— Ты никуда не поедешь, — прервал мои раздумья Фелан. Глянул на меня через плечо и опустился в кресло, держа в руках початую бутылку вина. Ухмыльнулся, добавив: — По крайней мере не в ближайшие дни.
— Но почему? — гневно вскинулась я. — Ваш отец сказал…
— Виер Алисандр Клинг, мой отец, далеко не тот человек, всем словам которого надлежит верить, — перебил меня Фелан. Подумал немного и негромко добавил: — Точнее, как раз человеческого в нем почти совсем ничего нет.
Я озадаченно промолчала. Что он хочет этим сказать?
— Ты думаешь, мой отец пожалел тебя, раз приказал вернуть домой? — Фелан сделал еще один глоток из бутылки и небрежно утер губы рукавом белоснежной рубашки, не обращая внимания, что тем самым пачкает ее. — О нет, глупый наивный олененок. Ему плевать на тебя. Полагаю, он уже забыл о твоем существовании, стоило тебе выйти за порог комнаты. И лишь то, что ты не дала Норбергу умереть, спасло тебя от смерти прямо там от его рук. Он не любит, когда простые смертные по тем или иным причинам попадают в наш замок.
— Ну и пусть, — рискнула я подать голос. — Пусть он забыл обо мне. Оно и к лучшему. Я хочу домой и хочу забыть это, как страшный сон!
— Если ты отправишься домой, то именно что забудешь все, — подтвердил Фелан, не сводя с меня блестящих от непонятного возбуждения глаз. — Мне придется стереть тебе память.
Наверное, глупо, но я даже обрадовалась его словам. Стереть мне память… Значит, я больше не буду вспоминать ту проклятую поездку и ощущение чужого тела во мне. Как здорово!
По лицу Фелана проскользнула быстрая недовольная тень, будто его чем-то задели мои мысленные рассуждения. Неужели обидно слышать, что я далеко не в восторге от всего произошедшего? Ну уж простите, господин хороший, я не отношусь к тем девушкам, которым нравится насилие по отношению к ним.
— Всем женщинам нравится подчиняться, — негромко, будто беседуя сам с собою, произнес Фелан. Поднял бутылку на уровень глаз и посмотрел на меня через переливы алого, продолжив: — У кого-то из вас эта потребность выражена сильнее. Кто-то борется с собою, изо всех сил пытаясь совладать с природным инстинктом. Но факт остается фактом. Или осмелишься утверждать, что не получила удовольствия и мне послышались твои стоны наслаждения?
Я зло скрипнула зубами. Какой невыносимый тип!
— Впрочем, сейчас речь о другом, — проговорил Фелан, едва заметно улыбнувшись в ответ на мои мысли. — Неужели ты не слышала, что я сказал отцу? Норберга будут искать. След приведет преследователей в твой крохотный городок, где он оборвется. Некоторое время все внимание наших врагов будет приковано к твоей деревне. Естественно, они услышат занимательную историю про пропавшую девушку. Если к тому моменту ты вернешься домой, то с тобой обязательно захотят встретиться. И вот тут-то ты попадешься, потому что на тебе запах Норберга. Ты поделилась с ним кровью. Причем сделала это добровольно. Отныне вас связывают незримые, но очень крепкие нити, и скрыть это невозможно никакими заклятьями. Да, ты ничего не сможешь рассказать преследователям, потому что ничего не будешь помнить. Но бытует мнение, что боль или сильное эмоциональное потрясение способны разрушить блок. Уверен, сначала на твоих глазах убьют всю твою семью. Потом примутся за тебя. Будут убивать долго и очень мучительно, добиваясь ответов на свои вопросы. Но даже если вдруг под пытками ты что-нибудь и вспомнишь, в чем лично я сильно сомневаюсь, потому что стирать память умею на «отлично», то твоя информация не будет представлять особой важности. И тебя добьют, чтобы не оставлять свидетелей. — Сделал паузу и почти беззвучно добавил: — По крайней мере, я бы поступил именно так.
Я гулко сглотнула, глядя на блондина, который вальяжно развалился в кресле. Неужели он говорит правду? Но как можно настолько спокойно рассуждать о столь ужасных вещах? Это же… Это отвратительно! И наверняка незаконно!
— А вот к властям я тебе тем более не советую обращаться, — ответил на мои гневные рассуждения Фелан. — Поверь, тогда ты и твои родные проживут еще меньше времени.
И в этот момент я верила, что он говорит чистую правду.
— И что же мне делать? — чуть слышно спросила я, чувствуя, как мои губы начинают предательски дрожать.
— Затаиться будет самым верным решением, — спокойно ответил Фелан. — Скоро всем станет плевать на твой городок, потому что мой отец не проглотит такого оскорбления. Кто-то покусился на члена его семьи! Причем на Норберга, его любимца и преемника! Да вся наша страна, весь Лейтон содрогнется от гнева виера Алисандра Клинга!
В голосе Фелана послышалась усталая ирония, и он опять сделал несколько глотков вина.
Я наблюдала за ним с нескрываемой опаской. Как бы он не напился прямо здесь и сейчас. Блондина и трезвым нельзя назвать приятным в общении человеком. Боюсь, пьяным он превратится в настоящее чудовище.
— В настоящее чудовище я могу превратиться и без помощи алкоголя, — возразил Фелан, и его глаза стремительно позеленели, а зрачок хищно вытянулся.
Я испуганно отшатнулась к двери, помня, что Фелан не удосужился ее запереть. Если что — кинусь бежать.
— Да некуда тебе бежать. — Блондин язвительно улыбнулся. — Неужели еще не поняла своим скудным умишком прирожденной жертвы? Некуда! Вернешься домой — обречешь тем самым родителей и себя на долгую страшную смерть. Попытаешься затеряться в Гроштере среди толпы — тебя все равно найдут. Впрочем, после того, как я сотру тебе память, ты и не вспомнишь, что должна от кого-то прятаться. — И довольно резюмировал: — По-моему, ты угодила в безвыходную ситуацию.
Я прикусила губу. Как же я ненавидела в этот момент противного, гадкого блондина! И прежде всего за то, что он совершенно не переживал по поводу всего совершенного. Сломал мне жизнь, приговорил к смерти и сидит тут, вино попивает и радуется. Как говорится, вот и делай после этого добро людям. По-моему, я заслужила хотя бы крошечную долю благодарности за спасение его брата!
— Заслужила, — спокойно подтвердил Фелан. — Поэтому я говорю тебе, что ты останешься здесь. Это будет самым верным решением. Поживешь в моих покоях пару деньков. А потом всем станет плевать на твой городок. И я верну тебя в лоно семьи и в крепкие объятия жениха. И даже память при тебе оставлю, чтобы хоть изредка вспоминала о моих поцелуях. Будет с чем сравнивать.
И с нескрываемым пренебрежением фыркнул, опять намекая на моего жениха.
— А вы так уверены, что сравнение будет в вашу пользу?
Я замерла, когда осознала, какая фраза только что слетела с моих губ. Ох, Марика, что ты натворила! Тебе же сказали — помалкивай! И помалкивала бы. А ты вздумала дракона за хвост подергать.
Глаза Фелана опять позеленели. Он очень медленно поставил бутылку на стол и встал.
Я попятилась, не отводя от него испуганного взгляда. Наткнулась спиной на дверь и принялась шарить за собой в отчаянных попытках нащупать ручку. Но почти сразу услышала звук задвигаемого снаружи засова.
