Мгновение, и я вспомнила, что меня так взволновало. Гарнир. В нем была амеба, живая амеба размером с ноготок мизинца. Милостивый боже! Если эта дрянь в теле приживется, то прости-прощай носитель! И никто даже понять не сможет, от чего несчастный захворал. Желанный тост улетел в ближайшее открытое окно, туда же и его бессовестно съеденный собрат. Перегнувшись через подоконник и вытирая рот рукавом, я еще некоторое время сомневалась в своем решении, а затем поступила так, как этого требовала моя совесть. Вернулась к провианту и закатала рукава.
– Сумеречная! – Объявившийся рядом грифон схватился вначале за голову, потом за меня, оттаскивая от столика. – Ты ненормальная некромантка!
– Зато нормальная целительница, – стряхнула с рук остатки поисковиков и, выкинув в многострадальное окно недоразвитую нежить в количестве десяти штук, обернулась к Тиши. – Я обследовала все блюда и даже питье, непригодные пометила рунами скоропортящихся продуктов. Теперь можем идти.
– Идти? – Светловолосый красавец мотнул головой, схватил меня за локоть и почти бегом понесся по коридору, примыкавшему к сервировочной. Прошипел: – Бежать! Ты только что сорвала многоходовку по свержению императора.
– Я… что?..
– То! Молчи – уже безобразие.
– Но ты откуда знаешь? Ты участвуешь?
– Увидел.
– Так ты же дальше собственного носа не видишь, – припомнила я слова Гера.
– Вот три следующие минуты и увидел, – ответил Гард. Мы неслись сквозь дворцовые покои и помещения, сшибая подвернувшиеся под ноги вазы с цветами, пуфики, горшки, статуэтки, декоративные наросты стен, дверей и даже белокожую вампирообразную прислугу.
– Простите, – просипела я, когда чуть задела хрупкую девчушку, неожиданно появившуюся из-за угла. Малышка отшатнулась, удивленно взглянула на нас круглыми глазами, а грифон зарычал сквозь зубы:
– Идиотка!
– Почему ты так… так груб? – дыхания хватало лишь на короткие фразы, в боку кололо, в легких жгло, правая нога подворачивалась на каждом втором шагу. – Она не… не виновата.
– Да не она идиотка, ты! – Нет, это было уже совсем обидно, зачем оскорблять, ведь я ничего плохого не сделала, всего лишь извинилась. И только хотела ему об этом сказать, некромант прошипел: – Только такая, как ты, могла принять фантома за реальное существо и выдать ему наше присутствие и передвижение.
– Фан… – Я не поверила, ведь малышка была теплой, ну или почти теплой. А может, это шутка? – Что ты сказал? Повтори.
– Да-да. А ты думала, после всех провалившихся покушений на Высшего вампира он хоть кого-то может к себе приблизить?! – Грифон кисло усмехнулся и объявил: – И надо же, ты одной своей выходкой подставила массу народа. Оказия как есть. – Он притормозил у следующего поворота с лестницей, притянул меня к окну и приказал:
– Прыгай.
– Куда? Туда?! – Высота была приличной, тридцать метров до ближайшей скалы, а затем столько же до земли. Я посмотрела на Тиши как на сумасшедшего. – Если ты хотел меня убить, нужно было в комнате для сервировки оставить.
– Нет. В Подземелье было сподручнее, – парировал темный искусник и легко водрузил меня на подоконник. Вот и что такому сильному стоило меня понести? Уж быстрее бы добрались до пункта назначения. За этими мыслями чуть не пропустила его скудный инструктаж: – Внизу портал, зацепишь как раз, когда будешь падать.
– А если не зацеплю? – прошептала я.
– Оставайся на подоконнике, – пожал плечами красивый, благородный с виду, а в сущности, мерзкий некромант и эгоист, коего только медведь-мертвяк и любит. – Тебя по следу через тридцать секунд найдут и казнят вместе с остальными отступниками. Так что ты решай, а я пошел.
Махнув мне на прощание, он прошагал до противоположной стены и, прежде чем в ней исчезнуть, бросил через плечо:
– И да… не забудь потом меня на суде отмазать.
– Только после того, как подаришь мне свои лилии, – фыркнула из вредности и шагнула из окна.
Падение, как ни странно, не сменилось ударом о поверхность, зацепив портал, я зависла над ярко-красной скалой и удивленно распахнула глаза. Скала! Вот так удача, я уже на месте встречи с командой. Аккуратно ступив на каменную поверхность, присела и со стоном откинулась назад. Ноги не держали, на глаза навернулись слезы. Милостивый боже, я побывала в ловушке блуждающей прогалины, в коконе прескурии, в Подземелье, во дворце императора и осталась жива. Спасибо! Спасибо! Огромное спасибо провидению, медведю Кулю и ладно… гаду Гарду спасибо!
Где-то на середине моих молитв и благодарений я услышала не менее молящие уговоры:
– Хозь-зяин, она будет здесь. Не дергайсь-ся!
– Где – здесь?! – Я их не видела, но по звуку поняла, Гер и Симпатяшка на нижних уступах. – Ты обещаешь это второй час кряду, – злился многоликий.
– Не второй, не ври, ее всего лишь полчаса как нету. Нужно лишь немного подождать, мои соплеменницы не солгали, – настаивала нежить. – Так что стой тут, а й-я пойду.
– Искать Намину?
– Не-а, в подпространстве поброжу, послушаю, что нового скажут.
Намину? Он назвал меня по имени впервые в разговоре с кукой, а не только со мной в знак раздражения. Я воспрянула духом, попыталась вскочить на ноги, но лишь тихонько всхлипнула от боли и просипела:
– Гер…
– Сумерька? – И столько тревоги, а вместе с ней и радости, что я невольно опять всхлипнула и не смогла ответить. А зря. Пространство над скалой огласил мой голос, но говорила отнюдь не я:
– Рыжий… Я здесь, здесь! – Фантом! Да что за напасть!
Плакать расхотелось. Я ползком подобралась к краю своей площадки и сразу же увидела свою копию, прекрасно проработанный морок. Она сидела несколькими уступами ниже моего, растрепанная, без перчаток, с идентичной ссадиной на запястье, куртка частично расстегнута, штанина порвана на бедре. Проклятье, пусть и фикция, но как похоже. Самой несложно обмануться, и Дао-дво, судя по всему, ей поверил, улыбкой просиял. А ведь если он приблизится, прикоснется, то потеряет связь с этим миром, точь-в-точь как Бруг. Нет, только не это! И вопреки моему мысленному крику и сдавленному писку Гер распахнул крылья, рванул к самозванке с низкого старта, а оказавшись рядом, услышал слезливое:
– Наконец-то ты рядом. Как же я люблю тебя…
– По-видимому, сильно, – хмыкнул рыжий и свернул мне шею. То есть ей, порождению тьмы, и она незамедлительно исчезла, но мне хватило этого жуткого видения, чтобы замешкаться.
– Милый, – призыв с другого уступа опять меня перебил, – Гер!
– Дорогая, лечу! – откликнулся многоликий, расправляя крылья. И история повторилась: он подлетел, она прошептала что-то о детях, совместной старости и мгновенно «скончалась». А дальше над скалой то и дело слышался мой щебечущий голосок, ехидная усмешка Дао-дво и звук удара, который ввергал меня в тихий ужас.
