– Командир, помоги! – раздался крик Ксенона. – Додавливаем пескоедов!
– Самоделкин на месте, Тим, прикрываешь его. Остальным во фланги и добивать врага! – Треш вынул очередную гранату, выдернул чеку и побежал в дымную полосу. В одной руке РГД-5, в другой «Вал». Бойцы мурашами на полусогнутых сыпанули в стороны от колеи, выискивая цели.
Обратная сторона барханов встретила телами убитых и корчащихся в агонии раненых кочевников, отдельными фигурами еще живых, но чаще держащихся за контуженные головы, и мечущимися скакунами. Оставшиеся степняки – кто убегал, кто пытался обороняться. Треш заметил группу из трех человек, отпустил палец и после отскочившей скобы метнул им подарок. Граната, описав широкий полукруг в небе, шмякнулась рядом с троицей. Один догадался упасть, поэтому остался невредим, двоих срезало взрывной волной и осколками. Треш присел и одиночным свалил самого живучего. Рядом трещал автомат Лабуды, сея смерть среди недобитых врагов.
Бой закончился. Уйти смогли только трое, пешими, нырнув за ближайший холм, да двое кочевников на верблюдах. Еще двоих лошади уносили мертвыми – их тела дико тряслись в такт скачке, волочась руками по песку.
Главарь лежал с дыркой в щеке и глядел мертвым взглядом в синее небо. Пуля Фифы разворотила его затылок, отчего золотой песок под головой повлажнел и стал коричневым.
– Холод, распорядись прибраться здесь и в дозор выдели людей, я отлучусь на минуту, – сообщил Треш, вынимая рацию и уходя в сторону. Ноги вязли в песке, глаза, защищенные «параллаксами», выискивали среди трупов открытые участки склона. Позади раздались команды друга:
– Злата, займись Зимой, его ранило. Фифа, в охранение. Эй, боец, возьми пару человек, соберите оружие и ценную снарягу в кучу, там разберемся – куда и чего. А ты догони беглецов и ликвидируй их. Нам лишние глаза и уши не нужны. Раненых добить. Парни, а мы с вами займемся грузовиком, нужно вытащить его из ямы. Живей, пацаны! Время идет.
Треш оттопырил арафатку, отряхнул лицо от вездесущего песка и включил «Моторолу», которая часто мигала индикатором вызова. Он немало удивился появлению в этом пустынном районе связи, качество которой оставляло желать лучшего. Треск в эфире, пропадавший звук, невнятные слова.
– Данила, слушай внимательно и не переспрашивай. Буду краток… – Голос отца сталкер не сразу узнал. – Вам грозит опасность, и она уже близка. От этих исчадий нет защиты! Используй амулет, потому что ни один известный артефакт не поможет. И обязательно прощайся с друзьями. Сейчас! Иначе они погибнут. Тебе и Злате нужно одним отправляться в дальнейший путь. Вдвоем! Предатель скоро проявит себя… опасно… бросай… один…
– Батя! Нам и так давно грозит опасность! Ты слышишь меня? Отец?!
Непрерывный треск в эфире. Хлопок. Тишина.
Треш попытался восстановить связь, начал щелкать тумблерами и трясти рацию, но безрезультатно. Сталкер уселся на песок, скрестив ноги, и задумался. Он смотрел пустым взглядом на суетящихся друзей, среди которых по-прежнему находился предатель. «Значит, Гнус был не единственной «крысой» в отряде! Среди нас действительно есть еще одно чмо, которое до поры таится, но готово к решительным действиям. Каким? Убить всех? Завладеть кристаллом и святыми артами? Или сбить с верной дороги, увести в сторону от оптимально короткого пути? Отец бы зря не связывался и, скорее всего, втайне от Армады, чтобы предупредить об опасности, которой и так полно вокруг! Значит, в ближайшее время нас ждет что-то из ряда вон. И могут погибнуть мои товарищи. Черт…»
Он посмотрел на бегающих друзей, вскочил, отряхнулся и поспешил к ним навстречу. Чтобы помочь и быстрее отправиться дальше, собрать волю и силы в кулак, дабы не облажаться и не погубить все дело и доверившихся ему людей.
