Я в восхищении покачала головой и склонилась к доктору Хассану.
– Если ты его поймал, в чем может быть проблема?
– Не знаю. Полагаю, он просто без сознания.
Я легонько похлопала археолога по щекам.
– Осаар? Вы меня слышите? Вернитесь к нам! – Я потрясла доктора за плечи, но он остался безучастен к моим призывам. – Сможешь его нести? – спросила я Астена, подбирая шляпу египтолога.
– Конечно.
– Долго?
– Сколько понадобится.
– О’кей. Тогда давай поищем выход.
Астен нагнулся к доктору Хассану и забросил его на плечо с такой легкостью, будто это было пальто.
– Веди, Лилия. Куда мы направимся?
– Хм… Давай начнем отсюда, – и я наугад ткнула пальцем вперед.
По моим ощущениям, мы блуждали по катакомбам добрые несколько часов – хотя я утратила чувство времени. Единственной радостью было найти мой рюкзак, который оказался легче всего и опоздал к общему сбору. Увидев раздавленный банан, Астен только сморщил нос – поэтому я пожала плечами и с удовольствием умяла его сама. По дороге я слабовольно расчесывала зудящие царапины и пыталась вытряхнуть из волос остатки песка.
Постепенно я начала впадать в отчаяние. Каждый валун казался в точности похож на соседний. Когда же я выложила из камней косоватую стрелу, которая должна была указывать направление нашего движения, она бесследно исчезла, стоило нам отойти на несколько шагов.
Доктор Хассан наконец пришел в сознание. Услышав за спиной тихий стон, Астен бережно уложил его на землю. Я влила ему в рот немного оставшейся минералки и, как могла, отряхнула от грязи волосы и лицо.
– Что? Что случилось? – слабым голосом спросил археолог. – Где мы?
– Хотелось бы знать, – я смочила полоску ткани, оторванную от мини-юбки Астена, и принялась протирать лицо старика. – Мы провалились сюда сквозь зыбучий песок. И здесь нет никого, кроме нас.
Я протянула доктору Хассану некогда белую, а теперь грязную и нещадно измятую шляпу, и он ответил мне благодарной улыбкой.
– Это был подарок коллег в честь моей первой настоящей находки – прекрасной каменной статуэтки Баст. – Доктор Хассан попытался вернуть шляпе изначальную форму, но лента на тулье распалась у него под пальцами. – Что ж, возможно, пора оставить прошлое позади и сосредоточиться на будущем.
– Простите, Осаар.
– Ну что вы. Мы должны благодарить небеса, что выбрались живыми.
– Строго говоря, мы еще не выбрались.
– Лилия права, – вставил Астен. – Эти подземелья кажутся бесконечными. Но, вероятно, вы сможете увидеть выход, сокрытый от наших глаз? Как думаете, Хассан?
И мужчины обменялись многозначительными взглядами. Я не поняла их смысла, но слишком устала, чтобы допытываться. Доктор Хассан закряхтел, пытаясь подняться, и Астен предложил ему руку.
– Посмотрим, что я смогу увидеть, – туманно ответил археолог.
Затем он принялся поворачиваться по кругу, что-то бормоча себе под нос. Я уже задумалась, не стукнулся ли он головой, когда доктор Хассан снова обернулся к нам и печально произнес:
– Боюсь, мы в каменном мешке.
– Каком еще мешке?
– Это исторический термин, означающий темницу без выхода. Точнее, единственный выход служит и входом. На французском такая тюрьма называется oubliette – «место забвения».
– В смысле, тебя туда бросают и забывают – или это место такое пустое и темное, что ты сходишь там с ума и забываешь собственное имя?
– Думаю, справедливы оба варианта.
– Но если мы попали сюда через зыбучий песок, значит, единственный способ выбраться…
– Подняться наверх через него же.
Я обернулась к Астену.
– Это возможно?
– Я могу доставить вас к нижнему краю, но сам песок пропитан магией настолько, что даже мне не одолеть эту преграду.
– Тогда мы обречены.
– Пока еще нет, – тихо возразил доктор Хассан.
– Хотите сказать, что вы знаете выход?
– Отсутствие очевидного выхода не означает, что его нет в принципе. Нужно просто хорошенько поискать.
– Тогда вперед!
Должно быть, проступившее у меня на лице воодушевление было заметно даже в темноте. За время путешествия с Амоном я столько раз оказывалась в разнообразных рассадниках клаустрофобии, что теперь не собиралась оставаться в этом «каменном мешке» ни на секунду дольше необходимого. Честно говоря, единственное, что мешало мне удариться в панику, – тревога за Амона.
Я схватила доктора Хассана за руку и уже протащила несколько шагов вперед, когда он торопливо похлопал меня по плечу.
– Думаю, сперва нам стоит освободить Амоза.
– Ам-моза? – произнесла я с запинкой.
– Мой брат здесь? – напрягся Астен.
– Да. По крайней мере, его саркофаг.
– Но где? – удивилась я. – Мы тут все обшарили! Как вы узнали?
Доктор Хассан неловко закашлялся.
– Это недалеко, – сказал он наконец. – Идемте.
Несколько минут мы в нетерпении следовали за археологом – как вдруг он буквально растворился в воздухе. Я примерзла к месту.
– Доктор Хассан? – позвала я испуганно.
– Я здесь, Лили.
– Где?
– Прямо перед вами. Возьмитесь за мою руку.
Через мгновение доктор Хассан действительно появился рядом. Затем отступил на шаг, бесследно исчез – и снова вернулся. На лице археолога играла лукавая улыбка.
– Доверьтесь мне.
Я протянула доктору Хассану одну руку, Астену – другую, и мы втроем нырнули в темноту.
Место, в котором мы оказались, ничуть не походило на недавние катакомбы. Нас по-прежнему окружал мрак, но здесь из земли торчали большие неровные булыжники. Призрачный свет, созданный кожей Амона, отбрасывал на них зловещие тени. Тишина подземелья шутила шутки с моим подсознанием, и мне поминутно мерещилось, что никакие это не камни, а огромные черепа, которые насмешливо скалят на нас щербатые зубы.
Доктор Хассан нагнулся, чтобы поднять измятую сумку.
– Вот она где!
– Как мы сюда попали? – спросила я, пока археолог проверял содержимое.
– Мы по-прежнему в каменном мешке, но другой его части. Вы двое блуждали внутри оптической иллюзии.
– Как это?
– Вы слышали о бесконечной лестнице?
– Конечно. Я даже рисовала ее в школе. Погодите-ка… Хотите сказать, мы все это время ходили по – кругу?!
– И потенциально занимались бы этим бесконечно.
