– Ден, расслабься. Все. Там заминировано. Не хотел, чтоб ты влип, а потом кишки твои со стен скоблить.
– Чего-о? Че, в натуре, брат? – Холод стал похож на ослика, узнавшего, что его зачал не мул, а козел.
– Скорее всего. Есть наводка, нужно проверить. Вероятно, именно здесь установлен… как вы там, вояки, выражаетесь… сюрпрайз?
– Я смотрел, все чисто.
– Смотри лучше. Эти уроды хитровымудренные просто так не гадят. Наверняка постарались с умом. Работай, спецура!
– Ага. Ща. Ни хрена себе, сказал я себе… – заворчал Холод, поднимаясь во весь рост и принимаясь за более тщательный осмотр входа в подземелье.
Через минуту он попросил Треша отойти подальше, а еще через некоторое время, наоборот, подозвал к себе.
– Что, ключ на двадцать два нужен? – пошутил сталкер.
– Ключ? Да не. Тут впору медальку «За честь, ум и совесть эпохи» тебе пришпиливать. От кого узнал-то про сюрпрайз? Колись.
– От кота одного знакомого. Давай, показывай, сапер, деяние рук бандитских.
– Да уж скорее не их рук дело, а куда более смышленых!
Холод направил луч фонарика сначала на шум позади него, высветив подошедшего Грешника, затем показал Трешу внутренности шахты. И механизм взрывного устройства, затаенного под дверными петлями. Путаные провода, уходящие вниз, в черноту подземелья, едва липнущая от времени синяя изолента, болтающаяся микросхема.
– Вот, сцуки, че замутили-то! – Холод утер лицо от пота. – Только сомневаюсь, что там тротил или аммонит, вряд ли столько бы его тут нашли, а потом оставили. Дорогое удовольствие. Скорее всего, что-то другое. Химия, артспарка или еще что хитрое…
– В смысле?
– Хм… Может, это створка от помещения, где рой шершней или логово крысаков. Натянулась проволочка, бац, и открыла выход таким уродам. А они рванули наверх и всех схарчили. Не?
– Не смеши мои гланды, фантазер! Какие мутанты в подвале Старейшин форта?
– Посмотрим?
– А стоит ли?
– А что, оставлять тут эту хренотень неспециалистам? Ну, а как погибнет еще больше народа, чем до сих пор? Или недостаточно смертей?
– Согласен. Хорошо, смотрим. Только ты первым давай. Тебе, спецу, и карты в руки. Нефиг всем туда лезть. Все молоды, жить хотят, белый свет любят. А ты уже пожил достаточно, Ден, не страшно помирать. Я Анжелку, если что, возьму на поруки, воспитаю. Гы-ы.
Оба засмеялись, отвешивая друг другу легкие тумаки. Сверху спустилась Фифа:
– Я те дам на поруки! Ишь, няня, блин…
Приняв от друзей кучу наставлений и отмахнувшись от назойливых реплик, Холод налегке, без автомата, рюкзака и винтовки, осторожно спустился в подвал. Луч его фонарика, закрепленного на лбу, долго блуждал по закоулкам подземелья, видимый даже от входа. Вскоре свет исчез, Треш, нетерпеливо вглядывающийся в темень, позвал друга. Тишина.
Фифа недовольно и обеспокоенно пробурчала, топчась позади сталкера. Прошла минута. Потекла другая. Треш снова окликнул Холода. Без ответа.
– Если он шутить вздумал, я не посмотрю, что он старше меня и друг! – зло проворчал сталкер, елозя на ступеньках мрачного подъезда. – Анжел, держите со Златой округу, чтоб ни одна душа за копчики нас не куснула. Грешник, страхуй меня здесь, если жареным запахнет, дуй к нам.
– Лады. Че-то и мне не нравится все это…
– Нравится – не нравится, терпи, моя красавица! Все. Я к Холоду.
Треш нырнул в темноту подвала, вычерчивая фонариком в черноте яркие линии, а Фифа тяжело вздохнула и прошептала:
– Весь в папку своего. Даже шуточки. Ох, Господи, где же этот барбос? Разведка, блин…
Подземелье снова огласил крик сталкера, зовущий товарища. Издалека послышалась возня, потом короткий рык.
– Мутанты?! – вслух бросил Треш, вынимая пистолет. Оружие в правой руке, фонарик в левой. Взгляд, пытающийся сканировать темень, сконцентрировался на одном месте. Что-то было не так. Зверьем вроде и не пахло, засаду здесь, в сумерках сырого помещения, враги тоже вряд ли могли организовать. Следопыт облизнул вмиг высохшие губы, быстро достал «китайский фонарик», переломил палочку и бросил далеко вперед. Мутный бирюзовый свет обозначил округлые бидоны вдоль неровных стен, ящики и… тело. Будто восковая фигура приникла ликом к одной из фляг и облизывала ее. Единственная мысль возникла в ту же секунду: «Точняк, монстр!»
Треш чуть было уже не пальнул из ПЯ в странный силуэт, как он чуть отшатнулся и произнес голосом спецназовца:
– Слышь, Дань, спину мне не покоцай своей игрушкой.
– Ох… Холод! Какого хрена ты тут валяешься в полной темени и не откликаешься?!
– …Тс-с, замолчи ты… Не ори. Чтобы воздух лишний раз не колыхать. Не ровен час, рванет. Двигай ко мне. И это… У меня не вовремя погас фонарь, на лбу висит, помоги. Только осторожно. Тут растяжки и датчик. Хитро так сделаны…
– Ого. Твою ма-ать!
– Да не ори, сказал… Сгинуть охота скорее? – Холод все не выпрямлялся.
– Н-нет…
Треш утер пот с лица, огляделся, высвечивая фонариком подземелье. Никого. Мерно капающая в углу вода, легкий посвист сквозняка и шуршание Холода. Подвал не такой уж и большой. Достаточно ровный периметр, чтобы видеть почти все.
Сталкер перешагнул блестящую проволоку, выхваченную лучом, подсел к спецназовцу. Закрепил свой фонарик в петле на плече, нащупал и включил налобный светильник друга. Заглянул через его плечо. Холод снова стал ковыряться с мотками проводов, реле и конденсатором, рядом болталась почти отсоединенная плата с микросхемами величиной с хорошую разделочную доску для мяса. Разведчик ловко орудовал ножом-кусачками, кряхтел и тихонько матерился. При чем тут мамы и папы бандитов, переспавшие с мимикримом и безмерно любящие гуффонов, сталкер из невнятного ворчания Холода не понял. Но, разобрав надписи на боках одинаковых баллонов, понял, что настала пора и ему вспомнить самую отборную ругань, которой обычно любили крыть Падь.
Значок биологической опасности и обозначение химических элементов, знакомых даже по школьному учебнику, дали четко понять, что здесь находится. Треша моментально окатило холодным потом, и он тут же забыл отругать товарища за молчание. Только какое-то время открывал рот и хмурил лоб. Наконец, выдавил из себя:
– Что это значит? Мы куда попали, черт возьми?..
– Все, снял напрягу. Теперь не страшно погутарить и закурить. Вишь, какой сюрпрайз нам оставили отморозки Фараона? Я ему пальцы, блин, сломаю во всех местах. Тварь! – убирая инструмент, шипел Холод. – Я буду…
Что будет делать друг с главарем бандитов еще, Треш узнать не успел, потому что в стороне от них вдруг отвалившийся от сырой кладки кирпич упал прямо на баллон и, отскочив, повредил натянутую сеть проводов. В свете фонарика из горловины одной из страшных емкостей к ногам сталкера упал матовый овал.
