— Достаточно и одного раза, — обреченно сказал Лин. — У них тут как раз идет поиск…
По спине Рауля пополз холодок.
— У них — это у кого? Выкладывайте все как есть, раз уж начали.
— Да тут Индиго-сеть поиск проводит… на предмет экспансии. Мы не возражали, наша сеть к территориям не привязана… Ладно, не буди лихо, пока оно тихо, — Пятый улыбнулся Раулю. — Надо Таэни позвать. Она уже десять минут стоит за дверью с подносом.
— Так зовите, что же вы.
— Таэни! — крикнул Лин. — Давай, заходи, чего ты там делаешь?
Глава 3
У Нарелина когда-то давно возникла привычка: рассуждая о чем-нибудь важном — вертеть в руках некий предмет — кубок, бокал, деревянную палочку... В обличие блонди привычка только усилилась.
Но сейчас повертеть было нечего. Чашки заняты кофе, стаканы — с водой.. Зато в окно лезла ветка местного дерева, очень схожего с липой. Рауль потянулся к окну, отворил ставню и сорвал пару листков. Принялся мять их в пальцах. Мял и смотрел на Таори. Бледный эльф лежал на хозяйской кровати, рядом, у ног, сидела Таэни, не сводившая с брата глаз.
Индиго-сеть, это надо же, думал Рауль. Поиск у них. Как назло. Значит, новые сложности... Почему так бывает всегда? Хотел по-простому и честному... Хрен тебе снова. Господи, Арда здесь или не Арда — какая разница, к черту! Но почему забота о будущем должна означать, что нужно терпеть беспредел — здесь и сейчас? Никогда я не признавал этот тезис, жесток он и ложен, любое бездействие можно им оправдать... Не смогу я вот так, равнодушно и грамотно, а начнут заставлять — сорвусь, чего доброго, а то и вообще убью кого-нибудь, я ведь способен...
Рауль посмотрел на рыжего Лина.
— Не пора ли Таори проснуться, а, Рыжий?
— Пусть еще поспит немного, — ответил тот. Тоже подошел к окну, выглянул, хмыкнул. — Рауль… я тебя хотел спросить… нет, я мог бы и не спрашивать, но считаю, что бестактно лезть человеку в голову без его ведома… тебе не тяжело — так? Тебя же фактически двое.
— Он правильно спрашивает, — вмешался Пятый. — Нам работать вместе, а мы толком ничего о тебе не знаем.
— Да один я, один, — ответил им Рауль. Он оторвался от несчастных листиков липы, превратившихся в кашу. — Даже память чужая — и та уже стала своей... Почти восемь лет так хожу.
— Чужая память — это в порядке вещей. Ты лучше скажи, ты… — Пятый замялся, подыскивая слова. — Ты не сорвешься? Я, к примеру, могу. И честно об это предупреждаю.
— Ну... — Рауль помедлил. — Даже не знаю. Смотря отчего. В принципе, нервы у меня нервы крепкие, я всякое видел, но... Последние годы я слишком часто сидел на блокировке эмоций — у нас есть препараты для этого. Иначе просто работать не мог, тяжело было слишком. А теперь — либо снова ширяйся, либо — приходит откат. Не физический, нет, препараты безвредны... но отвыкаешь от чувств. Так что оружия лучше мне не давать.
— Оружия тебе никто и не даст, потому что его у нас нет, — ответил Лин. — Наверное, это и к лучшему. Пятый вон без оружия вчера одному яйца отшиб, а троих в грязи извалял — они Таори били. Таэни, девочка, попробуй его потихонечку разбудить, хорошо? Только ласково, не надо орать в ухо «подъем, смена», как это Пятый любит делать.
— А зачем орать? — удивилась Таэни. — И что такое «подъем, смена»?..
— О, об этом мы тебе расскажем после, — пообещал Лин.
Пятый спросил:
— Люди, а так же эльфы... В этом доме есть что-нибудь, что можно выпить?