В паре сотен метров от места боя, за одним из барханов, в пологом овраге, застыли три кочевника, завязнув по колени в песке. Перед ними с автоматом наперевес стоял один из бойцов отряда, посланный Холодом догнать беглецов.
– Все поняли? Если мой приказ не будет выполнен – «Охотники за головами» найдут каждого и секир башка всем будет! А кара вашего бога падет даже на души в том, ином мире. Чуете, что я говорю?!
Загорелые дети степей, жмурясь от солнца и песочной пыли, усердно закивали. Их жалкий вид сейчас воочию доказывал бедственность положения и трагизм ситуации. Врать или перечить хитроумному врагу, которого боялся даже их погибший предводитель, никто и не собирался.
– Еще раз и внятно, чтобы ни одна собака из вас не забыла! Кто из троих доберется до Дербышей первым, срочно найти Плута и его людей. Пусть готовят засаду на переезде. Мы будем там через пару часов. Скажете, что вас послал Сват. У меня нет средств связи, я не могу пока в одиночку ликвидировать группу, если даже полсотни ваших не смогли это сделать. Ур-роды, мать вашу! А теперь, вшивые собаки, дуйте…
Договорить агент не успел, потому что уловил в воздухе еле слышное жужжание. Брови его вздернулись, красное от солнца лицо вытянулось от негодования. Он тотчас понял, что их засек дрон, про который он некстати забыл. Всевидящий глаз Треша! Шпион зло сплюнул, зашипел как потревоженный желтопуз и дернул затвор автомата:
– Суки! Влипну тут с вами, пескоеды хреновы. Одному из вас не повезло, остальным притвориться и лежать не шевелясь. Пока не улетит эта хрень. А потом скачите на Дербыши и найдите Плута!
С этими словами он нажал спусковой крючок и повел автоматом слева направо, зигзагом. Очередь свалила одного из кочевников и впилась свинцом в песок прямо под коленями двух других. Напуганные до смерти кочевники, забрызганные кровью товарища, повалились и замерли, словно натуральные трупы. Агент пнул тело действительно убитого, плюнул в него и зашагал из оврага в сторону отряда. Не поднимая головы и с трудом справляясь с вязким песком склона.
Дрон описал круг над барханами и оврагом и полетел дальше. Самоделкин, управлявший им, оторвался от экрана, не заподозрив подвоха, и направился к грузовику, который мужики уже вытолкали из ямы.
* * *
Собранные оружие и скудная снаряга кочевников кучей хлама возвышались над дюнами, трупы и тяжелораненых даже не трогали – они вперемешку с агонизирующими лошадьми и верблюдами оставались лежать там, где их настигли пули и осколки. Треш снял с мертвого главаря статусную атрибутику и отдал Фифе как награду за важную цель. Из трофеев диких, но бедных и нечистоплотных аборигенов Пустошей особо прихватывать было нечего: четыре гранаты, ножи и кривые сабли, несколько пистолетов, два РПГ-7 с парой запасных зарядов, пара пулеметов типа РПК и ПКМ. Из кучи длинноствольного оружия бойцам Треша не приглянулось ничего – устаревшие типы винтовок, карабинов и охотничьих ружей находились в таком затрапезном состоянии, что пользоваться ими не захотел никто. Патроны, соответствующие калибру оружия сталкеров, собрали, нашли меньше десятка аптечек, скудные запасы ржавой и вонючей воды, десяток артефактов, пару раций и немного провианта.
Холод построил группу, поблагодарил за успешный бой, сноровку и меткую стрельбу. Он весь светился от радости, несмотря на вечно дующий ветер с песком, забивающим все закоулки экипировки. Треш окинул взглядом неровный строй.
