— Каждый представитель королевской династии имеет право судить согласно имеющимся у него данным любого из своих подданных, с приведением приговора на месте, вплоть до высшей меры; (Важно — обязательный отчёт о каждом судебном решении перед прокуратурой с предоставлением всех имеющихся документов по делу, если это не противоречит интересам государства. В последнем случае — отчёт перед верховной комиссией, составленной из представителей судебной системы, имеющих необходимый допуск) Если решение суда будет оспорено, судья лишается своего титула и судится за превышение полномочий уже как обычный представитель народа Вар-Раконо;
— Каждый дееспособный представитель королевской семьи имеет право носить при себе оружие и применять его при любом нападении на его особу, даже без применения какого-либо вооружения; нападение на членов царской семьи — тяжкое преступление, которое карается смертью прямо на месте.
Каждому представителю царской семьи обеспечивается проживание, средство передвижения и питание в любой точке страны, владетелями которой они являются, по предъявлению ими документа, удостоверяющего их положение. Так же им предоставляются особые, апартаменты в столице во время их пребывания в ней, и для членов их семей, не занятых государственной деятельностью. Для нового поколения королевской семьи создаётся особый институт просвещения, в котором все без исключения отпрыски готовятся к своей дальнейшей деятельности с учётом особенностей их психики и склада характера. Кроме того, им предоставляются особые, заметные издалека царские одеяния, достойные их рода и возможность играть особую роль в развитии своей страны.
Каждому представителю царской семьи выделяется содержание в размере 100 средних зарплат в месяц при условии, что его действия за прошлый год признаны приносящими пользу народу Вар-Раконо, и десяти — если такого признания не получено. (Этого не потребуется, если документально доказано, что польза, приносимая членом королевского рода, десятикратно превосходит её содержание.)
Утром, когда самые смелые из раконцев рискнули выйти из своих домов и прийти на центральную площадь, они увидели живую легенду, святая святых народа Вар-Раконо, фиолетовую драконессу, удобно устроившуюся посреди угасающищих языков пламени. Один за другим они падали ниц, застывая беззвучными холмиками, полные внутреннего трепета свершившегося чуда — и ожидания чего-то хорошего, что теперь непременно должно случится…
Толпа бурлила, отдельные её частички, настроенные весьма враждебно, начинали было что-то выкрикивать — однако тут же успокаивались, встретившись взглядом с огромным и равнодушным взором драконьих глаз.
Символ гордости народа Ван-Раконо, отливающий ярким блеском чешуи, сидел на развалинах дворца, и его фасеточные глаза внимательно наблюдали за толпой, выискивая в ней недовольных. Раконцы, пришедшие на центральную площадь узнать, что случилось, благоговели перед этим чудом — на его фоне смена правительства представлялось чем то незначительным. Возрождение монархии? Да, да, это ужасно — но посмотрите на это! И потом, если дракон так решил — кто мы такие, что бы идти против посланца предков?
Грея небрежно сидела на террасе одной из небольших кафешек, выходящих на дворцовую площадь. Она вовсю наслаждалась зрелищем гигантского дракона, не забывая поедать куски торта — потрясённый трактирщик с ног сбился, принося уже четвёртый. Не менее потрясённый, Ракх-инти переводил взор с огромного дракона в центре площади на Грею — и обратно, однако задать какой либо вопрос не решался.
— Ладно, расслабься, — там, на площади — обычный морок, а не какой-нибудь мой родственник. К тому же — где бы я нашла дракона такого большого, что бы был виден из любой точки города — и настолько глупого, что бы согласился сидеть на самой жаре весь день, пугая обычных горожан своим видом?
— Великая, в народе Ван- Раконо драконы вызывают совсем другие чувства.
— Ну а найти самовлюблённого идиота, согласившегося быть объектом восхищения, я бы тем более не смогла. Эй, любезный, ещё торт!
— Но среди раконцев наверняка найдутся достаточно сведущие в магии люди, которые смогут обнаружить подделку!
— Естественно! А, обнаружив её, они захотят узнать больше, пойдут по связующей нас ментальной нити — и обнаружат меня! Да, кстати, ты ещё не видел — вот сидят те, кто смог это сделать.
Грея небрежно ткнула ложкой в сторону тёмного угла террасы. Там, за столом, сгрудилось несколько весьма примечательных личностей — жрец одного из храмов Великого, ректор центральной академии, главный врач одной из городских клиник и несколько аристократов — из старинных родов, где уважали магию…
— Иди, знакомься — я их вкратце просветила, что происходит, и они согласны помочь тому, на кого пал выбор дракона. Это костяк твоей будущей администрации — может, и неявный, но действенный. У тебя должны быть помощники, когда я уйду.
Ракх-инти, уже успевший встать и приветливо улыбнуться растерянным магам, многих из которых он знал лично, стремительно обернулся, потрясённый.
— Великая, ты уходишь?
Грея небрежно махнула ложечкой. Кусок торта сорвался с неё — однако длинный язык метнулся, подхватив лакомство. Драконесса невозмутимо облизнулось и кивнула:
— Как только всё успокоится. Политические интриги — не мой конёк. На данном этапе у тебя серьёзных противников нет — бывший правящий клан позаботился об этом. А с шушерой, которая наверняка полезет из всех углов, ты справишься и сам. Должен справиться, если, конечно, чего-то стоишь. Тем более, что это и есть твои новые обязанности — следить, что бы к власти не пришли недостойные.
— Но как же ты?
— Мне что, теперь до скончания веков у вас памятником работать? — Грея устала от пустого разговора. — Меня ждёт хранитель! Он вполне готов к единению — драконий гнев не может ошибаться! Когда я его найду — я вернусь! И проверю, насколько ты смог выполнить своё предназначение! Поэтому торопись ковать железо, пока я тут и не даю ему остыть!
Драконесса успокоилась и лукаво подмигнула, кивнув в сторону растерянных магов. Ракх-инти вздохнул и пошёл знакомиться с новым кабинетом министров…
Огромные скалы стояли безмолвными часовыми. Почти чёрные, покрытые водорослями, они застыли клыками у входа в морскую стихию, словно зубы гигантской пасти. Элана передёрнуло.
— Может, поискать лодку?
Кристальный пепел вздохнул.
— Ты хочешь спровоцировать нападение стархов? Они не пускают лодки через океан! Или ты воды боишься?
— Да не воды… Глубины. В ней можно скрыть что угодно…
— Угу. Например, тебя. Мы, вроде, так и решили поступить?
Элан кивнул, не отводя глаз от морской глади — спокойной и ровной, лишь иногда подёргивающейся рябью из-за лёгкого ветерка. Он разделся, сложив всё в небольшой расщелине, оставшись только в набедренной повязке — и решительно пошёл в воду.
Видящий народа молотов, Бленд, наблюдающий за хранителем из-за скал, только покачал головой, когда хранитель нырнул — и водная гладь расправилась, став обычной — и гладкой. Он не спеша встал, отряхивая руки — человек ушёл дорогой, где народ молотов ничем не мог ему помочь — значит, пора пришла идти к своему народу — и ждать возвращения уже триединого, готового выступить против святошей…