— Чего тебе сделать? — оживился Рауль, доставая синтезатор. — У меня целый бар в память прибора заложен. Хочешь — стаута сделаю?
— А что такое стаут? — с интересом спросил Пятый.
Лин скорчил мину и произнес с отвращением:
— Забыл предупредить, что у Пятого ко всему прочему еще алкоголизм.
Рауль набрал знакомый код на панели. Протянул Пятому полный стакан. На вид жидкость была кристально прозрачной, и яростно кипела пузырьками газа. Химия, сплошь химия, редкостная дрянь...
— Только имей в виду — бьет по мозгам — не приведи господи. Двадцать пять градусов — это немного, но в сочетании с газом...
— По мозгам — это в самый раз, — Пятый с интересом посмотрел на стакан. Отпил глоток, поморщился — не любил синтезированных продуктов. — А ничего, вполне… Ни на что не похоже.
— Горький, да? — спросил Рауль. — А я обожаю. Синтетика, но я к ней привык...
— Сделай и мне тоже, что ли, — попросил Лин. Попробовал, отставил стакан. — Нет, граждане, увольте. Это не моё. Я всё же больше люблю вино, вечером... А не таблицу этого… как его… Менделеева, да еще по утрам. Таэни, ну что он? Спит?
— Спит, — кивнула та.
— Тогда еще подождем.
Некоторое время они сидели молча. Рауль сделал себе стакан с «газировкой», и выпил в пару глотков. В голове слегка зашумело. Он вдруг решился на вопрос, который давно не давал ему покоя.
— Слушайте, братцы. Скажите мне вот что. Что вы успели разузнать про Амои?
— Честно? — Пятый попробовал подняться с пола, где до сих пор сидел, но потерпел неудачу. — Ребята, вам не повезло, но это поправимо. Я мельком глянул, так… для того, чтобы немного быть в теме… Грустно это всё, Рауль. Любой мир, который обречен, видеть грустно.
— А еще грустнее — когда его любишь, — Рауль сделал очередной стакан стаута. Немного отлегло от сердца — он боялся, что, увидев Амои, Сэфес просто плюнут ему в морду. — Да, мир у нас сложный... Но ничего. Знаешь, сколько раз я слышал — «ты обречен»? Но ни разу не верил. Тем и жив.
— Думаю, я это слышал чаще, — усмехнулся тот. — И слышу до сих пор. И еще услышу. Дай, а?.. Стакан то есть дай… мне… спасибо.
— Да, — констатировал Лин. — Придется нам, Таэни, заниматься с твоим братом вдвоем…
— Да что мне будет с этой шипучки... — поморщился Рауль. — Вот если бы виски, бутылки три... И то — ненадолго хватает.
— Виски — это хорошо, — мечтательно сказал Пятый. Взгляд его поплыл, он улыбнулся. — Водка тоже хорошо… А текилу ты любишь?
— Я все люблю, что горит... Может быть, в силу запретов. То есть, конечно, формальных запретов-то нет, но есть разница между бокалом вина и всенощными тайными пьянками...
— Идите вы отсюда, оба два! — вдруг зло и тихо вмешался Лин. — Парень проснулся, а они тут орут, как ненормальные!.. Пшли вон, кому сказал!..
— Молчу... все... больше не буду, — Рауль и впрямь замолчал, и пересел поближе к Таори.
— Хотя бы не дышите на него! Рауль, я прошу, отсядь обратно...
Таори еще не очнулся окончательно, но постепенно приходил в себя. Двигаться ему пока что было трудно, поэтому Таэни с Лином в четыре руки принялись помогать — подложили вторую подушку, поправили одеяло. Лин принес еще воды, а Таэни просто села радом и взяла брата за руку. Рауль сунулся было помочь с подушками и одеялом, но, наткнувшись на шипение Лина, поспешно вернулся обратно.
