Аборигены оказались не так просты, как казалось вначале, а главное, они умели учиться. Поверхности планеты достигли всего два десятка ботов. Но и это не принесло радости. Уже на планете их продолжали уничтожать. Экран наблюдения позволял рассмотреть, как к месту посадки почти каждого бота неслись колонны тяжёлых, бронированных машин, на полном ходу выбрасывавших в цель снаряды, буквально разрывавшие борта ботов.
Осколки этих снарядов выкашивали тактов десятками. Глядя на это уничтожение, Верховные Управляющие буквально бурлили от злости. Их тела колыхались и ходили ходуном, словно в каждого воткнули по мощному кипятильнику. Увидев пять маркеров на тактическом мониторе, Первый Управляющий завопил:
– Немедленно свяжитесь с ними. Передайте, пусть движутся вперёд, уничтожая всё на своём пути. Выжигать всё живое, до последнего детёныша.
Приказ был немедленно передан выжившим тактам, и десантники, покинув боты, развернулись широкой цепью, двинувшись в сторону людских поселений. От выживших тактов вскоре пришёл сигнал, что во всех встреченных поселениях им оказывали ожесточённое сопротивление. Было много потерь, но Первый Управляющий и не собирался останавливаться. Более того, не оборачиваясь к остальным, они приказал звенящим от напряжения голосом:
– Никого не возвращать до тех пор, пока приказ не будет исполнен. Этот континент должен быть выжжен. Дотла.
– Ты хочешь применить орбитальные орудия? – не понял Шестой Управляющий.
– Нет, – после долгой паузы ответил Первый. – Для этого ещё рано. Посмотрим, что сделают аборигены.
– Они и так уже много сделали, – мрачно выдохнул Четвёртый Управляющий.
– Звери. Тупые, упрямые звери. А зверей нужно усмирять, – злобно прошипел Первый Управляющий, принимая позу раздражения.
– У нас нет на это сил. Сумевшие высадиться такты не смогут выполнить приказ. Их слишком мало. К тому же более мощные излучатели быстрее разряжают накопители, а сменить их быстро в условиях боя невозможно. Для этого нужно время, – медленно, словно проговаривая мысли вслух, проговорил Шестой Управляющий.
– Что ты предлагаешь? – мрачно спросил Первый.
– Вывезти их оттуда. Это наша гвардия. Лучшие особи, выведенные и подготовленные для нашей охраны. Их нужно сохранить для увеличения популяции. Придёт время, и мы вернёмся сюда, чтобы стать хозяевами этой планеты, а сейчас нам лучше отступить.
– Пусть жгут. Пусть сожгут столько, сколько смогут сжечь, и только после этого я прикажу забрать их с планеты, – упрямо ответил Первый.
Понимая, что спорить с ним, когда он в таком состоянии, бесполезно, остальные Управляющие дружно развернулись и покинули зал наблюдений. Устраивать свару ради нескольких тысяч боеособей, пусть даже гвардейцев, они не собирались. Первый Управляющий решил взять управление данной операцией на себя, значит, и вся ответственность ложится именно на него. Им же предстояло обдумать кандидатуру, которая займёт освободившееся место.
Ведь в случае полного провала акции устрашения Первому Управляющему придётся закончить свои дни в зале чести. И тогда Второй станет Первым, Третий Вторым и так далее, пока не сдвинется вся иерархическая цепочка. А свободное место сможет занять тот, кому остальные Управляющие окажут такую честь и позволят войти в список избранных.
Замерев перед монитором наблюдения, Первый Управляющий настороженно следил, как такты вступают в бой. Часть его зрительных рецепторов была направлена на тактический монитор, и отдельная часть сознания хладнокровно фиксировала, как один за другим гаснут маркеры на тактическом мониторе. Аборигены действительно умели учиться. Даже самое мощное оружие тактов уступало примитивным орудиям местных, нанося леобам раны, от которых не было спасения в условиях ведения боя.
Время шло, бой длился, а продвижения десанта всё не было. Такты завязли в позиционной схватке. Аборигены подтягивали к месту боя всё новые силы, пуская в ход очередное оружие. Только теперь Первый Управляющий вдруг осознал, в какую авантюру ввязался, оперевшись на непроверенные данные разведки.
Оружие, которое леобы так высокомерно называли примитивным, было прекрасно приспособлено для боёв в условиях местной атмосферы. И это оружие сейчас уничтожало цвет расы леобов, равнодушно смешивая его с грязью. Вздрогнув всем своим желеобразным телом, Первый Управляющий отступил от монитора наблюдения, медленно покинув зал. Теперь он мог идти только в одну сторону. В зал чести. Это было его последней игрой, и он её проиграл.
* * *
В ту ночь они оба, и Матвей, и Рой, с самого вечера не могли найти себе места. Их состояние передалось и Дане с Тейлой. Наконец, устав бродить из угла в угол, проводник связался по короткой связи со своей командой. Как выяснилось, опытным бойцам тоже не спалось. Чуйка, шестое чувство, интуиция, можно называть это как угодно, но именно это предчувствие заставило их всех собраться во дворе дома проводника и, усевшись на крыльце, мрачно курить, то и дело, поглядывая в чернильно-чёрное небо.
– Мужики, вам не надоело дурью маяться? – неожиданно спросила Дана, которую состояние общей нервозности уже довело до белого каления.
– Прости, малыш. Но тут что-то не так, – тихо вздохнул Матвей, закуривая новую сигарету.
– Что именно? Ночь как ночь. Что в ней особенного? – не унималась девушка.
– Это трудно объяснить, – вступил в разговор капитан Васильев. – Мы просто знаем, что что-то не так.
Услышав его ответ, Дана ненадолго замолчала, пытаясь осмыслить ответ. На её глазах жена капитана, Зоя, тоже пыталась загнать мужа домой, но едва увидев мрачно насупившуюся команду, замолчала и, махнув рукой, ушла. И вот теперь ей самой предстояло решить, как поступить. Остаться с приятелем, другом, мужем, если угодно, и показать себя настоящей боевой подругой, или отправиться спать, как привычная ко всему жена.
Её сомнения разрешила Тейла. Подойдя к девушке, сука мягко подтолкнула её к крыльцу, едва не спихнув в траву. Ухватившись за косяк двери, Дана едва удержалась на ногах, но подумав, решительно уселась на ступеньку рядом с Матвеем.
– Шла бы ты спать, малыш, – прошептал проводник, обнимая её за плечи.
– Потом высплюсь. Посижу пока с вами.
– А стоит ли? Мы ведь и сами не знаем, что из всего этого выйдет, – грустно улыбнулся Матвей.
– Стоит, – подумав, кивнула Дана. – С ума поодиночке сходят. Хором это делать как-то не принято. Значит, вы действительно что-то чувствуете. Вот и проверим. Что называется, проведём эксперимент в полевых условиях.
– Не люблю это слово, – скривился Матвей.
– Извини, – спохватилась девушка и быстро поцеловала его.
– Ничего, – улыбнулся Матвей, возвращая ей поцелуй. – Я вот…
Договорить он не успел. Ночную тишину над деревней разорвал вой тревожной сирены.
– Дождались, – с какой-то злой радостью выдохнул Макс, вскакивая на ноги.
