– Извини.
Радиостанция главаря сработала сигналом вызова. Он ответил:
– На связи!
– Это Зияди!
– Что у тебя?
– Докладываю, операция прошла успешно. Бабе ничего не грозит. Сейчас она еще под наркозом, скоро отойдет, а через неделю будет бегать, как молодая газель.
– Хорошо. Оставайся при ней. Да, а что с молодой девкой?
– Она возле старой, – рассмеялся врач.
– Ты тоже будь там.
– Но я сделал свое дело.
– Выполнять!
– Слушаюсь.
Отключив радиостанцию, Саманди повернулся к мужу Айши:
– Ну вот. Все обошлось. Докладывал врач, операция прошла успешно, твоя жена, Хади, будет жить. И не только жить. Через неделю она будет полностью здорова.
– Я должен увидеть ее.
– Ты ставишь мне условие? Я же предупреждал: никаких жалоб, претензий, просьб и уж, естественно, требований.
– Пока не увижу, что с Айшой и Басмой все в порядке, мы работать не будем. Я прав, братья? – посмотрел на соплеменников Хади.
– Да, – ответил за всех Майган. – Придется тебе, саиб, отвести Хади в медпункт. Когда он вернется, мы начнем работу.
– Кто здесь командует, Карим? – возмутился Данвир.
– Я! – твердо проговорил Саманди. – А посему берешь двух охранников и везешь Хади к его бабам. Врач ждет. Он все объяснит. К приезду жена хатуита, может, очнется от наркоза. Покажешь с врачом баб и привозишь его обратно.
– Ты делаешь ошибку, Карим. Это же рабы.
– По-твоему, и господин Хакади ошибается?
– При чем здесь Хакади?
– При том, что я исполняю его инструкции.
– Ну, так сразу и сказал бы.
Саманди повернулся к Хади:
– Ты поедешь в селение и увидишься с женой. С этим господином, – кивнул он на Данвира, – поедешь.
– Ну, что застыл? Благодари саиба! – крикнул его заместитель.
– Это тебе надо благодарить Всевышнего за то, что до сих пор жив. Но это ненадолго.
– Что?! – замахнулся Данвир на Хади.
– Прекрати, Азад! – остановил его Саманди. – Делать, что я сказал. И раба пальцем не трогать.
– Машина у караулки. Пшел вперед! Алим, Масуд, за ним! – толкнул Хади в спину Данвир.
Двое из пяти охранников тут же прилипли к погонщику.
Хатуиты, как по команде, сели на корточки, не обращая внимания на главаря банды, боевиков, охрану, о чем-то стали тихо переговариваться между собой.
Машина с Хади, Данвиром и охраной выехала за пределы лагеря.
Саманди прошел в барак. Он решил все же проверить, как заместитель выполнил его распоряжение.
Через полтора часа машина вернулась.
Выйдя из нее, Хади подошел к соплеменникам:
– Слава Всевышнему, Айша чувствует себя лучше. Врач сделал ей операцию, теперь пойдет на поправку.
– А Басма?
– Она в палате с женой. Ей потребуется уход.
– Им ничего не угрожает?
– Пока нет.
– Охрана? – спросил Майган.
– Есть. Двое, да еще врач с помощником. Такие же бандиты.
– Образованные бандиты.
– Это еще хуже.
К ним подошел Саманди, и Майган объявил:
– Ты выполнил условия, мы готовы работать.
– Добавь, в полную силу.
– Мы иначе не можем.
– Посмотрим, – усмехнулся главарь и обернулся к Данвиру: – Отведи их к третьей пещере вместе с охраной и передай инженеру, пусть загрузит работой. И чтобы держал этих рабов отдельно. Старшего надзирателя предупреди, смотреть за хатуитами во все глаза. Если что-то не так, силу применять под прикрытием охраны. Инженера предупреди, чтобы не оставались наедине с этими рабами.
– Хоп. Сделаю. – Данвир повернулся к хатуитам и, оскалившись, проговорил: – А ну, в пещеру, скоты!
Хатуиты двинулись к пещере.
– Простите меня, братья, – сказал по дороге Хади.
– Брось, Хади! И не извиняйся, не за что.
– Мне этот, заместитель, в лазарете сказал, что главарь вел себя мягко потому, что ему так велели, он же, Азад, его фамилия Данвир, от врача услышал, что женщины – заложницы.
Париз, один из бывших погонщиков, теперь рабов, усмехнулся:
– Это с самого начала было понятно. Без женщин нас никто не заставил бы работать на бандитов.
– Интересно, кто они? Не может банда одного селения развернуть такую стройку, держать лагерь, охрану, надзирателей, рабов, да еще иностранных специалистов. Кто стоит за ними?
– Может, когда-нибудь и узнаем, – проговорил Мусад.
– А ну, заткнулись, ишаки беременные! – взревел Данвир. – Кончилось время, когда с вами сюсюкались. Теперь вы безмозглые рабы, дерьмо ишака!
Хату не обращали на него внимания. Не страшен тот, кто кричит, ругается, опасаться следует того, кто молчит, храня свои черные мысли внутри. Да и не мог, по крайней мере, сейчас, ничего сделать этот боевик. Как не мог и его начальник. Пленные уже поняли, стало понятно, что над ними стоят более влиятельные лица, которые и организовали нападение на караван. И никакая это не месть брата Абдуллы Мирзади. Тот, если существует и если бы мстил как воин, убил бы всех в ущелье, а не продавал как барыга базарный. Гордым хатуитам легче от этого не стало. Их ввели в третью пещеру, где инженер определил объем работы при нормальном режиме дня этак на три, но в данных условиях до вечера, указал на место, где лежал инструмент, и поспешил удалиться через тоннель в более спокойную вторую пещеру. С хатуитами остались надзиратель и двое вооруженных до зубов боевиков, которые предусмотрительно расставились на удалении от рабов, у тоннеля и входа, предупредив невольников, что откроют огонь, если те приблизятся к ним ближе десяти метров. Между охранником встал и надзиратель. Никакого желания подгонять хатуитов у него не было. Но те сами взялись за работу в полную силу. Дал слово, надо держать. Даже перед врагом. К этому они были приучены с детства. Никому из них в голову не могла прийти даже мысль нарушить данное слово.
В воскресенье, после обеда, в селениях проживания племени хату на плато Барми все протекало естественным образом. И только в Докуре, а точнее в усадьбе вождя племени, царило оживление. Бани Ардан собрал заместителя, Умара Сандара, полевого командира отряда самообороны кишлака Урун Руни Сабула и своего давнего товарища, отменного охотника и следопыта Али Кадыра. На совещании присутствовал глава совета старейшин и связист, посвященный в планы вождя племени.
После традиционного чаепития со сладостями, как только супруга Ардана убрала скатерть с посудой, вождь расстелил в центре ковра карту района и начал:
