— А ты попробуй заставить меня, — с усмешкой отозвался Фелан. Легко перевернулся на спину.
Теперь я лежала на нем. А блондин, намотав мои волосы себе на руку, начал медленно, но настойчиво пригибать мою голову вниз.
Я покорно скользнула языком по его впалому поджарому животу. Фелан продолжал весьма недвусмысленно давить мне на голову, и я с покорным вздохом открыла рот, крепко обхватив губами головку его члена.
Судя по его удовлетворенному вздоху, именно этого он и добивался. Затем покрепче стянул мои волосы, выдавив невольные слезы из глаз, и принялся ритмично поднимать и опускать бедра, буквально насаживая мой рот на свой член.
Достаточно быстро я поймала заданный ритм. Начала его поддерживать, ощутив, что это приносит удовольствие и мне. Теперь Фелан ослабил свою хватку, лишь держал руку на моем затылке. А я, тяжело дыша от неожиданно нахлынувшего возбуждения, продолжала губами и языком пусть и неловко, но с жаром ласкать его.
В какой-то момент Фелан глухо застонал и с силой пригнул мою голову, не позволяя отпрянуть. И я ощутила пряный горьковатый привкус его семени на своих губах. Сделала несколько глотков, поскольку его рука все равно не давала мне возможности отстраниться.
— Хорошая девочка, — удовлетворенный, прошептал Фелан. Легко приподнял меня и впился поцелуем в мои губы, все еще влажные после произошедшего.
Затем опрокинул меня на спину. Вошел в меня, и я с удивлением ощутила, что его член по-прежнему тверд, как будто он не получил только что оргазм.
Фелан сделал всего несколько движений, как невольно я вспомнила Генриха. О небо, что же я творю? Мой жених…
И вскрикнула от неожиданности, когда блондин порывистым движением перевернул меня на живот. Вставил между моих ног свое колено, до предела разведя их. И до опасного упора вошел в меня.
Я опять вскрикнула, правда, теперь от боли. Заскребла пальцами по простыням в бессильной попытке освободиться.
— В моей постели ты будешь думать только обо мне, — медленно, чуть ли не по слогам, повторил Фелан. И принялся ритмично двигаться, каждый раз входя в меня так глубоко, что я стонала от боли.
Правда, неприятные ощущения не продлились долго. Прошло не более минуты, как боль сменилась наслаждением. Теперь я опять стонала от удовольствия, продолжая раздирать ногтями шелковые простыни.
Свободная рука Фелана нырнула между моих ног спереди. Принялась ласкать, и я зашлась от беззвучного крика наслаждения. Еще пара движений — и все внутри меня взорвалось от теплой пульсации. Одновременно Фелан выкрикнул что-то неразборчивое, обнял меня за бедра, тяжело навалившись сзади. И мы оба рухнули на кровать.
Было тихо. О небо, как же было тихо! Лишь в ушах отдавался отчаянный ритм моего сердца, которое изо всех сил пыталось пробить грудную клетку изнутри.
Понемногу оно успокаивало ритм, и на меня навалилось привычное чувство стыда. Ладно, придется немного потерпеть, Марика. Норберг обещал, что я все забуду. Поскорее бы…
Фелан с такой яростью развернул меня лицом к себе, что я испуганно взвизгнула. Ну что опять он от меня хочет? Вжала голову в плечи, в любой момент ожидая получить тяжелую затрещину.
Но вместо этого блондин поцеловал меня. Его рука скользнула по моей обнаженной груди, накрыла ее. Затем он отстранился и глухо спросил:
— Ты действительно хочешь забыть все это?
Наверное, было бы правильнее солгать ему, но я понимала, что он все равно прочитает правду в моих мыслях. Поэтому я спокойно ответила, хотя внутри все замирало от страха:
— Конечно.
Зеленые глаза Фелана потемнели от обиды. Однако он не стал больше ничего делать или говорить. Отпустил меня и встал.
Я с невольным смущением отвела взгляд от его гибкой поджарой фигуры, ощутив, что улегшееся было возбуждение вновь начинает пробуждаться. Что скрывать очевидное, блондин был очень красив. Генрих, невысокий, коренастый и сутулый, безусловно, проигрывал ему в сравнении. Но все равно — люблю-то я своего жениха!
— Ну-ну, — с раздражением бросил Фелан. — Повторяй это почаще. Авось и сама поверишь. Кстати, могу тебя поздравить.
Я изумленно вскинула брови, торопливо нырнув под одеяло, лишь бы спрятаться от глаз блондина, который, нимало не смущаясь, продолжал меня изучать. С чем он хочет меня поздравить, хотелось бы знать?
— Мы переспали уже трижды, — пояснил с кривой ухмылкой блондин. — Поверь, это настоящее достижение. Обычно мне хватает одного раза, чтобы потерять всяческий интерес к девушке.
Я чуть слышно хмыкнула. Если честно, не понимаю, чему именно я должна радоваться в этой ситуации. Моего-то мнения на сей счет не спрашивали.
— Я позову к тебе Хольгон, — продолжил Фелан, резко переменив тему. — Она поможет тебе одеться. И жду тебя в обеденном зале. После столь бурной ночи тебе надо хорошенько подкрепить силы.
— А как же ваш отец? — спросила я, вспомнив слова Норберга о том, что виер Алисандр не любит простых смертных.
Как бы хозяин замка не решил позавтракать мною, раз уж его сын не отправил меня домой.
— А что мой отец? — вопросом на вопрос ответил Фелан и пожал плечами. — Разозлится знатно, но ничего сделать не сможет. Ты теперь моя гостья, нравится это ему или нет.
И вышел прочь из комнаты, так и не удосужившись накинуть на себя что-нибудь из одежды.
* * *
Хольгон, как и следовало ожидать, ничего не сказала при виде тряпья, в которое превратилось мое платье. Лишь тяжело вздохнула и отправилась на поиски нового наряда. На сей раз она принесла мне светло-голубой сарафан на тонких бретельках. Он оказался немного великоват, но в моей ситуации было бы несколько глупо воротить нос.
Как и накануне, Хольгон сделала мне горячую ванну. Придирчиво выбрала на полке очередную загадочную бутылочку и добавила несколько капель в воду. Тотчас же по воздуху поплыл густой мятный аромат.
— Это успокоит твои нервы, — не глядя на меня, глухо обронила женщина. — И поможет восстановить силы. — Запнулась на какой-то неуловимый миг, но все-таки добавила: — Насколько я понимаю, ночь у тебя прошла бурно.
Бурно? Я невольно хмыкнула от столь скромного определения. Не то слово! До сих пор мышцы ноют и болят, как будто я на самом деле в облике косули бегала по ночному лесу, пытаясь спастись от безжалостного снежного барса.
Затем Хольгон помогла мне вымыть волосы и долго расчесывала их гребнем, пока они не начали блестеть.
— Хозяин опять бил тебя? — словно между прочим поинтересовалась она вдруг, заплетая мне косу.
Я отрицательно мотнула головой. Нет, не бил. Если не считать той пощечины, которую я получила в ночном лесу за попытку бегства, Фелан вообще не бил меня. Только от этого не легче. Право слово, лучше бы он распускал руки, но не приставал ко мне. Физическую боль пережить намного проще, чем то, что он сделал со мной. Остается надеяться, что его брат не соврал, и Норберг сумеет сделать так, чтобы я забыла весь этот кошмар.
