Павел позвал к себе всех членов группы. Спецназовцы вместе спустились по склону и вышли на берег. Там командир оценил скорость течения и решил искать для переправы местечко поспокойнее.
Поиски заняли около получаса. Буквально за ближайшим поворотом русло расширялось до полусотни метров, и норов реки угасал.
– Форсируем здесь! – приказал подполковник. – Первыми идут Устинов, проводник и Лихачев. Осмотритесь на другом берегу и дадите отмашку. Тогда начнут переправу остальные члены группы.
Разведчики ушли. Остальные неторопливо готовились к внеплановому купанию. Бойцы раздевались, аккуратно упаковывали имущество в прорезиненные мешки, готовили к переправе оружие и ранцы.
Дольше всех возился связист Бубнов. В его обязанности входило обеспечение сохранности очень ценной и сложной аппаратуры. Связь в таких операциях имела огромное значение, а потому ответственность на Мише лежала немалая.
Наконец рация командира призывно пискнула.
– Слушаю, – ответил он.
– На другом берегу тоже тихо, – доложил заместитель. – Можете подгребать.
– Что там с глубиной?
– Нормально. По пояс.
– Понял. Выходим.
Бойцы вошли в воду. Течение речушки тут было не особенно сильным, а глубина действительно оказалась небольшой. Спецназовцы друг за другом преодолели последний десяток метров и выбрались на берег.
– Марш к зарослям! – распорядился Новиков. – Там приведем себя в порядок.
В кустах бойцы снова облачились в сухой камуфляж, навьючили на себя снаряжение и приспособили оружие к следующему этапу перехода.
– Готовы? – спросил Павел.
– Как пионеры.
– Тогда вперед.
Идти было тяжеловато. Подъем от берега речушки оказался довольно крутым – полторы сотни метров на каждый километр. В низинках темнели островки густой зеленки, а вот выше по мере подъема вырисовывалась проблема – перелески закончились. Бойцам пришлось пылить по голой местности, где лишь изредка встречались небольшие островки не самой высокой растительности.
До полноценного рассвета группа протопала еще несколько километров. По пути спецназовцам попадались и крутые подъемы, и спуски, и равнины. Продвигаться при свете солнца, встававшего из-за гор, стало полегче.
Около шести часов утра снайпер опять просигналил тревогу. Группа остановилась.
– Дорога, – проинформировал он по рации. – На этот раз движение посерьезней.
Новиков систематически запрашивал координаты и сверял маршрут с картой. Он знал, что скоро впереди нарисуется данный линейный ориентир, соединяющий два крупных населенных пункта.
Дорога оказалась оживленной. По ней ехали автомобили, медленно ползли повозки, небольшими группами шли крестьяне, нагруженные какими-то корзинами и тюками.
– Плохо дело, – заявил подполковник и поскреб небритую щеку. – Немного не успели. Если бы подошли на часок раньше, то проскочили бы.
Снайпер проворчал:
– Если бы в прошлой командировке лично не видел бесконечный поток автоцистерн с нефтью, то в жизни бы не подумал, что в этой глуши есть трассы с интенсивным движением.
Покусывая губы, подполковник размышлял над планом дальнейших действий. Терять драгоценное время ему не хотелось. Парни не выглядели сильно уставшими. На длительный отдых командир намеревался остановиться часа через два. Он даже подыскал для этого место по карте. Оно располагалось в пяти километрах к северо-востоку от плавного изгиба этой чертовой дороги.
Но и риск в данном случае был неуместен. Нестись сломя голову через трассу, по которой каждую минуту натужно ползут грузовики, – то еще безрассудство.
«Придется задержаться. – Новиков вздохнул. – Тише едешь – дальше будешь».
– Остаемся, – огласил он свое решение. – Ищем нормальное место и отдыхаем.
Для обустройства бивака Павел подобрал клочок леса, непонятным образом выросшего на высоте ста пятидесяти метров над ручьем, называвшимся Армах. В этом месте река действительно была очень узкой. А чуть дальше, на приподнятом плато в ущелье, пластался белоснежный ледник, прародитель этого ручейка.
Местечко находилось недалеко от дороги, где-то метрах в семистах. Так что с наступлением темноты группа доберется до нее за считаные минуты.
Первым делом Новиков выставил дозор из двух человек и сразу же назначил сменную пару. Остальные бойцы поснимали ранцы и куртки, так как солнце, вставшее над горами, начинало изрядно припекать. Спецназовцы тут же зашуршали упаковками сухих пайков.
Желудки всех членов группы были пусты. Им следовало подкрепиться.
Спецназ ФСБ снабжался пайками, слегка отличавшимися по комплектации, рациону и сроку хранения от тех, которые поступали в другие силовые структуры. Герметичная металлизированная упаковка для удобства разогрева, калорийные и довольно вкусные продукты. Многие холостяки даже доставали эти пайки различными способами и питались ими в своих неуютных берлогах.
Отдых, сон и нормальное питание – важнейшие составляющие успеха любого тяжелого рейда по тылам противника. Оружие, боеприпасы, связь, снаряжение и одежда тоже имеют не последнее значение. Но какова им цена, если боец ослаблен или выведен из строя некачественной пищей?
Без хорошего питания бойцы лишаются сил и быстрее устают. Потом наступает фаза безразличия к происходящему, что само по себе опасно. У голодных, измотанных и усталых людей плохо работают все органы чувств, притупляется внимание. Они чаще совершают ошибки. Поэтому объем пайка рассчитывается, исходя из средней суточной нормы для взрослого мужчины – четыре тысячи килокалорий.
Из серьезной провизии в прямоугольной коробке имелись галеты из муки двух сортов. Два первых блюда, несколько вторых, запаянных в фольгу, плавленый сыр, колбасный фарш, нежный мясной паштет, кстати, из натурального мяса. Концентраты сока, чай, кофе, витамины, сахар, соль, перец. Ложки, вилки и ножи из пластика. На десерт в коробке лежала плитка темного шоколада и тюбик с настоящей сгущенкой.
Позаботились снабженцы и о здоровье бойцов. Под ложками хранились упаковки с таблетками для обеззараживания воды.
Также в комплект суточного пайка входили разогреватели с подробной инструкцией, набор негаснущих спичек, именуемых охотничьими, большие таблетки сухого горючего, влажные салфетки.
Вся пища из сухого пайка была качественной и перед упаковкой проходила серьезный контроль. Не сказать, что ее было много, но на голод во время затяжных операций никто не жаловался.
К тому же перед марш-бросками спецназовцы старались не наедаться. Перекусили содержимым одной банки, запили чайком с галетой, и вперед. А иначе начнутся проблемы: тяжесть в желудках, несварение, желание сходить в туалет.
– К такому приему пищи водочки не помешало бы грамм по триста на брата, – проговорил Кудин и продолжал ударно трудиться ложкой.
