Джейми не выказал гнева, хотя и покраснел.
– Ваша милость позволит мне… – Он сунул руку в карман пальто и достал сложенный лист пергамента, скрепленный печатью красного сургуча. – Я уверен, что ваша милость знакомы с печатью губернатора, – сказал он и положил бумагу на стол перед мистером Конантом.
Судья, приподняв бровь, внимательно посмотрел на печать, затем сломал ее, прочел документ и отложил его в сторону.
– Это должным образом заверенный дубликат оригинальной дарственной на землю, – провозгласил он, – подписанный его превосходительством Уильямом Трионом.
– Не может быть, – выпалил Бероун. – У него не было времени, чтобы добраться до Нью-Берна и обратно!
Судья смерил потерпевшего грозным взглядом и сказал:
– Учитывая, что в распоряжение суда поступило документальное доказательство об освобождении от уплаты налога на землю, мы находим, что подсудимый не виновен в краже, поскольку упомянутое имущество являлось его собственностью. Как бы то ни было, по вопросу о нападении…
Тут он заметил, что Джейми все еще стоит.
– Да, мистер Фрейзер? У вас есть что сказать суду? – Судья Конант вытер ручеек пота, стекающий из-под парика. В маленькой битком набитой комнате было душно, как в парилке.
– Я прошу суд удовлетворить мое любопытство, ваша милость. Позвольте повторно зачитать первоначальное обвинение мистера Бероуна о нападении на него?
Судья поднял брови, но быстро отлистал назад пару страниц и протянул одну из них приставу, указав, откуда следует начать чтение.
– Истец заявил, что Фергус Фрейзер ударил его в лицо кулаком, в результате чего тот упал на землю, тогда подсудимый схватил лошадь за уздечку, вскочил на нее и поехал прочь, выкрикивая оскорбительные замечания на французском…
Громкий кашель со скамьи подсудимых заставил всех повернуться к Фергусу, который очаровательно улыбнулся судье Конанту, подцепил из кармана платок и медленно вытер лицо с помощью крючка, которым оканчивалась левая рука.
– О! – воскликнул судья и устремил на потерпевшего ледяной взгляд. Бероун скорчился на стуле. – Не могли бы вы объяснить, сэр, как человек, у которого вместо левой руки крюк, мог выбить вам зуб с правой стороны?
– Да, crottin
[7]
, – сказал Фергус весело. – Давай-ка, объясняй.
После долгого молчания судья Конант вытер шею и объявил, что заседание закончено. Фергуса Фрейзера освободили, сняв с него все обвинения.
– Это сделала я, – гордо заявила Марсали, держа мужа за рукав на праздничном пиру, что последовал за судебным процессом.
– Ты? – Джейми удивленно посмотрел на нее. – В смысле, двинула кулаком в челюсть этому мерзкому помощнику?
– Ногой, а не кулаком, – поправила Марсали. – Когда злобный salaud попытался стащить меня с лошади, я пнула его в челюсть. Он вырвал у меня из рук Жермена, пришлось спешиться и забрать его.
Она погладила по светлой головке малыша, который цеплялся за ее юбку, зажав кусок печенья в грязном кулачке.
– Я не совсем понимаю, – промолвила Брианна. – Мистер Бероун стеснялся признавать, что его ударила женщина?
– Да нет, – сказал Джейми, наливая очередную порцию пива и протягивая ей. – Это все сержант Мерчисон! Хотел мне досадить.
– Сержант Мерчисон? Тот офицер, который был на суде? – спросила Брианна, из вежливости отхлебнув эля. – Похожий на поросенка?
Джейми улыбнулся, услышав это замечание.
– Он самый. Не в первый и не в последний раз строит козни, чтобы вывести меня из себя.
– На что он надеялся, затеяв разбирательство по такому ничтожному поводу? – вмешалась Иокаста, наклонившись вперед и вытянув руку. Улисс, стоявший рядом, подвинул тарелку с лепешками ровно на дюйм. Она безошибочно взяла одну лепешку и уставилась в сторону Джейми невидящим взглядом. – Неужели так необходимо было обращаться к Фаркаду Кэмпбеллу?
– Да, – ответил Джейми. Видя замешательство Брианны, он добавил: – Фаркад Кэмпбелл – судья в Кросс-Крике, он обычно ведет разбирательство.
– Если бы он весьма кстати не заболел, – Джейми вновь улыбнулся, и в глазах его заплясали веселые искорки, – суд состоялся бы на прошлой неделе. Они так задумали, Мерчисон и Бероун. Привести людей, арестовать Фергуса и заставить меня спуститься с гор в разгар сбора урожая… Что ж, им это удалось, черт побери… Но они не рассчитывали, что я успею получить копию дарственной из Нью-Берна до суда. Впрочем, я бы и не успел, если бы суд состоялся на прошлой неделе.
Он улыбнулся Иэну, и мальчик, который ездил в Нью-Берн, чтобы раздобыть документ, смущенно залился краской, уткнувшись лицом в тарелку.
– Фаркад Кэмпбелл наш друг, тетя, – сказал Джейми Иокасте, – и, как тебе известно, всегда действует по закону. Разницы нет, что он знает условия моей дарственной не хуже меня самого; если бы не было доказательств, он был бы вынужден вынести решение против.
– А если бы он это сделал, – продолжал Джейми, обращаясь к Брианне, – мне предстояло бы обжаловать приговор, а Фергуса отвезли бы в тюрьму в Нью-Берне и там затеяли новое разбирательство. Оно окончилось бы так же, но Фергус просидел бы, пока не кончится сбор, и это стоило бы мне больше, чем весь урожай вместе взятый.
Вдруг посерьезнев, он посмотрел на Брианну поверх кружки.
– Ты же не думаешь, что я богат? – спросил он.
– Я вообще об этом не думала, – испуганно ответила она, и Джейми улыбнулся.
– Что ж, у нас есть немного земли, но мы обрабатываем лишь малую часть, которой хватает, правда, еле-еле, чтобы прокормиться самим и прокормить животных. А что до твоей мамы, – широко улыбнулся он, – вряд ли она в одиночку соберет урожай с тридцати акров земли, засеянных маисом и ячменем.
Джейми поставил на стол пустую кружку и встал.
– Иэн, подгони повозку и забери Фергуса с Марсали. Думаю, мы с девочкой поедем первыми.
Он вопросительно посмотрел на Брианну.
– Иокаста позаботится о твоей крошке-горничной здесь. Ты же не возражаешь, чтобы мы побыстрее отправились в путь?
– Нисколько, – сказала Брианна, поднялась и отставила кружку. – Поедем прямо сейчас?
Я достала бутылки из шкафа, откупоривая одну за одной и принюхиваясь к содержимому. Если тщательно их не высушить, то сочные листья начнут загнивать, и семена не прорастут.
Мысль о плесени заставила меня еще раз задуматься о собственной пенициллиновой плантации. И о том, что в один прекрасный день мне повезет. Из сотен видов плесени, прорастающих на влажном хлебе, пенициллин можно получить лишь из одного определенного. Каковы шансы, что эти бактерии выведутся на одном из ломтиков хлеба, которые я раскладывала каждую неделю? Каковы шансы, что они приживутся и не пропадут? И наконец, каковы шансы, что я замечу их, если все сложится удачно?
