Переведите дыхание. Вы оценили масштаб и стройность доказательной базы? Вы понимаете, как путем передергиваний и подтасовок формируется привычный образ в сознании? Повторяю, это еще очень краткое изложение. Так вот, если Сталина можно обвинить в чем угодно, почему с его предшественником нельзя поступить по той же схеме? Напротив, можно и нужно. Именно так и поступают некоторые либеральные публицисты. Их концепция пользуется определенным успехом. Все чаще мне приходится слышать искомую формулировку «стреляли в Ленина свои». Поэтому давайте сначала разберем эту монументальную теорию, а потом сравним с реальными событиями.
Кого ни послушать, удивительное единодушие: не Каплан стреляла! Все же крупные специалисты в криминалистике и баллистике. И на основании своих своеобразных представлений об этих науках приходят к выводу: во всем виноват Яков Михайлович Свердлов. Член Центрального комитета Российской коммунистической партии большевиков, председатель Всероссийского центрального исполнительного комитета. Всех этих серьезнейших должностей ему было мало, и задумал он умучить вождя. А в качестве доказательства теории приводятся его странное поведение и ряд косвенных фактов. Это он забрал Каплан из тюрьмы Чрезвычайной комиссии и поместил в свою личную Бастилию, которая находилась под рабочим кабинетом в Кремле. Это он отдал коменданту Кремля Малькову приказ о расстреле террористки, хотя тот по должности совсем другими делами должен был заниматься.
Для построения конспирологической теории даже одного из этих фактов окажется вполне достаточно. Люди, отягощенные богатым воображением, моментально снабдят ее дополнительными подробностями. Благо их немало. Каплан действительно была почти слепая, пистолет так и не нашли, Ленин видел стрелявшего в него мужчину. Не случайно ведь первыми словами лидера большевиков были: «Поймали ли его?» И ведь не смущает сторонников теории внутрипартийного заговора, что Ленин, говоря это, имел в виду боевика или террориста, поэтому употребление местоимения «его» не имеет никакого отношения к полу стрелявшего.
А это все не важно, скажут мне, потому что существуют воспоминания Бонч-Бруевича. Согласно им, глава правительства крайне недоверчиво отнесся к лечащим врачам. Устраивал им перекрестные допросы и во всем подозревал строящиеся козни. Один этот факт свидетельствует, что он боялся. Не за жизнь свою, а за власть. Потому что именно власть и была его жизнью. Произнесут подобный монолог либеральные интеллигенты и торжествующим взором окинут аудиторию. И все будут внимать открытой им истине с восторгом. А мы с галерки, потому что в первых рядах таким отвратительным людям не место, зададим один вопрос. Скромный. Как и всегда. А нельзя ли, прежде чем делать космические выводы, огласить всю историю?
Посмотрят в этот момент либеральные мыслители на меня презрительно. Пускай, я стерплю. Главное – пусть расскажут в подробностях. Все натяжки сразу и выплывут. Подобные теории базируются прежде всего на незнании аудиторией деталей. Посмотрели очередной странный документальный фильм или статью со звонким заголовком прочли – и достаточно. Редко кто дальше утруждает себя поиском дополнительных нюансов. На этом и играют активно разоблачители.
Итак, 30 августа 1918 года. Место действия – завод Михельсона в Замоскворецком районе Москвы. Тут проходит митинг рабочих.
Выступает лидер Российской коммунистической партии Владимир Ильич Ленин. Делает это, как всегда, убедительно, говорит зло и остро. Да и любой старый большевик использовал бы столь же жесткую риторику. Утром того дня в Петрограде был убит председатель местной Чрезвычайной комиссии М. С. Урицкий. В Москве, естественно, об этом знали, но, как обычно, понадеялись на русский авось. В одну воронку снаряд дважды не попадает – а значит, дополнительные меры безопасности принимать не нужно.
