— Убийство тоже удивляет, — вздохнул он, — к тому же, что Тамара Андреевна могла знать? Писала она про общественную жизнь города, вряд ли там скандалы и интриги, за которые убивают.
— Кроме Морозовой она здесь с кем-то близко общалась?
Он покачал головой.
— Не сказал бы. Она вообще довольно нелюдимой была, то есть со всеми здоровалась, могла пообщаться, но близко только с Морозовой.
Мы подошли к двери кабинета и зашли внутрь. Народ меня узнал и поглядывал с интересом. Я насчитала примерно человек пятнадцать и грустно вздохнула. Так много я давно не разговаривала. Беседы ничего интересного не принесли. Никто с ней близко не общался, друзей не знают, чем жила и увлекалась — тоже. Состояние отрешенности в последний месяц замечали многие, но так как отношения были не те, то углубляться никто не стал.
— Может, случайные встречи, столкнулись где-то, видели когда-то? — спрашивала я, уже не надеясь на удачу.
— А я видела ее, да, — вдруг сказала молоденькая девица с юрким взглядом и косой до пояса, — я на Советской живу, возле торгового центра. Домой вечером возвращалась, смотрю, Тамара. Я удивилась, потому что времени было около десяти, а живет она в другом районе. Народу было порядочно, я кричать не стала, решила ее догнать. Иду за ней, а она в торговый центр зашла и бегом к задней двери, там коридор такой сквозной, можно с двух сторон зайти. Я ее поведения не поняла и за ней бежать не стала, прошла спокойно, потому что я как раз к своему подъезду хожу обычно этой дорогой. Вышла, Тамары нет нигде, я по сторонам посмотрела, но ее не увидела, двор у нас тоже сквозной, вот в арку машина свернула как раз.
— Думаете, она в машину села? — спросила я.
— Не знаю, — пожала та плечами, — но в подъезд вряд ли зашла, потому что ближайший мой, а в нем было тихо. До арки тоже дойти бы не успела. Выходит, ее там кто-то ждал.
— А что за машина?
— Точно не могу сказать, серебристого цвета, вроде мерс. Я же ее только сзади видела, и то быстро.
— Ясно, — кивнула я, раздумывая. Итак, снова серебристая иномарка, — когда это было?
— Дайте подумать, — она наморщила лоб, что-то прикидывая, кинула взгляд на календарь и сказала, — недели три назад.
— Вы с ней об этом не говорили?
— Нет, — девушка даже немного удивилась моему вопросу, — я же просто поздороваться хотела, мало ли какие у человека дела…
— А то, что она машину продает, вы знали? — спросила я у всех, так как беседовать с каждым было затруднительно, я просто села в окружении сотрудников.
— Она говорила, — тут же среагировал тот самый молодой человек, что провел меня сюда, — спрашивала, нет ли знакомых, кому можно быстро продать машину. Причем цену назвала довольно низкую, в плане, что ее машина стоила дороже. Видимо, ей срочно деньги понадобились.
— О какой сумме шла речь?
Он озвучил, а я задумалась. В целом, сумма была не такая уж маленькая.
— Она не говорила, зачем ей деньги?
Он пожал плечами.
— Сказала, нужно другу хорошему помочь, потому и продает быстро.
— И что покупатель?
— Знакомый подсуетился, денег собрал и купил. Она процентов на двадцать дешевле продавала от реальной цены. Чего бы не купить, тачка хорошая.
— Когда купил?
Парень, как девушка некоторое время назад, задумался, морща лоб.
— Недели две назад это было.
Я беседовала с ними еще минут тридцать, а потом вынуждена была отчалить. Вышла на улицу и закурила, размышляя. Некий мужчина появляется в жизни Тамары Андреевны около месяца назад, и она сразу впадает в состояние задумчивости и отрешенности, а в скором времени продает машину. В это же время ее несколько раз видят садящейся в серебристую иномарку, причем поведение Скворцовой наводит на мысли, что она хотела скрыть эти встречи в тайне. Машина, ждущая в подворотне, ночной гость, идущий по темному подъезду, — факты говорят сами за себя. Журналистка сказала, что деньги ей нужны, чтобы помочь другу, но кто он и откуда взялся? Почему обратился именно к ней? Возможно ли, что на самом деле Скворцова была вынуждена помогать ему, например, она его боялась. У этого человека был компромат на Миронова, и Скворцова решила рискнуть, и сдать его самому заинтересованному в бумагах лицу. Мужчина об этом узнал и избавился от своей подруги. Я снова подумала о фотографии, найденной в квартире Тамары Андреевны. Могла ли она поддерживать с Петренко отношения все эти годы? Или, может, встреча выпускников свела их? И что представляет собой сам Петренко? Если судить по нашей встрече и тому, как с ним разговаривал Миронов, Ярослав Александрович весьма влиятелен и известен в нашем городе. А такие люди обычно бывают опасны. Ничего не решив, я собралась двинуть к остановке, когда из дверей вышла дама лет пятидесяти, одна из тех, кто работал со Скворцовой в одном кабинете.
— Я бы хотела с вами поговорить, — сказала она, поглядывая по сторонам.
— Слушаю вас, — тут же насторожилась я.
— Не хотела рассказывать при всех, да, может, это и неважно… Тамара сидела позади меня. Это было месяца полтора назад. Ей кто-то позвонил, причем на рабочий. Я тогда тоже по телефону говорила, я к чему… Тамара ответила, а потом выглянула, видимо, посмотреть, не услышат ли ее. Я что-то рассказывала клиенту, на нее особо внимания не обратила. Но тут как раз меня попросили подождать, я и услышала, как она разговаривает. Очень она удивлена была звонку, это я сразу поняла. Сказала, Ярослав, ты по какому поводу. Он ей что-то ответил, она, судя по голосу, еще больше растерялась, но потом сказала, мол, хорошо, давай встретимся. Тут моя клиентка вернулась, и мне стало не до того. Не знаю, важно ли это для вас…
— Вся информация важна, — ответила я, — спасибо, что рассказали.
Она кивнула и удалилась назад, попрощавшись, а я побрела к остановке. Ярославов, конечно, в городе много, но я была уверена, что речь шла о Петренко. Они встретились на встрече выпускников, потом он позвонил ей на работу, чему она очень удивилась, и предложил встретиться. То, что она обращалась к нему просто по имени, предполагает неофициальный уровень, да и знакомы они много лет. Я немного подумала и решила еще раз съездить к дому Скворцовой. Таскаться туда-сюда совсем не хотелось, но кто ж виноват, что я заранее не разжилась необходимой информацией.
Поднявшись на нужный этаж, я позвонила бабуле. Раздались шаги, Мария Семеновна приоткрыла дверь, увидела меня и распахнула ее пошире.
— Можно зайти? — улыбнулась я.
— Забыли чего?
— Ага.
Я снова оказалась в маленькой кухне, но вопросов задать не успела, так как бабулька огорошила меня:
— А тут опять приходили.
— Кто приходил?
— Минут через тридцать после вас приехали двое, машина здоровая, черная, а рожи такие, ясно сразу — бандиты.
