Стены вокруг застонали еще громче. Фенг осмотрелся. Одна из опор, которую задел джип, качалась и грозила обрушиться в любой момент. Фенг вновь замедлил время: балки над головой начали медленно прогибаться, с них посыпалась пыль.
КЕЙД! БЕГИ!!!
Посылая эту мысль, Фенг уже прыгнул к другу. Он летел вниз, когда ближайшая опора начала медленно клониться в их сторону, покрываясь трещинами. Кейд застыл во времени, прислоняясь к джипу. Его сотрясал жуткий кашель. Сперва пола коснулись пальцы Фенга, затем пятки, и в следующую долю секунды он грубо оттолкнул Кейда в сторону, а сам прижался к днищу перевернутого джипа.
Кейд полетел вперед. Фенг ногой оттолкнулся от джипа и прыгнул следом. Оглянуться он не посмел, но слышал, как рушится за его спиной здание, слышал каждую отдельную трещину, лязг металла, стоны и вздохи прогибающихся стен. Мир застыл в единственном бесконечном мгновении – мгновении, которое Фенг был обязан пережить. Во что бы то ни стало. Его нога вновь коснулась пола. Еще один толчок – и он на улице. Кейд был впереди, летел сквозь дыру в стене, оставленную бронированным джипом.
Кирпич попал Фенгу в затылок. Левой ногой он уже оттолкнулся от пола, чтобы прыгнуть в дыру, когда что-то тяжелое рухнуло ему на спину и пригвоздило его к полу.
Фенг толкнул Кейда в дыру. Тот вылетел на улицу и упал на колени, на асфальт, усыпанный битым кирпичом и стеклом. В ту же секунду за спиной раздался оглушительный грохот. Сознание Фенга взорвалось болью.
Не вставая с колен, Кейд обернулся. Там, где раньше был Фенг, теперь высилась груда обломков, окутанная облаком пыли и дыма.
!!
Однако он по-прежнему чувствовал сознание Фенга. Он жив! Надо ему помочь!
Что-то ужалило его в шею. Кейд рефлекторно поднял руку и нащупал дротик. Он выгнул шею и посмотрел в другую сторону. Перед глазами уже плыло, и он лишь смутно разглядел силуэты солдат в черной броне. Они держали в руках винтовки и целились прямо в него.
Нет. Нет. Кейд закрыл глаза, мысленно потянулся к иконке, которая навсегда закроет лазейку…
И рухнул без сознания лицом на мостовую.
44
Пхукет
27 октября, суббота
Сэм, как могла, промыла и перевязала раны. Пуля прошла через трицепс насквозь, не задев ни кость, ни сухожилие. Кровь с повышенной свертываемостью перестала течь практически сразу, а гены регенерации уже взялись за работу, восстанавливая мягкие ткани.
Будь Джейк таким же, возможно… Увы, эти технологии сейчас доступны только солдатам и шпионам…
Сэм проглотила горечь, плеснула в рану перекись водорода и стиснула зубы. Подождав несколько секунд, она залила пулевое отверстие кремом с антибиотиком и туго перевязала. Остальные порезы уже затянулись, хотя и требовали обработки. Опять перекись, крем и повязки. Через несколько дней Сэм будет как новенькая: от ран не останется и следа.
Она смысла с себя пыль и кровь, оделась в чистое, сложила в рюкзак пистолет, ножи, одежду, деньги и липовое удостоверение личности. Вот теперь готово.
По дороге к воротам она остановилась возле тела Джейка, присела и погладила его лицо. Сэм хотелось что-то для него сделать – обмыть, переодеть, похоронить. Обойтись с ним так, как он того заслуживал. Но нужды живых превыше нужд мертвых.
Поскольку времени было в обрез, она сделала самое малое, что могла: оттащила его тело в оранжерею и оставила там. Растения, плодородная почва и теплый, влажный, богатый углекислым газом воздух пахли беззаботной и счастливой жизнью. Пусть Джейк лежит здесь, в самом чудесном и умиротворенном уголке земли. Богатая двуокисью углерода среда кормила растения и убивала насекомых, а шлюз не пускал внутрь грызунов и животных. По крайней мере, здесь его никто не тронет.
Слеза скатилась по щеке Сэм, с губ сорвался сдавленный стон. Она поняла, что, если пробудет здесь еще мгновение, ее волю парализует окончательно. Пора. Надо идти.
На шоссе ее подобрал дальнобойщик, с которым она поехала на север, до Тхунг Сонга. Грузовик еле плелся сквозь мучительно оживленное движение. Возле придорожного кафе Сэм в течение двух часов пыталась найти очередную попутку. Когда стало ясно, что это бесполезно, она нашла старый мотоцикл, припаркованный вдалеке от фонарей и камер, села, пробила рукой панель, за которой скрывались провода зажигания, завела мотор, как ее учили в УПВР, и умчалась в ночь.
На Пхукет она попала после полуночи. Бросив байк на дороге, Сэм нашла дешевый хостел в неблагополучном районе города, приняла душ и переоделась в темные брюки с темной безрукавой блузкой, которую купила здесь же – несколько месяцев назад, в прошлой жизни. Потом сняла повязку и замотала рану тройным слоем черной виниловой ленты, а порезы и синяки смазала тональным кремом. Разложила по карманам деньги, телефон, документы и надела туфли на высоченных четырехдюймовых каблуках со светодиодами и стальными шипами, которые тоже покупала здесь, в прошлой жизни.
Пистолет и ножи Сэм оставила в номере. На входе в клуб Ло Пранга ее в любом случае обыщут – а если найдут оружие, дальше могут не пустить.
Ничего, ее тело – само по себе оружие.
Днем Пхукет идеален для пляжного отдыха, а ночью – для порока. Эдакая помесь Майами и Лас-Вегаса. Плескаться в теплой воде и загорать на солнышке здесь можно двенадцать часов в сутки, а баловаться наркотиками и предаваться разврату – круглосуточно.
«Дом удовольствий» Ло Пранга находился в конце длинной вереницы баров, ночных клубов и борделей. Китайцы, американцы и европейцы приходили в клуб тратить деньги на спиртное, наркотики и плотские утехи, предлагаемые тысячами девушек со всей страны.
Почти полгода назад Сэм приехала сюда в поисках денег. Запрещенные бои муай-тай, которые проводил Ло Пранг, приносили неплохой доход, а привлекательным американкам он платил чуть ли не вдвое больше. Зная, что букмекеры сочтут ее шансы на победу минимальными, Сэм взяла у ростовщика огромную сумму денег и поставила все на себя. После трех таких боев она купила новый паспорт, сделала меланиновую терапию и пластическую операцию. В новом обличье Сэм отправилась на поиски сиротского приюта.
Но теперь ей было нужно нечто иное. Куда более дорогостоящее.
У входа выстроилась огромная очередь. Фасад клуба выглядел непритязательно – это еще больше укрепляло иллюзию популярности и эксклюзивности. Сэм обошла очередь. В шипастых туфлях она была намного выше всех стоявших в очереди женщин и большинства мужчин. Встроенные в каблуки диоды вспыхивали светом при каждом шаге. Сэм подошла к началу очереди, где стояли грозные вышибалы с гипермускулами и в темных костюмах.
Один из них сразу же ее узнал. Он поднес палец к уху и что-то тихо проговорил в микрофон. Их взгляды встретились, и Сэм без труда прочитала его слова по губам: «Тигрица Джейд, – сказал вышибала по-тайски и повторил: – Тигрица Джейд».
Не сводя с нее глаз, он кивнул тому, с кем разговаривал, и отстегнул бархатный канат, пропуская Сэм внутрь.
