— И как это могло помочь Елене?
— А ты как думаешь? Любая девушка в подобном заведении мечтает об этом, по крайней мере, пока не поумнеет. Мечтает, чтобы в нее влюбился богач, выкупил ее у хозяина, взял ее к себе. Или даже чтобы он выпустил ее на волю, приобрел ей дом, где она могла бы воспитать своего ребенка как гражданина. В самых диких ее фантазиях он может даже признать незаконнорожденного, сделать его наследником. Иногда такие чудеса случаются. Елена была достаточно молода, чтобы грезить об этом.
— И чем все это кончилось?
— Секст пообещал выкупить ее и дать ей свободу. Он даже говорил, что женится на ней. Так сказала мне она. Не думаю, что она это выдумала.
— А потом?
— Он просто перестал приходить. Какое-то время Елена делала вид, что все в порядке, но ее беременность становилась все заметней, а дни шли и шли. Я утешала ее, когда она рыдала по ночам. Мужская жестокость…
— Где она сейчас?
— Хозяин продал ее.
— Кому?
— Не знаю. Я думала, что ее, наверно, в конце концов купил Секст. Но ты говоришь, он мертв, и ничего не знаешь о Елене.
Я покачал головой.
— За ней пришли в конце сентября. Без предупреждения, без подготовки. Прибежал Стабий и велел ей собирать вещи. Хозяин продал ее, и она должна немедленно уйти. Задрожав, как котенок, она закричала от счастья, и я закричала вместе с ней. Она не стала брать с собой ничего из вещей, сказав, что Секст купит ей вещи куда лучше. Я проводила ее по коридору. Ее ждали в прихожей. Увидев этих людей, я поняла, что что-то не так. Думаю, она тоже это поняла, но попыталась это скрыть. Она поцеловала меня и улыбнулась, выходя с ними за двери.
— Это не Секст, — сказал я. — Секста Росция к тому времени уже не было в живых.
— Нет, это был не старик. Двое мужчин. Мне не понравился их вид. Не понравился ни светловолосый великан, ни тот, что хромал.
Должно быть, сам того не заметив, я издал какой-то звук. Электра перестала расчесываться и пристально посмотрела на меня.
— Что случилось? Ты знаешь хромоногого?
— Еще нет.
Она отложила щетку и внимательно смотрела на меня. В глазах ее тлел огонь.
— Что это за загадки? Ты знаешь, где сейчас Елена, или нет? Ты знаешь, кто ее купил?
— Я уже сказал тебе. Мне известно о Елене только то, что рассказала мне ты.
— Это ложь, — заметила она.
Тирон заерзал в своем кресле. Думаю, он никогда не слышал, чтобы рабыня разговаривала с гражданином в таком тоне.
— Да, — кивнул я. — Это ложь. Кое-что о Елене мне все же известно. Потому-то я здесь. Я скажу тебе. В ту ночь, когда Секст Росций был убит — недалеко отсюда, Электра, всего в нескольких шагах вверх по улице — в ту ночь он присутствовал на застолье в доме одной важной аристократки. Цецилия Метелла, слышала ли ты это имя прежде? Упоминала ли его Елена?
— Нет.
— После наступления темноты явился гонец. Он принес записку для Секста. Записка была от Елены, которая настаивала, чтобы он немедленно пришел в Лебединый Дом.
— Невозможно.
— Почему?
— Елена не умела писать.
— Но может, кто-нибудь другой в заведении мог написать за нее?
— Стабий немного умеет писать. И писцы, но мы никогда их не видим. Неважно. Послать записку богатому мужчине, вызвать его как собаку из дома знатной матроны… Елена была мечтательница, но она не была сумасшедшей. Она никогда не сделала бы этого, не посоветовавшись со мной.
— Ты уверена?
— Совершенно уверена.
Я кивнул и посмотрел на песочные часы. Песка оставалось еще порядочно.
— Думаю, мы поговорили достаточно, — сказал я.
Настала очередь Электры свериться с песочными часами. На мгновение она закрыла глаза. Волнение и тревога понемногу стерлись с ее лица. Она встала и развязала кушак на груди.
— Еще одно, — тихо сказала она. — Ты дашь мне знать, если услышишь что-нибудь новое о Елене и ребенке? Даже если новости будут плохими. Тебе не придется, если ты не хочешь, снова видеться со мной. Просто пошли раба передать известия Стабию. Он позаботится, чтобы я получила послание.
— Если я что-нибудь разыщу, я непременно поставлю тебя в известность.
Она благодарно кивнула и позволила платью упасть с ее бедер. Я долго не мог отвести от нее глаз. Она стояла не шевелясь, склонив голову, заведя ногу за ногу и опустив руки вдоль бедер — позволяя мне изучать контуры ее тела, вдыхать головокружительный аромат ее кожи.
— Ты очень красива, Электра.
— Некоторые мужчины думают так же.
— Но я пришел сюда не потому, что мне нужна женщина. Я искал Елену.
— Я понимаю.
— И хотя я заплатил твоему хозяину, я хотел не твоего тела.
— Я знаю. — Она посмотрела на меня. — Но осталось еще много времени.
— Нет. Не для меня. Не сегодня. Но есть кое-что, что ты могла бы мне подарить. Оказать милость.
— Да.
— Мальчик, — я показал на Тирона, смотревшего на меня взглядом, в котором смешались вожделение и изумление. Его лицо густо покраснело.
— Конечно, — сказала Электра. — Ты хочешь наблюдать за нами?
— Нет.
— Ты хочешь взять нас обоих? — Она наклонила голову и насмешливо улыбнулась. — Я не прочь.
— Ты не поняла. Я подожду в прихожей. Это исключительно ради удовольствия мальчика, не моего. Не исключено, что и ради твоего удовольствия тоже.
Она скептически выгнула бровь. Что же это за человек, в конце концов, который платит хорошие деньги, чтобы его раб поразвлекся со шлюхой?
Я повернулся, чтобы уйти. Тирон вскочил с кресла.
— Но, господин…
— Спокойствие, Тирон. Останься. Это подарок. Прими его с благодарностью.
Я вышел, затворив за собой дверь, и задержался в коридоре, ожидая, что Тирон последует за мной. Этого не произошло.
В прихожую начинали прибывать посетители. Толстяк приветствовал новых гостей. Стабий и еще один раб доставляли товар. Все сидения были заняты, и некоторые покупатели были вынуждены стоять. Я встал рядом с ними в уголке и не на самом виду. Вскоре в коридоре послышались быстрые шаги Тирона, который неуклюже поправлял на плечах тунику. Его лицо блестело от пота, волосы были взъерошены. Убегая из комнаты, он даже не удосужился разгладить свою одежду.
— Закончил? — спросил я.
Я ожидал, что Тирон ухмыльнется, но он даже не посмотрел на меня, сразу же нырнув в небольшую толпу и устремившись к двери. Я последовал за ним, глядя через плечо на последнюю группку девушек, выставленных перед посетителями. Среди них была и юная Талия. Хозяин приподнял ее платье и нежно поглаживал ее груди.
