Первым делом я увидела Себака – точнее, жуткого монстра, в которого он превратился. Он уже до половины взобрался на самую большую пирамиду, когда левая передняя лапа крокодила безвольно обвисла, а одна из задних ног словно подломилась. Чудовище заревело и принялось царапать памятник когтями. На землю полетели осколки и тучи каменного крошева.
Амоз, чье тело полыхало ярким серебряным огнем, тут же подскочил к пирамиде и с размаху обрушил топор на другую заднюю лапу крокодила. Я снова услышала хруст ломающихся костей, а затем рев боли и ярости. Не дожидаясь, пока монстр обратит на него свой гнев, Амоз обернулся серебристым журавлем. Я впервые видела его в птичьей форме. Журавль легко взмыл над пирамидой и заложил над долиной широкий круг, выглядывая братьев. Море зомби разделилось на два потока; посередине каждого из них поминутно вспыхивали золотые и белые молнии. Следовало торопиться.
Ты наш враг, и мы поселяем страх в твоем сердце!
Я быстро протянула доктору Хассану перочинный нож. Словно поняв его намерения, чучело принялось шипеть и извиваться – точно как его демонический прототип внизу. Теперь вместо размалеванной подушки на нас смотрело человеческое лицо Себака, хотя и покрытое зеленой крокодильей кожей. Когда оно оскалилось в улыбке, я увидела клыки и длинный пурпурный язык, раздвоенный наподобие змеиного.
Доктор Хассан подскочил к чучелу, с ожесточением всадил нож ему в сердце и оставил там. Подобие издало оглушительный вопль, от которого у меня кровь застыла в жилах. Затем оно принялось раскачиваться вперед и назад, пока веревка, перетягивающая туловище, не лопнула. Пугало протянуло ко мне когтистые лапы – и непременно схватило бы, если бы доктор Хассан в последнюю секунду не отдернул меня в сторону.
Теперь подобие удерживала на месте единственная веревка, обвивавшая его лодыжки.
– Лилиана, – прошипело чудище, жаля воздух раздвоенным языком, – ты вернулась! Подойди же, чтобы я мог заглянуть в твои прекрасные глаза!
– Не вижу смысла, – ответила я, призвав на помощь всю свою храбрость. – У меня все равно нет того, что ты ищешь.
– Напротив, – ухмыльнулось подобие.
– Амон не давал мне Око Гора. У меня никогда его не было.
Чудовище разразилось свистящим смехом – звук, от которого я примерзла к месту.
– Я не дурак. Конечно, у тебя не было Ока. Ты представляешь ценность сама по себе. Воплощение солнечного бога сделает все для твоего спасения. В том числе отдаст свою силу…
– Ошибаетесь, – с деланым равнодушием ответила я. – Он меня прогнал. Он вообще не знает, что я здесь.
Подобие в притворном сочувствии качнуло головой.
– Тогда, возможно, ему следует рассказать, – заявил монстр с угрожающей улыбкой.
В следующую секунду его глаза закатились, а все тело окутал красный туман.
– Нет! – завопил доктор Хассан. – Нет!
Рукотворный двойник Себака затрясся в конвульсиях, будто через него пропустили электрический ток, а потом вдруг обмяк и затих. Когда туман рассеялся, это было все то же пугало – только вот одежду и подушки словно искромсали садовыми ножницами.
– Что случилось? – закричала я.
– Лили, цепь! Скорее!
Я бросила доктору Хассану один конец цепи, и он несколько раз поспешно обмотал ее вокруг чучела. Затем он пропел:
Ты наш враг, и мы сковываем тебя!
Ничего не произошло. Археолог оглянулся на пирамиду, по которой продолжал карабкаться гигантский крокодил, и в отчаянии выкрикнул:
Ты наш враг, и мы сковываем тебя!
– Почему заклинание не работает? – спросила я.
– Слишком поздно. Он слился со своей демонической сущностью.
– А нельзя призвать его обратно?
Доктор Хассан покачал головой.
– Важнее завершить церемонию. Боюсь, теперь нам придется иметь дело с самим чудовищем.
– Да вы шутите! Там еще толпа зомби!
– Нет времени спорить. Одевайтесь!
Доктор Хассан перевернул последний пакет, и по крыше рассыпались предметы одежды, которые, как я сперва решила, предназначались для пугала. У меня не было времени расспрашивать, зачем мне надевать штаны цвета хаки и необъятный жилет вроде тех, которые носят археологи. Одежда была велика на несколько размеров, и я легко натянула ее поверх футболки и джинсов. Затем доктор Хассан намотал на запястье цепь, распихал по карманам зажигалку, канистру и давешний загадочный инструмент, в котором я теперь узнала маленький топорик, и нахлобучил мне на голову свою шляпу.
После этого визирь положил руки мне на плечи и, заглянув в глаза, срывающимся голосом произнес:
– Лили, это очень важно! Если он вас узнает, все пропало. Бог хаоса не должен вернуться. Я знаю, что не имею права вас об этом просить – но когда Амону потребуется энергия, откройтесь ему полностью. Разрешите взять сколько нужно. Вы меня поняли? Скажите, что поняли!
Я тупо кивнула. В голове гудела тысяча вопросов, но я не могла сосредоточиться ни на одном. Доктор Хассан подскочил к краю крыши и издал пронзительный крик на египетском. Море зомби тут же дрогнуло, и из середины его к нам метнулась алмазная молния. Звездный ибис несколько раз ударил по воздуху крыльями, в считаные секунды преодолел разделявшее нас расстояние и, опустившись на крышу, принял человеческий облик.
– Астен?
Я в тревоге шагнула к парню. Он тяжело дышал и с головы до ног был покрыт кровью. Грудь и руки усеивали бесчисленные раны, рубашка была изодрана в клочья. Темные волосы – предмет его недавней гордости – слиплись от пота и упали на лицо, отчасти скрывая лихорадочный блеск глаз.
Астен бросил на меня быстрый взгляд.
– Она знает, что делать?
– Да. Она готова.
– Лилия, залезай мне на спину, – велел звездный бог и, обернувшись к визирю, горько произнес: – Эта битва далась нам нелегко, Хассан.
Тот осторожно сжал истерзанное плечо парня.
– Ничего, ничего. Ритуал почти завершен. Осталось разобраться с одним маленьким затруднением.
Я уже хотела съязвить, что у него плоховато с глазомером, но потом посмотрела на Астена и решила придержать колкость до лучших времен.
– Будь осторожен, – только и сказала я звездному богу.
Он одарил меня слабой улыбкой.
– Должен признать, мое первое впечатление о тебе оказалось ошибочным.
– Серьезно?
– Да. Я еще никогда не встречал такой преданной жрицы, – он мягко коснулся моей щеки, и я почувствовала, как кожу щекочут искры звездного света. – Прощай, Лилия.
Затем парень отдернул руку и превратился в ибиса. Мы с доктором Хассаном поспешно вскарабкались ему на спину, и Астен взмыл в воздух. Я поняла, что мы направляемся к самой большой пирамиде, с которой доктор Себак Дагер – а ныне воплощение темного жреца Апофиза – следил за битвой своей армии с сынами Египта.
