На дворе стояли не бандитские девяностые годы, но на квартирах, где собирались профессиональные игроки, и в казино, которые, словно грибы, выросли в Москве, остались порядки перестроечных лет. Проигрыш надо оплачивать. Нет налички – отдавай машину, квартиру, драгоценности. Правда, кое-кому из крупных должников удавалось спрятаться, но вернуться к игре неплательщик не мог, ему приходилось покинуть Москву, залечь на дно, забыть об игре. Думаете, легко переехать на другой конец страны, осесть во Владивостоке, Петропавловске-Камчатском или Нью-Йорке, Мельбурне и там начать жизнь заново? Вообще-то можно, но при условии, что вы не испытываете патологической зависимости от карт. Мир профессионалов-покеристов узок, рано или поздно на вашем пороге появится призрак из прошлого и спросит: «Где деньги, Зин?»
Наденька была прикована к Москве. Здесь у нее были работа, квартира и сын, который понятия не имел о хобби мамочки. Андрюша уже студент, отличник, ухаживает за девочкой из приличной обеспеченной семьи. О каком Владивостоке может идти речь? И Надя пошла по проторенной дорожке – взяла деньги в долг у черного банкира.
Наверное, нет необходимости рассказывать дальше. Никогда не связывайтесь с ростовщиками! С сотрудниками обычного банка можно договориться по-хорошему, попросить об отсрочке, надавив на жалость. И стопроцентных кредитов там не бывает. Иное дело барыга: возьмете сто рублей, отдадите тысячу, а если не успеете в срок, завертится счетчик.
Надя получала зарплату, откладывала на еду и коммунальные услуги, а с остальным неслась в казино. Ей казалось: вот сегодня мне непременно повезет, я сорву крупный куш. Но фортуна обиделась на Савельеву и корчила ей козьи морды. На что надеялась Надя? Ясное дело: она рассчитывала на чудо. Но вместо доброго волшебника к ней пришел усатый, бородатый, кудрявый мужчина, назвался Сергеем Сергеевичем и сказал: «Ваш долг теперь принадлежит мне».
Вращаясь в среде профессиональных игроков, Надя слышала о перекупщиках. Это особая каста людей, которые выкупают должников у ростовщиков. Зачем они это делают? Очутившись в лапах перекупщика, человек превращается в его раба, на него навешивается еще больший процент, расплатиться практически невозможно. Перекупщик не остановится, пока не разденет жертву догола – отнимет имущество, деньги мужа, родителей, заставит членов семьи расстаться со сбережениями. Помните, я говорила, что нельзя идти к ростовщику? Так вот, барыга тем не менее отдаленно напоминает человека – порой он способен проявить милость. Очень редко, далеко не каждому клиенту, но все же иногда черный банкир дает послабление. Перекупщик же не подвержен эмоциям. Он отдал большие деньги и хочет теперь получить их назад, прибавив навар. Надя полагала, что класс перекупщиков исчез в начале двухтысячных. Ан, нет! Сергей Сергеевич замаячил на ее пороге.
– Когда расплатишься? – холодно спросил гость. – С тебя триста тысяч евро.
– Двести, – еле ворочая языком, уточнила Надежда.
– Вчера пара сотен, сегодня уже тройка, – объявил Сергей Сергеевич. – Если в субботу не рассчитаешься, их станет четыреста. Эдак и до «лимона» евриков живо дойдет.
Надя чуть не грохнулась на колени.
– Пожалуйста, умоляю! Я все отдам!
Сергей Сергеевич с интересом окинул взором комнату:
– Фатерку продашь?
– Н-нет, – прозаикалась риелторша. – Где же тогда нам с Андрюшей жить?
– Действительно, – неожиданно улыбнулся перекупщик, – в картонной коробке тесно.
Савельева не ожидала услышать шутку и заплакала. Сергей Сергеевич вдруг проявил сочувствие – он погладил ее по спине.
– Что, сын не в курсе?
– Нет! – еще громче зарыдала Надя. – Ни о чем не подозревает.
– Дурочка, – почти ласково произнес Сергей Сергеевич. – Не учит тебя жизнь! Оторви себе руку, тогда не сможешь карты держать. На вот, съешь конфетку!
Савельева вытерла глаза, машинально взяла угощение и сунула в рот, неожиданно для себя пожаловавшись:
– Ну за что мне такое горе?
– Не хочешь играть в покер? – вкрадчиво поинтересовался перекупщик.
– Нет.
– Так и не играй! – отчеканил мужчина. – А если играешь, плати долг.
Надя замерла с открытым ртом.
– Чего уставилась? – хмыкнул Сергей Сергеевич. – Нечто новое, особенное узнала? Я за тобой годами бегать не намерен. Два дня даю на сбор евриков. Четыре сотни!
– Три, – шепнула Надя.
– Еще будешь спорить, превратятся в шесть, – пригрозил Сергей Сергеевич.
– Побойтесь бога! – пролепетала Савельева. – Я занимала пятьдесят тысяч.
– Вот доброму господу все и расскажешь в пятницу, – усмехнулся перекупщик. – Если сама к боженьке в гости лыжи навостришь, а должок на сынка перепишется.
Савельевой стало безумно страшно, из глаз хлынули слезы, руки-ноги похолодели, по спине потек пот, желудок рванулся вверх – и она упала в обморок. А придя в себя, еще не открывая век, Надя взмолилась про себя: «Пусть это будет сон. Сергей Сергеевич мне почудился».
Но нет. Надежда услышала все тот же голос:
– Я тут подумал и решил дать тебе шанс. Прощу проценты. Вернешь пятьдесят тысяч евро и гуляй на свободе.
Не веря собственным ушам, Савельева встала на колени и принялась биться лбом о паркет, приговаривая:
– Спасибо, спасибо, спасибо.
– За «спасибо» не работаю, – посуровел перекупщик.
Надежда затряслась. Ей было очень плохо, тошнота не отпускала.
– Что надо делать?
– Выполнить привычную работу, – осклабился Сергей Сергеевич. – Есть порядочная женщина, недавно дочь родила. Счастливая семья. Вот только под ногами мешается приемная девочка, больная, противная. Все равно приютской долго не жить, она насквозь гнилая. Надо в ситуации разобраться и помочь хорошим людям.
– Нет, нет, нет! – зарыдала Надежда. – Вы предлагаете ужас!
– Глупая, – почти нежно сказал Сергей Сергеевич, – должок уже до шестисот тысяч дорос. Выбирай, краса ненаглядная, либо пятьдесят кусков, либо шестьсот. Впрочем, есть еще вариант.
– Какой? – в безумной надежде зашептала Надя, у которой отчаянно кружилась голова.
Сергей Сергеевич небрежно развалился в кресле.
– Люблю чужие секреты, готов за них платить. Если найдешь трех людей со скелетами в шкафу, больше к тебе не приду.
– С какими скелетами? – не поняла Надя.
– Разные подойдут, – пояснил Сергей Сергеевич. – Убили кого, изнасиловали, обокрали… Вы, бабы, постоянно сплетничаете, разуй уши и нанизывай инфу. Даю три дня. Либо принесешь мне чужие скелеты из гардероба, либо сама с девчонкой разбираешься, либо собирай семьсот тысяч. Интересно, понравится Андрюше правда про маму? Я не карты имею в виду!
– А что? – помертвела Надя, которой было очень плохо.
