Наконец автобус тронулся с места и исчез за углом. Я глубоко вздохнула и повернулась к доктору Хассану.
– Ладно. Думаю, сперва надо позвонить моим родителям.
– В этом нет необходимости.
– Нет? – растерялась я. – Но они должны знать, что я в порядке. И без документов мне отсюда не выбраться.
– Да-да. Мы обязательно им позвоним, только не сегодня.
– Почему?
В глазах доктора Хассана вспыхнули искры.
– Потому что пока вы нужны нам здесь, мисс Лилиана Янг. Следуйте за мной, – и он принялся оглядываться по сторонам, пока не заметил над головой какой-то указатель. – Ага. То, что надо.
Археолог торопливо протолкался через поток туристов и направился к стойке экскурсионного бюро.
– Куда мы направляемся? – спросила я, когда он закончил говорить с агентом на египетском.
– К пирамидам.
– Что?!
Осаар прекратил копаться в кошельке и обернулся ко мне.
– Амон может сколько угодно твердить, что ваше присутствие на церемонии необязательно, но мы с Астеном уверены, что судьба Египта – если не всего мира – в ваших руках. И теперь я должен задать один вопрос: чем вы готовы пожертвовать ради спасения Амона?
На свете было не так много людей, ради которых я бы все бросила.
Люди, которых я рисовала в своих блокнотах, были отчаянно, безрассудно влюблены. Это читалось в их глазах. Они бы, не раздумывая, умерли друг за друга – и прошли через самую сокрушительную боль, лишь бы не допустить страданий любимого.
В моей жизни недоставало глубоких привязанностей. Если не считать бабушку, в мире вряд ли нашелся бы хоть один человек, готовый пожертвовать ради меня жизнью. Любящий меня настолько. Больше всего на свете я хотела испытать такую любовь.
Мне показалось, что я нашла ее в Амоне. По крайней мере, он был готов пожертвовать собой ради спасения мира. И хотя он отослал меня прочь, я знала, что он сделал бы все для моей безопасности. Может, его холодность объяснялась чувством долга. Может, он сам хотел погибнуть и наконец освободиться от своего служения. А может, просто не питал ко мне такого интереса, как я к нему.
Что ж, даже если мои чувства к Амону безответны, он все равно заслуживал моей поддержки. Это был мужчина, несомненно достойный любви, и если я рассчитывала в будущем завоевать внимание человека столь же благородного – хоть я и сомневалась, что когда-нибудь найду кого-то, подобного ему, – мне следовало тоже поставить долг выше страстей и желаний.
Довериться судьбе и посмотреть, куда она меня приведет.
– Всем, – ответила я после паузы. – Я пожертвую ради него всем.
– Отлично. Это все, что мне требовалось знать. Теперь поспешим – нам нужно обогнать автобус.
– Как?
Археолог улыбнулся и забрал у агента ключи.
– Поедем на машине.
Обычно дорога от Ком-Омбо до Каира занимала десять часов, но доктор Хассан уложился в восемь, сделав единственную остановку после моей настойчивой просьбы. В Каире мы не направились сразу к пирамидам, а заехали на местный базарчик. Археолог попросил меня подождать в машине и вернулся через двадцать минут, груженный тяжелыми пакетами, которые небрежно забросил в багажник.
– А это зачем? – удивилась я.
– Увидите.
За всю дорогу он так и не посвятил меня в свою стратегию, ловко уклоняясь от множества вопросов. Я лишь поняла, что являюсь важной частью плана – и что Осаар согласовал все с Астеном.
Когда я напомнила, что Амон не желал моего присутствия на церемонии, археолог ответил, что тот даже не узнает. Это меня совершенно устроило. Возможно, мое разбитое сердце немного исцелится, если я помогу Амону спасти мир. Мне не хотелось снова чувствовать себя отвергнутой, а потому я твердо решила не попадаться ему на глаза.
Вскоре впереди показались пирамиды. Одолев пробку, доктор Хассан припарковался на краю комплекса – там, где стояли в ряд экскурсионные автобусы. Полицейские в белых рубашках и шляпах усердно патрулировали периметр на верблюдах. Я искренне удивилась, увидев, как особенно наглые туристы залезают на пирамиды ради удачного кадра.
– Разве достопримечательности не под охраной?
Доктор Хассан махнул рукой.
– Не заговаривайте с археологом об охране достопримечательностей. Иначе я не слезу с трибуны до следующей недели, а у нас нет столько времени.
– Ладно. Но как вы собираетесь проводить церемонию в такой толпе?
– Поверьте, в нужный момент всех зевак как ветром сдует.
– Да ну?
Египтолог ухмыльнулся, и я торопливо добавила:
– Нет, лучше не рассказывайте. Я все увижу сама, да?
– Точно.
Доктор Хассан вытащил из багажника пакеты, и мы направились к Сфинксу. Что ж, хотя бы он был защищен от любопытных. Археолог протолкался через толпу, показал охраннику рабочее удостоверение, и тот пропустил нас на огороженную территорию.
Я следовала за ним по пятам, стараясь не отставать ни на шаг – но все же замерла, когда мы приблизились вплотную к Сфинксу. Вот уж не думала, что когда-нибудь здесь окажусь! Величественный памятник так меня захватил, что я чуть не подпрыгнула, когда доктор Хассан коснулся моей руки.
– Сюда.
Мы нырнули в древнюю каменную постройку и миновали анфиладу пустых залов. Они окончились глухой стеной, из которой чуть выдавался один кирпич. Археолог быстро оглянулся, надавил на него – и стена, взметнув тучу песка, отъехала в сторону. За ней обнаружился ряд уводящих в темноту ступеней.
– А для этого требуется удостоверение археолога – или великого визиря? – поддразнила я, указывая на лестницу.
– Второе, – пробормотал доктор Хассан, собирая сумки. – Идемте.
Мы спускались под землю, пока дверь с тихим щелчком не вернулась на место, и мы оказались в кромешной темноте.
– Доктор Хассан? – взволнованно позвала я.
– Подождите минутку.
Постепенно глаза привыкли к мраку, и я разглядела ряд больших камней, лежащих в нишах вдоль стен. Они слабо мерцали, как тот камень, который дал мне Астен в оазисе.
– Их сделал Астен? – спросила я.
Археолог покачал головой.
– Разве что очень, очень давно. Мне известно только, что они заряжаются после каждой церемонии. За прошедшую тысячу лет сияние померкло, но когда наша миссия будет завершена, здесь станет так светло, будто солнце спустилось под землю. Полагаю, пирамиды каким-то образом генерируют энергию.
– Интересно. – Тяжелая сумка стучала меня по ноге. – Так вы расскажете, для чего это добро?
– Нам нужно сделать… подобие.
– Вроде куклы вуду?
