– И всё-таки.
– Ладно. Попробуем. Если исходить из того, что я знаю о пришельцах, их тактике и жизни за границей, то там полный хаос. Плотность населения там всегда была высокая, жили чуть ли не друг у друга на головах. Значит, если выжившие сумели, наконец, похоронить своих погибших и попытались оглядеться, то результат этого действа их не обрадовал. Страны в развалинах, инфраструктуры нет, жить негде, жрать нечего, с топливом, газом, углём и другими ресурсами проблемы. В общем, полный швах.
Потом какая-то умная голова вспомнила, что всё это есть на востоке, и решила организовать большой поход за всеми этими вкусностями. Что называется, у нас нету, а у вас много, значит, надо делиться. Как в той хохме, господь велел делиться, сказала амёба и разделилась пополам. В общем, если я ничего не перепутал и ваши данные верны, то мы в очередной раз оказались на пороге грандиозного шухера. А в центре что думают?
– Так и думают, – кивнул Лоскутов с одобрительной усмешкой. – Умеешь ведь, когда хочешь.
– Что? Неужели угадал? – удивился Матвей.
– Не в бровь, а в глаз. Всё так и обстоит. Они там уже до самой настоящей работорговли дошли. Регулярно пытаются через границы прорваться, но наши их быстро в чувство приводят. При помощи пулемётов. Самая большая ценность – еда. Фермеры свои поля и загоны при помощи наёмников защищают. Правительств почти нет. Полиции, армий тоже. В общем, анархия полная. И кто-то действительно очень хочет до всех наших вкусностей добраться. Пока непонятно только одно. Как они собираются действовать?
– Ну, это смотря, кто, – проворчал Матвей, прихлёбывая кофе. – Если боши или голландцы или тому подобные французы, то пойдут по суше, а если наглы или скандинавы, то эти по морю попрут.
– Почему? – быстро спросил генерал.
– Больше пространства для манёвра. И тех и других на суше легко остановить можно, если прямиком через границы пойдут. Да и привычны они к морю. Суда есть. Моряков хватает. Почему бы и нет? Только с оружием проблемы.
– Нет у них проблем с оружием. Теперь его у всех хватает, – скривился генерал.
– Зато топлива для кораблей нет. В общем, всё это гадание на кофейной гуще, а не аналитика. Откровенно говоря, я вообще не понимаю, зачем вам весь этот бред.
– Это, Матвей Иванович, не бред. Это совсем даже не бред, – задумчиво отозвался Лоскутов. – А если предположить, что они нашли нужное количество топлива? Как, на твой взгляд, они действовать будут?
– Ну, если уж совсем в паранойю впадать, то самый простой вариант это отсечь всю европейскую часть страны и постепенно продвигаться на восток. На первое время, для полного захвата страны, здесь можно найти всё. На Кавказе – топливо и продукты, в средней полосе – хлеб и животноводство. Люди-то работают, жизнь налаживают. Я ещё про уголь забыл. В общем, где-то так.
– А почему не от северных границ на юг? Север-то мы не так крепко охраняем.
– Граница слишком растянута. Народу может не хватить. В этом случае мы легко можем рассечь их фронт и раздавить противника по частям.
– Да ты прям как штабной тактик, – рассмеялся Лоскутов.
– Хватит издеваться. Сам понимаю, что полный бред несу, – обиделся Матвей. – И вообще, пока не объясните, зачем я тут распинаюсь, ничего больше не скажу.
– Не злись. Просто мне нужно было услышать всё это от кого-то со стороны, – улыбнулся генерал, задумчиво постукивая пальцами по столешнице. – Информации у меня самого мало. Наши ребята в том аду чудом выжили. А то, что мы их вообще нашли, это уже из области фантастики.
– А подлодки вы и правда в Америку гоняете? – осторожно поинтересовался Матвей.
– А что делать? По-другому информацию о состоянии дел на тех континентах не получить. Янкерсы из собственной страны ядерный полигон устроили, так что переселять туда кого-то это билет в один конец. В Южной Америке тоже полный беспредел. Всякие выжившие бароны и картели бал правят. Пальба стоит такая, что не на всяком нашем полигоне услышишь. Но там, по крайней мере, нашим парням попроще. Не нужно по бункерам прятаться. Да и мы снабжением не забываем. В общем, работа кое-какая идёт.
– А в Европе?
– А вот там всё очень плохо. Народу осталось мало. Все воюют со всеми. Появление любого человека с хорошим оружием и консервами с ходу провоцирует нападение. В общем, там работать не просто тяжело, а по-настоящему опасно. Так что мы больше знаем о том, что происходит на другом континенте, чем о том, что у нас под боком.
– А спутники? – удивился проводник.
– Мало их осталось. Слишком мало. А после нападения ксеносов мы вынуждены перенацелить их не на поверхность земли, а на открытый космос. Чтобы не повторилось то, что однажды уже было, – мрачно ответил генерал.
– Но хоть что-то вы должны знать.
– Вот что-то и знаем. Ладно. Беседа была продуктивной, но мне работать надо.
– А нам что делать?
– Что хотите. Но находиться в шаговой доступности, чтобы мой Палыч всегда знал, где вас найти, – ответил Лоскутов не терпящим возражения тоном.
– О как?! – фыркнул Матвей. – А не боитесь, что по базе разговоры пойдут?
– Плевал я на разговоры. А если ты не понял, то на базе давно уже никого посторонних нет. А те, кто есть, излишним любопытством и болтливостью не отличаются. Ещё вопросы?
– Ну, если только так, – усмехнулся Матвей, поднимаясь.
– Не забудь, о любом передвижении докладывать Палычу. Это не шутка. Он всегда должен знать, где вас найти.
– Ну, короткие станции нам выдали, так что на третьем канале нас всегда вызвать можно, – пожал плечами Матвей.
– Матвей, ты можешь не спорить, а сделать то, что сказано? – возмутился Лоскутов.
– Это я к тому, что лично мне сюда каждое утро приезжать необязательно. Вполне достаточно будет просто связаться с ним и сообщить, где нахожусь, – выкрутился Матвей.
– Вали уже, угорь, – рассмеялся Лоскутов, попутно трепля Роя по шее.
В ответ огромный пёс дружески подтолкнул его головой в бедро, заставив покачнуться.
– Это что было? – растерянно спросил Лоскутов.
– Ответ на вашу ласку, – иронично усмехнулся Матвей.
– Силён, бродяга, – восхищённо покрутил головой генерал, жестом выгоняя обоих из палатки.
* * *
Осень и зима пролетели без особых происшествий. Команду Матвея несколько раз поднимали по тревоге, для обнаружения банд и недобитых пришельцев, но в непосредственный контакт с противником им вступать не разрешали. Генерал мотивировал это тем, что требуется натаскивать молодых бойцов, а их группа свою боеспособность давно уже доказала.
Бойцы дружно ворчали, но нарушать приказ не решались. Сам Матвей, несмотря на всё своё упрямство и полный пофигизм, отлично понимал, что является бойцом команды и может оказаться под трибуналом точно так же, как и любой другой. К тому же ему совсем не хотелось афишировать свои особые отношения с генералом.
