Шайя потянулась к бедру, чтобы достать из кожаной петли на поясе шипастую секиру, как делала множество раз. Вот только ни пояса, ни секиры там не обнаружила. И прежде чем она успела оглянуться, коза, почувствовав свободу, ускакала прочь.
Выругавшись, принцесса попыталась устоять на ногах и заметила, что опора ей больше не нужна. Она могла идти самостоятельно. С трудом наклонилась, подняла камень. Значит, пастух все же есть. Видел ли он ее? Не принял ли за воровку? Дома, в просторных степях, они особо не церемонились с конокрадами. Там никто не ждал, когда старший или доверенное лицо ее бессмертного отца произнесет приговор. Воров просто убивали. Интересно, как поступают тут с козокрадами? Шайя прекрасно представляла себе, что в этих глухих горах ничуть не иначе, чем на равнине.
Слегка покачиваясь, она стала подкрадываться к камням с другой стороны. Интересно, заметили ли ее? Она прислонилась к теплому камню, перевела дух. Нужно застать пастуха врасплох. Наверняка он один.
Шайя наклонилась, подняла маленький камешек и бросила его в сторону, чтобы он застучал по камням вдалеке. В тот же миг она вскочила и обошла серый валун. Нужно оказаться за спиной пастуха, как только он обернется на звук.
У костра никого не было! Рядом с огнем лежала расстеленная накидка. К скале стоял прислоненный бурдюк с водой. А на камне в углях лежала окровавленная туша. Сурок? Шайя осознала все это в доли секунды и поняла, что сама попалась в ловушку. Она прижалась к скале, когда на нее опустилась тень. Удар пришелся ей по затылку.
Пастух и принцесса
Шайя упала и почувствовала, что ее крепко прижали к земле. Ощутила колено на затылке и изо всех сил нанесла удар назад камнем, который сжимала в руке. Попала. Напавший невидимка взвыл. Он оказался не очень тяжелым. Шайя оперлась на локти, стряхнула его, молниеносно обернулась и бросила камень ему в лицо.
Пастушок вскрикнул. Камень попал ему в нос. Шайя услышала хруст. Из носа мальчишки потекла темная кровь. Должно быть, сломала. Мальчик в ужасе смотрел на нее. Ему было не больше шестнадцати. На подбородке виднелся нежный пушок. Нежные волнистые волосы обрамляли лицо.
Из-за полоски ткани, которую он обмотал вокруг бедер вместо пояса, торчала обмотанная кожей рукоять. Шайя обезоружила его прежде, чем пастух пришел в себя и успел сделать что-то необдуманное. Клинок был вырезан из кости. Увидев это смешное оружие, она рассмеялась и расслабилась.
Едва опасность миновала, как ушибленные суставы снова напомнили о себе. Шайе казалось, что она не сможет пошевельнуть даже пальцем. Она устало прислонилась к скале и указала костяным ножом на огонь.
— Убери суслика с камня, пока он не обуглился.
Мальчик таращился на нее, словно был несколько не в себе. Из носа по-прежнему капала кровь, стекая ему на грудь.
Шайя помахала ножом.
— Ты меня слышишь?
— Ты же женщина… — пролепетал пастух.
— А ты просто потрясающе наблюдателен. Поздравляю тебя с такой прозорливостью. А теперь убери суслика с огня!
Он по-прежнему таращился на нее, и Шайя осознала, что он смотрит не на ее лицо. Ощупала тунику. Кромка выреза порвалась, вероятно, обнажая грудь.
— Кто ты?
— Как ты уже сказал, женщина. И терпеть не могу огнепоклонников, сжигающих в пепел невинных сусликов.
Мальчик наморщил лоб, а потом до него дошло. Взяв две тонкие палочки, он убрал зверька с горячего камня.
— Сюда! — Шайя указала на одеяло, которое подняла с земли и накрыла колени.
— Оно грязное…
— Неважно!
Пастух повиновался. Непохоже, что он решит напасть снова. Не спуская с него глаз, Шайя нащупала бурдюк с водой, вытащила деревянную пробку и стала пить большими жадными глотками.
— Где твоя петелька? — спросила она, тщательно закрывая бурдюк.
Мальчик снова уставился на нее.
— Не рассказывай мне, будто суслик напоролся на твой костяной нож исключительно благодаря собственной предупредительности. Где твоя праща? Покажи ее мне, или я поджарю на горячем камне тебя.
Лицо у него стало такое, словно он действительно был готов к такому повороту дела. Поспешно завел руку за спину и вытащил из-за широкой полоски ткани, служившей ему в качестве пояса, и бросил ей под ноги пращу.
— И мешочек с камнями, — приказала она, кончиками пальцев трогая суслика.
Он подчинился, бросил ей темный кожаный мешочек.
— У тебя есть еще какое-нибудь оружие?
Он кивнул в сторону длинного шеста, стоявшего у скалы неподалеку.
— А собаки? Где эти твари?
— У меня нет собак. Мне нужно пасти всего семнадцать коз. Тут и собак не нужно.
Шайя смотрела на него недоверчиво. Губы и подбородок были перемазаны кровью. Выглядел он довольно жалким и безобидным. Не похож на обманщика. Кроме того, собаки бросились бы на нее гораздо раньше. Они просто не стали бы ждать, пока она подберется к лагерю их хозяина.
— Как спуститься в долину, где стоит Дом Неба?
— Отсюда? — Мальчик покачал головой. — Никак. Тебе пришлось бы взобраться по довольно отвесной скале, а по тебе не скажешь, что ты с этим справишься.
— Ах, — она щелкнула пальцами. — Значит, мальчонка видел не только мои титьки. И что же по мне скажешь?
— Что ты женщина, которую довольно сильно побили.
Шайя вцепилась зубами в жаркое из суслика, наслаждаясь вкусом жира, капавшего с мяса. Вкусно! Принялась осторожно жевать.
— Что ты здесь делаешь?
— Охочусь на медведей, — ответила она, прежде чем снова впиться зубами в мясо, и сплюнула обломки костей.
Мальчик обиженно поглядел на нее. Она прекрасно понимала, что совершенно непохожа на охотницу. Без оружия, без обуви, одетая в одну тунику, свисающую клочьями.
— Что ты здесь делаешь? — повторил мальчик.
Шайя фыркнула. Она понимала, что для того, чтобы быть пастухом, большого ума не нужно, но этот, похоже, совсем глупый.
— Я охотилась на большого черного недовольного медведя, который ворует коз, — она съела суслика, но по-прежнему была голодна.
— На Быкодава?
— Так у вашего медведя и имя есть?
Мальчик старательно закивал головой.
— Да, четыре года назад он задрал единственного быка на всю округу. Обычно он ест только коз и… Один раз поймал пастуха. Все стараются избегать его. Мерзкий тип, этот медведь.
— Уже нет, — коротко заметила Шайя, глядя на обувь мальчика. Он был обут в простые сандалии, довольно поношенные. Примерно ее размер. Она указала каменным ножом на его ноги. — Снимай.
