Оба обнажили мечи. Гонвалон ринулся вперед и нанес молокососу удар в горло.
— Мне жаль, — пробормотал он при этом и в следующий миг накинулся на озадаченных стражей храма.
Нодон повернулся к пятерым стражам башни. Бородатый был поразительно быстр для сына человеческого. Он попытался вонзить меч в грудь Нодону, едва эльф обернулся к нему. Нодон плавным движением опустился на колени и одновременно откинулся назад. Бронзовое лезвие пролетело над самым его лицом. Сам он нанес воину удар в коленный сустав. Серебряная сталь перерезала сухожилия, плоть и кости. Отрезанная нога полетела в сторону. Нодон встал, походя перерезал горло падающему воину и правой рукой заколол щитоносца бородача.
Остальные дети человеческие оказались пугающе неловкими. Как такие люди могут считать себя воинами! Нодон сделал обманный удар, нацеленный в голову. Его противник поднял щит, чтобы защититься и, тем самым, совершенно закрыл себе обзор. Эльф взмахнул меч, опуская его вниз, и пронзил сердце щитоносца прямо под ребром.
Оба выживших бросились наутек. Но бежали слишком медленно. Первого Нодон нагнал ударом в затылок. Удар был точным, в самый мозг. Второго прижал к стене. В бороде у воина уже были серебряные пряди. Белки раскрытых в ужасе глаз были желтоватыми. Он тяжело дышал и пытался закричать, когда Нодон перерезал ему горло.
Резня продлилась лишь несколько мгновений. Нодон оглянулся на Гонвалона. Мастер меча справится и сам. Дети человеческие мешают друг другу своими длинными копьями. Сейчас важно было позаботиться о том, чтобы оставшийся в живых стражник на башне не вызвал подкрепление.
Эльф решительно ринулся вверх по улице, пока не добежал до конца садовых стен. Вниз по склону все еще летели горящие тюки соломы. Внимание остальных стражников было полностью приковано к скальному уступу. Нодон, не колеблясь, пробежал по свободной площадке перед дверью. Находившийся наверху стражник увидел его. Эльф услышал, как захлопнулся люк, ведущий на платформу башни. Он не стал задерживаться и тратить время на лестницу.
Башню строили из крупных, плохо подогнанных друг к другу каменных валунов. Пальцы Нодона без труда находили зацепки в трещинах. Он взобрался до парапет. Там на люке стоял последний страж и таращился на собственные ноги. Какой же идиот! Эльф бесшумно перепрыгнул через парапет и обезглавил сына человеческого, который даже не успел осознать, каким образом к нему пришла смерть.
Нодон едва успел откатить умершего от люка, чтобы открыть его, когда какой-то звук заставил его замереть. Снова послышался металлический звон. Пригнувшись, он подобрался к боковому брустверу, обращенному в сторону Устья мира, и выглянул из-за стены. Далеко внизу, на границе тумана, стояло нечто и смотрело на него. Оно знало, что он здесь: с хищной морды на него смотрели большие янтарные глаза. Всего один удар сердца — и чудовище скрылось в тумане. Нодон догадывался, что эта тварь могла убить его так же легко, как он убил детей человеческих.
Почему же она не поднялась к нему? Этого он не понимал.
— Не знаю, что ты такое, — пробормотал он, думая о когте из обсидиана, который подобрал после нападения на Устье мира. — Но я знаю, кто твои летающие слуги.
Торговаться с судьбой
Володи проснулся с ощущением того, что за ним наблюдают. Некоторое время он лежал неподвижно, прислушиваясь к равномерному дыханию Кветцалли, которая лежала рядом, свернувшись калачиком. В окно проникал влажный теплый воздух. Было еще темно. Со стороны озер в саду доносился меланхоличный крик выпи.
В тени у лестницы что-то шевельнулось. Там стоял Ихтака, его слуга. Володи бесшумно встал с постели. Деревянный пол заскрипел под его шагами. Дыхание Кветцалли изменилось. Она перевернулась на другой бок. Может быть, тоже что-то заметила и теперь лишь делает вид, что спит?
Володи спустился по лестнице вслед за цапотцем.
— Мне очень жаль, избранный, — прошептал он. — Вас призывают к змею.
— Нет… — Володи покачал головой, все еще сонный. — Нет. До следующего жертвоприношения еще десять дней. Должно быть, это ошибка!
Невысокий слуга покачал головой.
— Нет, избранный. Приходил священнослужитель. Зовут всех избранных. Должно быть, что-то произошло. Очень редко бывает так, что Пернатый змей требует жертву в неустановленный праздничный день.
В ночном парке снова прозвучал крик выпи. На этот раз он показался Володи вестником смерти. Отбросив мрачные мысли, он натянул тунику, которую подал ему цапотец.
— Позаботься о Кветцалли, когда она проснется. Я вернусь вскоре после рассвета.
— Конечно, избранный.
— Прекрати все время называть меня избранным. Я гость в этих садах, слышишь? Гость! И надеюсь, до тех пор, пока выберут меня, пройдет еще немало времени, — и с этими словами он покинул маленький домик.
Он уже хорошо знал дорогу через сад. Где-то среди деревьев послышались крики. Похоже, за кем-то, кто не хотел идти добровольно, кто не подчинился тому, что змей пригласил его на внеочередной танец, пришли ягуары.
Володи участвовал во многих боях. И это ощущение в животе, что он испытывал сейчас, было в точности как перед боем. Это тревожное урчание. Перед битвой всегда возникала иллюзия, что лишь от него зависит, выживет ли он. От его умения, от того, что он будет ловчее обращаться с клинком, чем другие, или просто окажется, что он знает больше грязных трюков. Но это… На то, что должно было случиться сейчас, он повлиять не мог. Он тоже восстал бы, если бы не знал наверняка, что связываться с ягуарами бесполезно.
До сих пор он из последних сил держался за правила этой жизни на пороге смерти. Необходимость платить жизнью сегодня, когда день не праздничный, была несправедливой.
Володи сплюнул в розовый куст. Ну да ладно, жизнь всегда несправедлива! Он не сдастся. Вместо этого он упрямо принялся насвистывать песню о девушке из трактира, которую часто пели наемники.
Он был одним из первых, кто пришел к белой голове змея.
Эйрик из страны озер был уже там. С его длинных светлых волос и бороды стекала вода. Володи невольно улыбнулся.
— Я хоть раз увижу тебя сухим?
— В отличие от таких дикарей, как ты, я люблю быть чистым, — с усмешкой ответил Эйрик. Он снова вырядился, как князь. На нем была белоснежная туника и короткий красный плащ, поддерживаемый золотой булавкой в форме дракона. Улыбка сползла с лица Эйрика. — Вот засада, верно?
— Так часто бывает? — поинтересовался Володи.
Его друг покачал головой.
— На моей памяти второй раз. Никто не знает, почему жрецы так поступают. Это нужно просто пережить.
Они молча стояли рядом и наблюдали за тем, как собираются избранные. Ягуары привели двух новеньких. Сопротивлялись обычно новички. Тот, кто жил в храмовых садах подольше, уже понял, что сопротивление бесполезно. Одним из последних пришел молодой стройный мужчина, тело которого было с ног до головы разрисовано красно-коричневыми узорами. Неуклюжая, дешевая работа, Володи видел это даже издалека. Друсниец усмехнулся. Он вполне представлял себе, что это за парень. Молодой воин, попавшийся на крючок историй о том, что в Нангоге можно быстро разбогатеть, и заглядевшийся на девушку из Цапоте на одной из рыночных площадей.
