался, заправил рубашку, стряхнул пыль с брюк. У машины достал губку, навел глянец на лакированные туфли и повернулся к продолжавшему стоять рядом с «Ниссаном» старшему надзирателю:
– Чего застыл? Бегом ко мне начальника караула, предупреди специалистов и своих людей, сам сюда же. Бегом, Саид!
– Слушаюсь.
Вскоре к Данвиру подошел начальник караула Шахани, как всегда, спокойный, сосредоточенный:
– Ждем Саманди с Хакади?
– Ты говоришь об этом так, будто приезжает фельдшер смотреть рабов.
– А чего суетиться, Азад? Я хорошо знаю Хакади. Как-то вместе засаду на американский патруль устраивали. Кто-то нас сдал, и вместо «хаммеров» появились вертолеты. Еле ноги унесли. Давно это было.
– Хакади на самом деле строг, как о нем говорят?
– Бардака не любит, терпеть не может, когда с ним пререкаются, за дисциплиной следит, ты вот в брюках, в рубашке и в туфлях, как европеец. Не уверен, что это понравится Хакади.
– Переодеться не во что, да и поздно, вот они, гости.
Шахани повернулся к дороге. Вдали поднималось большое облако пыли, ехало, видимо, несколько машин.
– Да, это Хакади с охраной и Саманди.
Через три минуты колонна из трех внедорожников вошла на территорию. Раскатилась веером, встала, как по команде, одновременно. Из головной машины вышел заместитель руководителя организации «Фронт возрождения Афганистана», отделения так называемого радикального «исламского государства», Хамид Хакади. За ним Саманди, следом рассыпалась вокруг охрана. Все в черной форме, даже Саманди.