Безалаберность никогда и никого до добра не доводила. Никто не отменил запланированные еще накануне на 18.00 выступления членов Совета народных комиссаров. Ленин прибыл на завод без охраны. Не было ее и на митинге. Особой надобности не видели. Ленин, как мы уже говорили, полностью подчинял себе своих слушателей. Существует на сей счет замечательное свидетельство Г. М. Кржижановского: «Владимир Ильич буквально покорял любую аудиторию. Речей и докладов он никогда не читал, говорил по маленькому конспекту, иногда на четвертушке бумаги. К выступлению перед рабочими он готовился особенно тщательно».
В тот день выступление лидера большевиков заканчивается символически: «Умрем или победим». После этих слов он садится в автомобиль. К нему подходит женщина. Жалуется, что на железнодорожных вокзалах конфискуют хлеб. В этот момент звучат три выстрела. Шофер Ленина Гиль бросается за стрелявшим. Это та самая Каплан. Она пытается убежать, но останавливается из-за сбившегося дыхания. Ее арестовывают и доставляют на Лубянку.
На допросах она своей вины не отрицала. Сразу заявила, что крайне отрицательно отнеслась к Октябрьской революции, является убежденной и последовательной сторонницей Учредительного собрания. А поскольку большевики его разогнали – приняла решение о покушении на главу Совета народных комиссаров. Сделала она это еще в Симферополе в феврале 1918 года. Каплан заявила, что считает Ленина предателем революции и уверена, что его действия отдаляют торжество идеи социализма на десятки лет. Покушение она совершила от себя лично, а не по поручению какой-либо партии. Такова сухая выжимка из официального следственного протокола.
Казалось бы, чего спорить? Каплан во всем созналась. Но для либеральных умов это, напротив, свидетельствует как раз о ее полной невиновности. Они вам расскажут в подробностях, как костоломы ВЧК-НКВД выбивали из людей показания. Там каждый сознается в чем угодно. Вы сейчас напрасно улыбаетесь. Апогей этого направления мысли случился в марте 2016 года, когда предателей из армии генерала Власова объявили участниками социального протеста. Толкнула их, видите ли, на государственную измену бесчеловечная политика большевиков. То есть невиновны они. Что уж тут говорить про какую-то Каплан? Ребенку ясно, никакого отношения к покушению несчастная слепая женщина не имела.
Ошибаетесь, есть о чем говорить. В феврале 1922 года в русской эмиграции вышла книга Г. И. Семенова «Военная и боевая работа партии социалистов-революционеров за 1917–1918 годы». Автор – человек весьма осведомленный в теме. Бывший начальник Центрального летучего боевого отряда партии эсеров и руководитель террористической группы, организовавшей ряд покушений на лидеров большевиков. Убийства Володарского и Урицкого – его рук дело. Помимо этого он подготовил и провел целую серию экспроприаций, грабежей и даже восстаний, направленных на свержение власти.
Ликвидацию лидера большевиков Семенов обозначал одной из своих основных целей. Вот что он пишет: «Мы считали, что легче всего убить при выходе из автомобиля в каком-нибудь учреждении… Я узнал, что в Москве есть группа социалистов-революционеров, которая ставит себе ту же цель, что и мы. Руководительницей группы оказалась Фаня… При первом же свидании произвела на меня сильное, яркое впечатление революционерки-террористки… Предполагалось, что исполнителем будет Каплан».
Мы с вами уже несколько раз назвали эту фамилию, но пока ничего не сказали о самой Каплан. Родилась она в 1890 году в Волынской губернии на Украине. Настоящие имя и фамилия – Фейга Хаимовна Ройдман, под ними она будет жить до 16 лет. Потом станет Фанни Каплан. Во время революции 1905 года примкнет к анархистам, в подпольных кругах ее знали под именем Дора. Спустя год она будет арестована в Киеве по делу об организации террористического акта. Во время взрыва бомбы сама Каплан была ранена и частично потеряла зрение. Военно-полевой суд закономерно приговорил ее к смертной казни, которая по причине несовершеннолетия Каплан была заменена пожизненной каторгой.
