Зара подняла тяжелый кирпич и присела на корточки рядом с воином. Пара ударов — и ей больше не придется думать о Горациусе. Посреди такой катастрофы никто не будет задумываться об убитом среди кирпичей.
Она выпустила кирпич из рук. Не хотелось начинать новую жизнь с убийства. Негромко помолилась Великой матери, чтобы она в будущем оградила ее от таких людей, как Горациус. Потом она взяла сломанное копье, чтобы воспользоваться им в качестве посоха, и похромала прочь. Ориентироваться было тяжело — настолько сильно все изменилось. Каждый третий дом обрушился, улицы исчезли под грудами камней, в небо вздымался дым множества пожаров.
Оставалось надеяться, что ее дом разрушен не полностью. В подвале, там, где хранились амфоры с вином, она спрятала несколько драгоценных камней и золотых монет. Достаточно для того, чтобы никогда в жизни больше не нуждаться, куда бы она ни пошла.
Зара поглядела на небо, казавшееся странным за тучами пыли и полосами дыма. Нужно будет найти место на собирателе облаков. Она знала, куда нужно идти и где она всегда будет в безопасности.
Золотые каскады
Наконец земля под ногами Нандалее успокоилась и перестала пытаться сбросить с себя город, возникший на склонах Устья мира вопреки воле Нангог и сточные воды которого превратили Великую реку в клоаку. Она крепко сжимала руку Гонвалона, сидевшего рядом с ней. То, что он находился рядом, давало ей, вопреки рассудку, уверенность в том, что они переживут катастрофу. Даже когда кирпичная пыль от падающих домов едва не задушила их в узком проходе сторожки, он сохранял такое спокойствие и уверенность, что Нандалее тоже сумела победить свой страх.
Он мягко убрал залепленный пылью платок от ее губ и поцеловал, не обращая внимания на то, что могут подумать Элеборн и Нодон. Закрыв глаза, она наслаждалась его нежностью и мечтала о том, чтобы отправиться вместе с ним на продолжительную охоту в саванну по ту сторону сада Ядэ. Не иметь больше никаких обязательств, снова стать одним целым с природой и уйти от войны между небесными змеями и девантарами.
Нодон откашлялся и разрушил грезы. Пока еще она не выполнила своих обязательств. Она должна отвести своих товарищей обратно в Альвенмарк. Ливианна и Бидайн решили идти собственным путем. Теперь нужно было заботиться только о Нодоне, Элеборне и Гонвалоне. Они вернутся домой, а по возвращении в Альвенмарк нужно будет представить небесным змеям отчет о том, что произошло.
— Скоро, — прошептал Гонвалон и не стал удерживать ее, когда она высвободилась из его объятий.
Нандалее почувствовала, как к щекам прилила кровь, когда на нее посмотрели Нодон с Элеборном.
— Не надейтесь, — весело заявил у нее за спиной Гонвалон. — Она целует только меня. Вам никогда не узнать, каково это: стоять обеими ногами на земле и, тем не менее, парить в облаках.
— Мне кажется, сегодня во время землетрясения мы это испытали, — сухо возразил Нодон. — Ну что, идем?
Слова Гонвалона еще сильнее смутили Нандалее. Она вышла в засыпанный пылью внутренний двор. Судя по всему, дом Зары от землетрясения почти не пострадал, не считая одной обрушившейся стены. Привратник, сидевший вместе с ними под воротами, тоже выжил, однако разумом, судя по всему, повредился. Он все время дрожал, то ли от землетрясения, то ли от того, что сделали Ливианна и Бидайн.
— Нам не стоит возвращаться к Золотым вратам, — решила Нандалее. — Если придут девантары, то именно оттуда. Там нам появляться опасно. Они очень скоро поймут, что здесь были эльфы. И как бы хорошо мы ни маскировались, если они будут смотреть на мир Незримым оком, мы будем бросаться в глаза, как дыни среди гороха.
Никто не стал ей возражать, поэтому они вышли на улицу через красные деревянные ворота. Створки заклинило из-за камней, но удалось открыть их ровно настолько, чтобы протиснуться наружу. При виде того, что открылось ей за воротами, Нандалее лишилась дара речи. Она не ожидала, что Нангог настолько сильно разрушит город. Ведь богиня обещала, что не станет сметать Золотой город со склонов Устья мира. То, что видела Нандалее, плохо вязалось с ее обещанием. Нангог обманула ее… Или, может быть, дело в том, что представления обычной дочери альвов и богини-творца просто могут не совпадать. Но если это было лишь легкое землетрясение, то что же ждет детей человеческих, когда Нангог даст волю своему гневу?
Они молча пробирались по осыпям камней и через руины домов, поднимаясь все выше и выше. У Нандалее возникло ощущение, что кварталы богачей и храмовые постройки пострадали сильнее, поскольку, когда они добрались до тростниковых и деревянных хижин неподалеку от реки, то разрушений увидели меньше. Здесь тоже полыхали пожары, но, судя по всему, дети человеческие справлялись с обрушившимися на них несчастьями.
Земля снова вздыбилась под ногами. Дети человеческие, которые только что сражались с огнем, таская воду кожаными ведрами, махнули на пожары рукой и бросились бежать в безопасные места — на широкие улицы и рыночные площади. Отдельные проповедники собирали вокруг себя группы людей и призывали испуганных людей молить богов о помощи. Одновременно с этим они вещали, что случившееся несчастье — это расплата за грехи Золотого города. Догадываются ли они, насколько их утверждения близки к истине?
С оглушительным грохотом чуть выше по склону обрушился ряд каменных складов. Из-под фундаментов складов что-то хлынуло сверкающим бледно-золотистым каскадом через край террасы выше рыбацкого квартала. Нандалее показалось, что вдалеке слышны ликующие крики. Толпа вокруг ближайшего проповедника перестала слушать слова о грехе и искуплении. Они подняли головы, и внезапно рыжеволосый мужчина с покрытым оспинами лицом закричал:
— Это склады пальмового масла! — Толпа тут же рассыпалась. Проповедник обрушил на детей человеческих грязные ругательства.
— Идем дальше, — мягко произнес Гонвалон и потащил ее за собой.
«Нет, мне никогда не понять детей человеческих, — подумала Нандалее. — Как они могут ликовать только из-за того, что можно собрать масло с грязных улиц?»
Эльфы нырнули в лабиринт построенных на сваях рыбацких хижин. Под домами лежали груды всяческих отбросов. Разбитые кувшины, прохудившиеся лодки, порванные сети. Нандалее увидела, как одноглазый пес с желтой шерстью жадно пьет из узкого потока пальмового масла, который прокладывал себе дорогу по грязи.
Повсюду бегали мужчины с мисками, плошками и горшками, чтобы спасти как можно больше драгоценного продукта. Нандалее увидела голого старика, сидевшего посреди лужи и натиравшего себя смесью красной грязи и масла. Заметив ее взгляд, он одарил ее беззубой улыбкой.
— Полезно для кожи! — заявил он и принялся обеими руками наносить жижу на впалую грудь, из которой торчали ребра, словно каркас выброшенной на берег лодки.
Над ним на сотнях тоненьких веревочек вялились маленькие рыбки длиной в палец, которые теперь полностью покрылись красной пылью. Их иссушенные тела плясали, как листья на ветру.
