— Ты ведь перестала ходить на стажировку?
— Я здоровье восстанавливаю! — сказала поспешно.
Петер несколько недоверчиво посмотрел на мое довольное, пышущее румянцем лицо. Задумчивые прогулки в парке, которым я посвятила последнюю неделю, положительно сказались на моем внешнем виде.
— Да я без претензий. Мне тут дядя обмолвился, что им какой-то новый артефакт в их отдел находок привезли, я подумал, что тебе будет интересно.
Я сразу навострила уши.
— А что за артефакт?
— Не знаю. Но в отделе находок все уже голову сломали. На нем такие устаревшие чары, что найти аналоги в наше время почти невозможно.
Меня, очевидно, заманивали в ловушку, но, даже зная об этом, сдержаться я не могла. Мысль о том, что без меня могут узнать что-то новенькое или сделать открытие в артефакторике, доставляла мне почти физическую муку.
Сыр в ловушке и в самом деле был, хотя я не уверена, что он того стоил. Артефакт оказался не ментальным, но тоже весьма интересным. Похожее существовало в бытовой магии — консервирующие артефакты, позволяющие продуктам не портиться, а вещам не тлеть и не пачкаться. Но этот еще и восстанавливал структуру предмета, на который был установлен. Если артефакт прикрепить к стулу, выточенному из цельного дерева, к примеру, а затем стул сломать, то спустя некоторое время он вновь примет былую форму. Любопытное изобретение, но не более… А вот Ногг, вместе со мной открывший свойства артефакта, внезапно пришел в огромное возбуждение и сразу же побежал докладывать Шефнеру. Вскоре артефакт перенесли куда-то на верхние этажи для дальнейших экспериментов. Меня, конечно, не позвали, но я не обиделась. Петер был моими ушами в отделе вооружений, он мне и рассказал, что принцип работы этого артефакта там собираются использовать для брони.
Почти месяц я не видела Шефнера-старшего, но все хорошее заканчивается.
— София, — начал менталист, вызвав меня в свой кабинет, — для начала я бы хотел уладить непонимание между нами. Я вел себя неподобающе и признаю это. Приношу свои глубокие извинения.
Я растерянно моргнула. Нет, в своих фантазиях я представляла, как Шефнер вымаливает у меня прощение, но то, что он на самом деле извинится, все же казалось… недостоверным.
— Вы можете не отвечать мне сейчас, — сказал маг, заметив мое смятение. — Просто я хочу, чтобы вы знали: я сожалею, что обидел вас своими словами и действиями.
Он протянул мне линейку, а когда я ее взяла, с мученическим видом вытянул вперед ладони:
— Вот.
— Что? — с подозрением спросила, прижимая линейку к груди.
— Можете наказать меня.
Он что, хочет, чтобы я его линейкой по пальцам била?
— Простите, но я не буду участвовать в ваших странных фантазиях, — сказала твердо, но линейку не отпустила. Мало ли что этому ненормальному в голову придет, а так будет чем обороняться. — Месяц прошел, почему сейчас?
— Я искал лучший способ получить ваше прощение. Подкуп, шантаж, стирание памяти… Не бледнейте, я шучу! — поспешно сказал маг, заметив, что я готова сорваться с места. — Но я действительно хотел бы, чтобы мы вернулись к нашим прежним отношениям.
— У нас не было никаких прежних отношений, — возразила я.
В темных глазах промелькнуло что-то вроде недовольства, но тут же угасло.
— Может быть. Но мне хотелось бы работать с вами в будущем. Вы знаете, СБ весьма неплохо платит вашему деду, пусть даже стиль его плетений… несколько изменился за последнее время.
Я замерла сусликом. Шефнер, судя по всему, знал, что это я работаю над артефактами, а не дед. Менталист успокаивающе улыбнулся.
— Мне бы хотелось, чтобы и в дальнейшем я мог бы оставаться клиентом вашей семьи. Меня интересует то, что создавал ваш дед раньше и создает сейчас, но еще больше меня интересует то, что вы сможете сделать с ментальными чарами. Я готов отдельно спонсировать ваше обучение.
— Платить… мне?
— Да, за то, что вы позволите вас обучать.
Он протянул мне бумаги. Дополнительный договор на оплату моего времени как артефактора. Хорошую оплату.
— Я потом обязана буду работать на вас? — недоверчиво спросила.
— Нет, договор действует до конца стажировки. Но если мы во время вашего обучения сможем получить какой-то результат, то это будет оплачиваться отдельно. На третьей странице, посмотрите.
Я перелистнула, мельком взглянула на цифры и проценты и нервно облизнула внезапно пересохшие губы. Мой личный автомобиль. Я смогу его приобрести уже к зимним праздникам, если соглашусь на предложение Шефнера.
— У меня есть время подумать?
— Конечно.
В тот момент мы оба уже знали, что я соглашусь.
Шефнер был тем еще пройдохой, но также он был способен вести себя безукоризненно, если ставил перед собой такую цель. Во время наших занятий по менталистике, проходивших где-то раз в неделю, он всегда сохранял дистанцию, не флиртовал со мной и уж тем более не прикасался без разрешения. И я несколько расслабилась.
Не сказать, что дни текли просто и беззаботно, но моя жизнь была расписана как минимум на ближайший год и в принципе меня устраивала. Разве только корпеть над работой и учебой мне приходилось столько, что абсолютно не хватало времени на что-либо другое. Ногг, Шефнер, Шварц — все-таки было слишком много наставников для одной маленькой меня, и каждый из них считал, что его дело важнее всего. Да еще и дед внезапно обеспокоился тем, какой хаос творится у меня голове. Он провел ревизию моих знаний, ужаснулся и взялся восполнять пробелы. Ну что я могу сказать… Этому в университете нас не обучали, и мне, кажется, грозило стать наиболее всесторонне развитым артефактором в истории империи.
В какой-то момент я почувствовала себя головой на ножках, и голова эта была тяжела. Мне срочно требовался человек, знающий толк в развлечениях и отдыхе.
Петера я в последнее время видела едва ли раз в неделю, поэтому, столкнувшись с ним на лекции, предложила встретиться после занятий и куда-нибудь вместе сходить.
— Ты не будешь против моей подруги?
Я закатила глаза.
— Опять? Хорошо, но если она не будет создавать мне проблем.
Петер рассмеялся.
— Не думаю, это очень хорошая девочка. Она тебе понравится.
Я хмыкнула, но ничего не сказала. Несмотря на то, что Петер, по его словам, видел свое будущее только со мной, пассии у него появлялись регулярно. И никого из них я не могла назвать хорошей девочкой. В основном это были легкомысленные кокетки, которых не останавливало несерьезное отношение к ним. Петер был щедр и хорош собой, кроме того, будучи бароном, был завидным спутником на светских раутах и вечерах. Ни с одной девушкой отношения Шефнера-младшего не продлились больше двух месяцев. Заканчивалось всегда одним и тем же — он знакомил их со мной, при этом всячески демонстрируя то, что я главная женщина в его жизни. Большинство уходили после первой такой встречи, громко хлопая дверью, другие пытались отвоевать внимание Петера любыми путями. Находились и те, кто пытался разобраться уже со мной. Одна из таких «возлюбленных» в свое время дошла до угроз, но довольно быстро исчезла. После этого подруги появлялись более миролюбивые, но все столь же недолговечные.
