Апол.: "Откуда ты и куда направляешься?"
Хр.: "Я из города Разрушения, места всех зол, и направляюсь к городу Сиону".
Апол.: "Это значит, что ты из моих поданных, так как эта страна принадлежит мне, и я там князь и бог. Как же ты осмелился бежать от своего владетеля? Если б я не рассчитывал, что ты еще можешь мне послужить, я бы сейчас тебя так ударил, что разом повалил бы мертвым на землю".
Хр.: "Я родился, правда, в твоих владениях, но служба у тебя тяжела и плата такая, что ею не может жить ни один человек; ибо плата за грех — смерть (Рим. 6:23). И потому, когда я возмужал, я поступил как многие благоразумные люди, и стал искать выхода из беды".
Апол.: "Нет владетеля, который согласился бы терять своих подданных. И я этого не хочу. Но если ты жалуешься на мою службу и плату, так вернись только назад и все, что в стране можно найти выгодного, обещаю подарить тебе".
Хр.: "Но я уже нанялся на службу к другому, а именно, к Царю всех князей, и потому как могу я вернуться к тебе?"
Апол.: "Ты так поступил, как говорит пословица: променял кукушку на ястреба. Но обыкновенно случается, что нанявшиеся к Нему на службу после некоторого времени покидают ее и возвращаются ко мне. И ты поступи также, и тебе будет хорошо".
Хр.: "Я уже доверился Ему и клялся принадлежать Ему. Как могу я теперь покинуть Его и не быть повешенным за это как изменник?"
Апол.: "Ты точно также поступил со мной, однако я готов простить тебе, если ты согласен вернуться ко мне на службу".
Хр.: "Что я обещал тебе, было во время моего несовершеннолетия. Притом я верю, что Царь, у которого я теперь на службе, готов забыть и простить все, что я делал в угоду тебе. И скажу тебе, ненавистный Аполлион, истинную правду, что люблю мою новую службу, доволен правлением, обществом и страной моего Владыки гораздо более, чем твоими. И потому не приставай ко мне более, я его слуга и буду следовать Ему".
Апол.: "Обдумайся, когда будешь спокойнее и встретишь на пути нечто, что тебя отрезвит. Ты знаешь, что Его служители почти все кончают плохо, потому что они непокорны мне. Сколько из них умерли постыдной смертью! Ты считаешь Его лучшим властелином, а Он еще никогда не покидал своего места, чтобы придти на помощь к одному из погибавших своих служителей, а я сколько раз, весь мир это знает, либо властию своей, либо обманом спасал своих от владычества Его и стараний Его покорных слуг завладеть ими! Также и тебя я спасу".
Хр.: "Его медленность спасать их здесь на земле имеет целью испытание их любви и веры до конца. А то, что ты рассказываешь о страданиях их ради имени Его, то это самая великая их слава. Они и не ожидают на земле избавления от зол, они живут в ожидании славы, которую получат, когда их Князь придет во славе и с своими ангелами на землю".
Апол.: "Ты уже был ему неверен с тех пор, как поступил к Нему на службу. Ужели ты думаешь все-таки получить от Него плату?"
Хр.: "В чем же, о Аполлион, был я Ему неверен?"
Апол.: "Ты с боязнью отправился к Нему и чуть было не задохнулся в Топи Уныния, ты употребил разные ложные меры, чтобы избавиться от своей ноши, вместо того, чтобы ждать пока сам Князь снимет ее с тебя. Ты согрешил, уснув на пути, так что потерял самую драгоценную вещь. Ты в душе решился идти назад, когда увидал львов. И когда ты разговариваешь о своем путешествии и о том, что ты видел и слышал, ты просто ищешь личной славы во всех своих делах и словах".
Хр.: "Все это сущая правда, и еще более этого совершил я дурного, чего ты не досказал. Но Князь, Которому служу, всемилосерд и готов меня простить. Притом эти немощи держали меня окованным только в твоих владениях, я их там всосал и стонал под ними, каялся и получил прощение от самого Князя".
Тогда Аполлион вошел в такую ярость, что заревел, как лев, и воскликнул:
"Я враг этого Князя! Я ненавижу Его, и законы Его и народ Его. Я вышел сюда нарочно, чтобы погубить тебя".
Хр.: "Аполлион, остерегись и отойди от меня! Я на Царском возвышенном пути, на пути к святости. Побереги себя!"
Но Аполлион живо перепрыгнул через дорогу, отделяющую его от Христианина, и грозно ответил: "Мне такого рода боязнь не знакома. Готовься умереть, а я клянусь подземным своим царством, что далее ты не пойдешь. Здесь же изблюешь свою душу".
И с этими словами он пустил в него огненную стрелу прямо в грудь. Но Христианин проворно закрыл грудь свою щитом, бывшим у него в руке, и этим оградил себя от опасности. Тогда он стал сам нападать на врага, убедившись, что пришла минута борьбы на смерть, но Аполлион без остановки пускал в него стрелы, которые градом сыпались на бедного пилигрима, причиняя ему не мало глубоких ран. Особенно сильны были раны в голове, руке и ноге. Это принудило его немного отступить. Аполлион стал с новой силой наступать на него, и Христианин стал терять силы, так как от полученных ран и потери крови он сильно ослабел.
Аполлион, заметив его изнеможение, еще более налегал на него и, борясь с ним, повалил на землю, а в эту минуту Христианин выпустил из рук меч свой. Тогда сказал ему Аполлион: "Теперь уж ты мой", — и с этими словами он стал душить его так сильно, что Христианин начал отчаиваться сохранить жизнь.
Но Господу было угодно, чтобы, пока Аполлион собирался нанести последний удар. Христианину удалось достать упавший возле него меч и, поднимая его, он воскликнул: "Не возрадуйся передо мной, о враг мой! Хотя я упал, но встану" (Мих. 7:8). И с этими словами он ударил его так сильно мечем, что тот пошатнулся, как бы получив смертельную рану. Заметив это. Христианин снова ринулся на него, говоря: "Да, во всех случаях мы более, чем победители именем Того, Кто возлюбил нас"(Рим. 8:37; Иак. 4:7). Тогда Аполлион, распустив свои драконские крылья, отлетел от него прочь и Христианин более с ним не встречался.
В этой борьбе всякий, кто не был очевидцем, не может себе представить дикий рев и визг, которые испускал Аполлион во все время. Стоны и вздохи вылетали из груди Христианина. Ни одного довольного взора не заметил я на его лице во все время боя, но когда он ранил Аполлиона двуострым мечем, тогда он в самом деле с улыбкой радости поднял глаза к небу. Сцена была ужасающая.
Но вот явилась ему рука, держа листья от Древа Жизни, которые Христианин взял и приложил к полученным ранам, и они тотчас зажили и он стал здоров. Он сел на землю отдохнуть и поесть хлеба, и выпил вина из врученной ему бутылки. Укрепившись, он встал и пошел далее, держа меч в руке и говоря: "Быть может, мне встретится другой какой враг". Но по всей долине он более не встречал Аполлиона.
Пройдя Долину Уничижения, начиналась другая долина — Долина Тени Смертной, по которой следовало Христианину пройти непременно, так как путь шел по ней. Эта долина была совершенно необитаема. Пророк Иеремия ее описывает так: пространная пустыня с пропастями, место сухое и место Тени Смертной, страна, чрез которую никакой человек (кроме Христианина) пройти не может и где никто жить не может (Иер. 2:6).
