Шеф не успел достойно отреагировать на пассаж, из-за занавески высунулась кудлатая женская голова и запищала по-русски:
– Винченцо, аморе, что опять случилось?
Повар развернулся, пересек зал и четко произнес на языке Пушкина:
– Если кот через три минуты не очутится на кухне, я из Петра котлеты сделаю.
Едва его коротконогая фигура исчезла из поля зрения, как Настя накинулась на Петю:
– Болван! Он не Чиполлино!
Но мальчик не сдавался.
– Ага! И как злобину зовут? Уж точно не Чинзано. Ты бы к нему еще Виски Иванович обратилась.
– Мяууу, – простонала киска, крайне непредусмотрительно вылезая из-под буфета.
– Хватай сволочь! – скомандовала Настя.
После короткой, но бурной схватки Пете наконец-то удалось замотать несчастное животное в полотенце. Мальчик понес куль на кухню, за ним, держа швабру, словно драгун пику, двигалась официантка. Мы с мужчиной сидели молча.
Парочка, сопровождаемая невероятным кошачьим воем, скрылась за занавеской. Но через минуту шторки опять раздвинулись. В зал вышла Настя.
– Простите, пожалуйста, – поправляя растрепанную прическу, обратилась она к спешащему клиенту. – На кухне произошел форс-мажор. Сейчас фарш для котлеток навертят…
Окончание фразы потонуло в неописуемом кошачьем визге, который перекрыл рев электромясорубки. Мужчина втянул голову в плечи, я почти лишилась чувств от ужаса и жалости к бедной кисоньке, которую Чиполлино-Чинзано, похоже, недрогнувшей рукой пустил на фарш.
В ресторане установилась тишина. Повар выключил комбайн.
– И пожарят их за пять минут, – договорила Настя.
Посетитель вскочил и молча бросился к выходу. Официантка удивилась:
– Что это с ним? Ничего обидного я не сказала. Странные люди по жизни попадаются! Сейчас принесу ваш кофе. Уж извините, пришлось Мусю ловить. Гадкая кошка, вечно безобразничает, но Мартини Иванович ее обожает.
– Зачем он превратил любимицу в фарш? – прошептала я. – Нелогично получается. Или он нежно относится не к самой зверушке, а к бифштексам, которые сейчас жарят из нее?
– Скажете тоже, – засмеялась Настя, – Муся воровка, вечно на кухне тырит продукты. Она схарчила мясо, из которого собирались котлеты для клиента жарить. Чего ее на говядину потянуло? Она брезгливая, ни за какие конфеты к несвежему не прикоснется, но сегодня здоровенный шматок отъела. Шеф перепугался, потребовал Мусю схватить и сделать ей промывание желудка, а то вдруг она отравится. Мясо-то не для кошки, а для клиентов. Вот мы и кинулись ее ловить. А киса не дура, в зал ломанулась, небось считала, что там ее в покое оставят. Да плохо Муся своего хозяина знает. Щас сюда все ветеринары страны примчатся. Хорошо, на кухне на всякий случай побольше говядинки разморозили. Когда Муську поймали, повар велел быстро фарш крутить. Надо пойти и сказать ему, что клиент попался того, с приветом. Сделал заказ и удрал!
Настя покачала укоризненно головой, а я обрела хорошее настроение. Иногда события на проверку оказываются вовсе не такими, какими видятся. О чем подумаете вы, если после того, как поваренок унес в подсобное помещение кошку, раздастся ее дикий вопль и гул мясорубки? То-то и оно! Поэтому мужчина и улетел из ресторана быстрее, чем мысль об экономии денег из головы девушки в обувном магазине.
Официантка вкрадчиво пропела:
– Вы котлет не хотите? Не пропадать же добру. Если решите пообедать, заведение сделает скидку.
– Огромное спасибо, но мне врач категорически запретил жареную пищу, – выпалила я, вспомнив, как повар расстроился, услыхав об украденном любимой кошечкой несвежем мясе. Не уверена, что мне следует лакомиться биточками. Чиполлино-Чинзано-Мартини не зря потребовал сделать Мусе промывание желудка. Что-то он про эту говядину знает, и, думаю, не очень хорошее.
– Доктора надо слушать, – согласилась Настя. – Будете расплачиваться?
– Несите счет, – попросила я.
Получив от меня деньги, официантка взяла с блюдечка одну купюру и помахала ею над столом.
– У вас сегодня не очень удачный день? – улыбнулась я. – До сих пор не было клиентов?
Настя сложила пятидесятирублевую купюру и сунула ее в кармашек фартука.
– Дела идут так себе, – призналась она, – конкуренция очень большая. Народ предпочитает дома наедаться, а на заказах кофе-булочка чаевых много не заработаешь.
Я вздрогнула. Неожиданно перед глазами возникла небольшая комната, бутылка коньяка на столике, расставленные вокруг нее полукругом предметы, кружка со следами напитка на паласе и бумажка в двадцать евро, которую показал мне эксперт. Иногда ситуация кажется ясной, а на самом деле все было иначе. Как с кошкой Мусей. Ведь в данном случае никто не собирался пустить киску на котлеты, наоборот, ей хотели оказать срочную помощь. А что происходило в квартире Кирилловых?
Я встала и, забыв попрощаться с Настей, поторопилась к своей машине. Надо вернуться на место гибели Ники. Юра давно уехал на работу – ему больше нечего делать на месте преступления, зато там остались криминалисты. Вот они проторчат в квартире до утра, собирая пинцетами крохотные ниточки, волосы и прочие улики. Но я не стану мешать экспертам, а поспешу к соседке Маринке.
При виде незваной гостьи стриптизерша отнюдь не обрадовалась.
– Реально оцениваете, который час?
– Обеденный, – сказала я, – время приниматься за суп.
Марина откровенно зевнула.
– Это у тех, кто в десять вечера в кровать заполз и в восемь встал. А я около шести утра домой из клуба пришла.
Я без приглашения втиснулась в прихожую, закрыла дверь и сказала:
– Вероятно, ты изменишь свое мнение о несвоевременности моего визита, когда услышишь небольшую историю.
Марина зябко поежилась, а я прошла в кухню, села на табуретку и, не теряя ни минуты, начала:
– Жила-была девушка, назовем ее Мадонной. Конечно, имя ненастоящее, псевдоним, под которым юная леди выступает в стриптиз-клубе. Мадонна не богата, своим пентхаусом пока не обзавелась, снимает квартиру в блочном доме. А стены там тонюсенькие! Про такие есть анекдот. Беседует приемная комиссия со строителями, спрашивает прораба: «Вам не кажется, что очень уж хлипкие перегородки?» – «Так жильцы обои наклеят, – объясняет тот, – нормально получится». Правда, смешно?
Марина снова зевнула.
– Ухохочешься! Пришла меня веселить? Типа, клоун?
– Ни малейшего скрытого смысла в анекдоте нет, – согласилась я, – всего лишь хотела подчеркнуть, что Мадонна чудесно слышит, чем занимаются ее соседи: мать и сын. А дальше происходит следующее…
Мало-помалу Мадонна узнает чужие тайны. Нет, она не любопытна, не подслушивает под входной дверью Кирилловых, не пытается подглядывать за Антониной и Никитой в замочную скважину. Но когда бухгалтер и студент-лоботряс выясняют отношения, Мадонне некуда деваться, волей-неволей она оказывается незримым свидетелем их перебранки.
