Амаласвинта отвлеклась от спора своих товарищей по несчастью, закрыла глаза и стала наслаждаться тем, что можно наконец-то вытянуть усталые ноги. «С Гламиром я справлюсь», — с самоуверенной улыбкой подумала она. Она уже знала, что будет делать. Самое большее два дня — и этот негодяй будет есть из ее рук как послушный ягненок.
Глядеть в камень
Когда Амаласвинта очнулась от глубокого сна без сновидений, в первый миг она не могла понять, где находится. Вокруг ужасно воняло, было влажно и темно — как на протяжении последних недель. Но не хватало противного звука вращающегося коленвала, равно как и легкого покачивания угря.
— Что это у Фрара такое?
Это сказал Хорнбори. Амаласвинта предпочла не открывать глаз, чтобы не быть вынужденной разговаривать с тремя нежеланными соседями.
— Это молоток, — сонно ответил Нир.
— Молоток? Откуда у ребенка молоток? Как можно давать ребенку молоток? Еще ударит себя по голове и…
— Это всего лишь маленький молоточек, — раздраженно пробормотал Нир. — И должна же у него быть хоть какая-то игрушка.
— Молоток, — недоуменно произнес Хорнбори. — Это же…
— Откуда взялся молоток? — вмешался уже и Галар.
— Я его взял с собой. То есть когда стало ясно, что нам придется отправляться в эту мокрую камеру, я подумал, что наш полухозяин заслужил, чтобы я слегка обокрал его.
— А полезного ты ничего не украл? — спросил Галар.
— Фрар любит свой молоток, — обиженно заявил Нир. — Вы же помните, как сильно он любит звук ударов молота. Для него это как колыбельная. Когда он вырастет, то наверняка станет кузнецом. А когда он облизывает его рукоятку, то успокаивается.
— Малыш сосет грязную рукоятку какого-то старого молотка, — возмутился Хорнбори.
— Он же пережил сосание грязного пальца Нира, — возразил Галар. — Немного грязи еще ни одному ребенку не повредило.
Амаласвинта попыталась отрешиться от голосов и разбудить свой особый дар. На пороге между сном и бодрствованием она отпустила свой дух. Она вгляделась в камень, покинула узкую камеру и стала исследовать башню и скалу, в которой она была расположена. Короткий каменный обрубок на утесе подземного моря был лишь крохотной частью комплекса. Гламир и его люди вгрызлись глубоко в скалу под сводом пещеры. Комплекс был странным. Казалось, здесь были разнообразные кузницы и мастерские. Отчетливее всего она видела жилы ушедшей руды. Несмотря на то что волшебное зрение позволяло ей видеть в скале пустоты, что именно делали в пустотах, она не видела. Она не видела ни устройств, ни могла сказать, находится ли там кто-то или что-то. Она видела только металл инструментов и его приблизительную форму.
Особенно странным был довольно широкий туннель длиной почти в целую милю, ведущий в никуда. Амаласвинта не могла объяснить, какой от него может быть прок. Должно быть, стоило немало сил прорубить его в скале, и она сомневалась в том, что несколько человек Гламира могли проделать эту работу. При постройке этот туннель потребовал бы дополнительной рабочей силы. Она устремила взгляд наверх, пронзила все слои камня, пока не добралась до скатанных обломков пород, гумуса и кореньев. Башня была хорошо продумана. Дымоходы кузниц выходили в большую естественную пещеру, так что на поверхности никто не видел дыма из ложной кроличьей норы в лесном грунте. Был здесь тонкий угольный пласт, который уже обнаружили еще при постройке и теперь разрабатывали, чтобы обеспечить кузни и несколько печей отопления. Металла в камне почти не было. Пара вкраплений железной руды — вот и все, что они смогли обнаружить.
Теперь Амаласвинта обратила внимание на формации камня в глубине. Шахта колодца пронзала утес, торчавший над темной пропастью. Она никогда не думала, что море может быть настолько глубоким. Башня Гламира возвышалась над расщелиной, которая, казалось, доходила до самого сердца мира. Впервые карлица ощутила беспокойство. Всю свою жизнь она провела в пещерах. Она привыкла к мысли, что над ней возвышаются горы и скалы, толщиной во много сотен шагов. И она никогда не переживала по этому поводу! Напротив, глубоко под землей она чувствовала себя в безопасности. Но здесь все было иначе. Башня Гламира парила над подземной пропастью. Камни, над которыми она была выстроена, были пористыми. Вода проникла глубоко под утес. Они практически парили в пустоте.
Амаласвинта почувствовала, что сердце ее забилось быстрее, и ее вот-вот должна была захлестнуть паника. Возраст утеса — тысячи лет. Сам он не сломается — но если что-то произойдет, заявил панический голос, то вода проникнет на нижние этажи башни, и они окажутся в клетке, как крысы в ловушке. Она хотела проснуться, прервать транс и просто поглядеть на прочные влажные стены своей темницы, послушать разговоры грех безумных товарищей. Хотела, чтобы ее мир стал таким же маленьким, чтобы ее самой большой заботой была мысль о том, разумно ли позволять ребенку сосать грязную рукоятку молотка.
И тут взгляд ее упал на край пропасти. Там было нечто такое, чего она никогда прежде не видела. Оно было огромным, чужим, не поддавалось никаким разумным объяснениям.
И не могло быть никаких сомнений в том, что именно это и есть причиной того, что Гламир устроил свою башню на этом висящем в пустоте утесе.
Как кузнец с кузнецом
Галар был сам немного поражен тем, что его отвели к Гламиру. Он точно не знал, что нашептала Амаласвинта стражникам, но это оказалось настолько убедительно, что его тут же отвели к уродливому кузнецу.
В комнате Гламира воняло нестираной одеждой и заплесневелыми остатками еды. Она была поразительно маленькой и чуть менее влажной, чем та темница, в которой заперли их. Судя по всему, старый карлик не особенно ценил роскошь.
Гламир сидел в массивном кресле с высокой спинкой и потрепанной кожаной обивкой. На нем были только кожаные штаны. Кровать за его спиной была в беспорядке, волосы растрепаны, словно он только что встал. Галар уже понятия не имел, какое сейчас время суток. Чувство времени совершенно вышло из-под контроля после путешествия в угре и трех дней в темнице.
— Значит, ты знаешь мою тайну, — резко перешел к делу Гламир. — Давай-ка послушаем, — он наклонился вперед и почесал обрубок ноги.
Амаласвинта все точно рассказала Галару. Поначалу он не хотел верить в эту историю с ее даром, пока она не заговорила о маленьком туннеле, который он втайне подсоединил к своему колодцу в Глубоком городе. Об этом не знал никто! Впрочем, он все еще чувствовал неуверенность по поводу истории, которую она ему в итоге рассказала. Это звучало слишком невероятно.
— Я слушаю! — неприветливо проворчал Гламир, не сводя с него взгляда оставшегося глаза.
