– Зула, я не могу заниматься ЭТИМ… с ребёнком, – негромко проговорил я, – и откуда кто-то узнает?
– Как откуда? – не поняла орчанка. – Мы же знаем, да и Римчин, её отец, знает. И Фарг. Как это можно скрыть?
– Ну, вы даёте! – я сел на кровать рядом с Бутид. – Да не реви ты. И прикройся.
Девушка, шмыгая носом, потянула на себя шкуру животного, заменяющую одеяло.
– Я всегда говорил, твоя неразборчивость в сексе до добра не доведёт, – раздался рык Первого от дверей, – теперь ты с младенцами развлекаешься.
«Смешно», – мысленно отозвался я.
– Спешу напомнить, тебя ждут ещё десять младенцев в сарае за твоим домом, – кот сел около дверей, внимательно рассматривая нас.
– Первый прекрати! – возмутилась Зула, – Бутид уже два года как созрела! Никакая она не младенец!
«Первый что делать? Эти…!!! Слов нет, одни буквы!!! Всем растрезвонили, что Бутид моя наложница», – пожаловался я.
«Ну, и что тебя остановило?».
«Я младенцев только ем, – грустно пошутил я, – не валяй дурака, ей же лет пятнадцать, не больше. Она же ещё ребёнок».
Кот внимательно посмотрел на меня и прорычал на языке арвендов:
– Побратайся с ней. Будет у тебя ещё одна сестра, – намекнул он на Сенди и добавил мысленно: «Хотя с первой всё не так однозначно».
«Ох и гад же ты!», – радостно отозвался я.
– Это мысль. Зула, тащи нож, – я повернулся к плачущей Бутид и легонько за подбородок повернул к себе её лицо. – Хочешь моей кровной сестрёнкой стать?
– Да, – по-детски отозвалась девушка.
– Сейчас устроим, – я взял у Зулы нож, который она вынула из складки одежды. Навыки воина не пропьёшь! Потрогав лезвие на предмет остроты, обратился к Бутид, – давай руку.
– Зачем? – хлюпая носом, спросила она.
– Брататься будем. Да не бойся ты.
– Разрез делают на груди, – привлекла внимание стоявшая сбоку Зула, – от ключицы к центру, – она потянула на себе вырез платья и пальцем показала, как это должно выглядеть, пояснила, – чтобы она любому могла показать.
– Как у вас всё сложно, – пробурчал я.
Бутид встала, совершенно не стесняясь своей наготы. Наверно, это нормально. А что? У неё красивое тело. Будет когда-нибудь. Что ей стесняться?
Вот мне что делать с разрезом? Он же затянется за три секунды. Попробую его мысленно подержать открытым.
Я сделал разрез у себя на груди, как показала Зула, и повернулся к Бутид.
– Я сама, – протянула она руку за ножом. Пришлось отдать. Девушка бесстрашно полоснула себе, оставляя разрез сантиметров десять. Вот нафига такой большой делать? Бестолочь молодая.
Окунув пальцы в свою кровь, я поднёс их к кровоточащей ране на теле девушки, и смешал кровь, сделав крестообразное движение:
– Беру тебя, Бутид, дочь Римчина, себе в кровные сёстры.
Девушка сделал то же самое движение, обмакнув пальцы в свою кровь и мазнув по моей ране.
– Беру тебя, Алекс… – девушка запнулась, – себе в кровные братья.
Над нами вспыхнул и медленно погас маленький шарик жёлтого света.
– Единый услышал нашу просьбу, – тихо сказала Бутид, – я всегда мечтала о старшем брате.
– Ну, вот и отлично, сестрёнка. Иди оденься и пойдём проведаем демонский выкуп.
– Я быстро, – просияла девушка. Поднявшись на носочки, чмокнула меня в щеку и убежала к себе.
Я потёр рану на груди. Чешется. Опа. Остался шрам.
«Смотри – шрам», – толкнул я Первому.
«Говорят они украшают мужчину», – безразлично ответил кот и вышел из спальни.
Зула подошла и опять обняла меня за пояс, прижавшись всем телом:
– Я не думала, что ты так рассердишься.
Как мне хотелось наговорить ей всяких колкостей и гадостей, но… Я же мужчина, что зря болтать. Женщина хотела, как лучше, с кем не бывает?
– Все ошибаются, – я прижал орчанку к себе, – сейчас пойду сёстрами обзаводиться.
– Ты хочешь всех демонесс сделать кровными сёстрами? – подняла голову орчанка.
– А у меня есть выбор?
– Не знаю, – девушка сильней прижалась ко мне, – тебе видней.
– Вот именно. Я же Огорх! – я долго поцеловал Зулу в губы.
Так мы стояли некоторое время. Я пытался укрыть свою старшую жену энергетическими крыльями. Завернул её в кокон и транслировал спокойствие и уверенность.
– Я готова, – раздался жизнерадостный голос от дверей, – ой. Может потом? Утром сходим?
– Нет-нет. Утром будет не до них, – я разорвал объятия, – это нужно сделать сейчас.
– Я уже стала забывать, как с тобой хорошо, – прошептала Зула.
– Я тоже тебя люблю, – я чмокнул девушку, – идём?
* * *
Два светляка висели справа и слева в метре от моих плеч, освещая вокруг метров десять.
«ЛОК. Освещение по улицам мы с тобой обсуждали?» – толкнул я по связи с ИскИном.
«Да, Алекс».
«Поставь это в первоочередные задачи. Темно, ничего не видно. Убиться можно!».
«Принято», – отрапортовал ЛОК.
«И ещё. У ЗАКа возьмёшь матрицу языка арвендов и обучишь всех жителей стойбища».
«Принято», – монотонно ответил ИскИн.
Мой выкуп разместили в сарае, за домом вождя. Для курей, пожалуй, это были бы хоромы, но для десятерых девочек тут явно тесновато.
– И чья это идея поместить их сюда? – спросил я, открывая задвижку и отодвигая покосившуюся дверь. – Лошади лучше живут. Что за… ёлки-палки?
– Ну а куда их? – комментировала сзади Зула, – мы им шкуры дали. Воды. Сам не сказал, что с ними делать, а я откуда знаю?
– Вы их хоть покормили? – спросил я, наклоняясь и входя в сарай. В ответ мне было молчание. – Понятно, – ответил я сам себе.
Демонессы, услышав наше копошение, проснулись и начали подниматься. Когда я вошёл, со своими светляками, половина из них сидела и тёрла спросонья глаза. Вторая половина ойкнула и попыталась спрятаться друг за дружкой. Сидевшие поднялись, и все сбились в дальний угол сарая. Я стоял и смотрел на испуганные лица восточного типа. Скуластые, узкий разрез глаз, круглолицые, тёмные волосы, всклоченные и нечёсаные. Все, как клоны, похожи друг на друга. Хотя не все, вон одна вполне европейского вида.
– Не нужно меня бояться, – спокойно проговорил я, – подойдите ближе. Я не причиню вам вреда.
В ответ молчание.
– Они не понимают оркский, – прокомментировала Зула, – я замучалась им втолковывать простые вещи!
– Точно, – кивнул я и продолжил на языке демонов: – Не нужно бояться. Выйдите и встаньте в одну шеренгу.
