— Назад, как я! — крикнул он Виктории, стремительно развернулся и бросился на спинку кресла, пытаясь перенести весь свой вес как можно ближе к хвосту вертолета.
Там, за спинкой, было свободное пространство, и он ухитрился чуть ли не до пояса свеситься туда. И тут же каким-то неведомым чутьем ощутил, что журналистка повторила его отчаянный маневр.
Хвост вертолета пошел вниз, как доска качелей. Двигатель внезапно подал голос, словно понял, что не все еще потеряно. Под днищем застучало и затрещало, и в мгновение ока летающая машина превратилась в повозку без рессор, катящуюся по ухабистой дороге. Но, слава богу, катящуюся не смертельно быстро и теряя ход. Удары, треск, подпрыгивания повторялись и повторялись. Вертолет опять клюнул носом, и Алекс, только что свисавший со спинки кресла, оказался чуть ли не в вертикальном положении. Еще несколько мгновений все более замедляющегося падения под громкий шорох листьев по корпусу и хруст ветвей… Довольно резкая остановка, от которой у Алекса подогнулись колени, — и счастливчик «Робинсон», так и не встретившись с землей, повис в переплетении ветвей. Носом вниз, как муха в паутине, видимо, зацепившись хвостом за прочный сук.
Некоторое время Алекс сидел на корточках, вцепившись руками в спинку своего кресла и упираясь подошвами в спинку кресла Джейн. И наконец осознал, что двигатель умолк сразу же после соприкосновения с кронами деревьев — то ли окончательно вышел из строя, то ли Армандо успел выключить его. Дневной свет сменился полумраком, и, повернув голову влево, Алекс наткнулся взглядом в этом полумраке на широко раскрытые глаза Виктории. Журналистка повторяла его позу, ее испуганное лицо было белым, как скрытые теперь листвой облака, а губы дрожали, словно она собиралась заплакать. И заплакала бы, но, вероятно, боялась нарушить шаткую неподвижность машины. Алекс тоже не смел пошевелиться.
— Эй, вы живы? — раздался наконец откуда-то снизу сдавленный голос пилота.
— Вот черт, — так же сдавленно дал о себе знать Ник. — Нам с Джейн не очень удобно.
— Виктория! Алекс! — осторожно позвал Доусон.
— Мы в порядке, — сообщил Батлер и подмигнул журналистке — так же, как она ему в ресторане «Виктория Регия».
— Не двигайтесь, — предупредил пилот. — Сейчас я выберусь и посмотрю, надежно ли мы висим. А потом потихоньку спустимся.
— Только побыстрее! — жалобно и чуть ли не фальцетом подала голос Джейн.
— Супер! — выдохнула Виктория. — Покруче Диснейленда.
Судя по этой фразе, журналистка умела очень быстро приходить в себя.
18
Дальнейшее показало, что невидимые днем звезды наконец благоприятно расположились в небе, скрытом сплошным зеленым пологом, — и высадка, и выгрузка багажа во влажный жаркий сумрак прошли без осложнений. Мокрые от пота, в бейсболках с противомоскитными сетками, похожими на чачван
[24]
мусульман, они расположились среди рюкзаков и баулов, вяло отмахиваясь от насекомых. Избежавший рокового удара о землю вертолет продолжал висеть неподалеку, среди листвы и ползучих растений, как пойманная за хвост рыба. Он находился на высоте пятиэтажного дома и, кажется, застрял там прочно. Армандо уже связался с боссом и сообщил об аварии. Потом разговор с боссом имел Доусон. Сошлись на том, что в нужное время сюда прибудет другой вертолет — при условии, что Доусон оплатит все расходы, включая убытки, связанные с поломкой первой машины. Все были живы-здоровы, если не считать разбитого носа Ника. У них было полным-полно нетронутой пока провизии, у них имелись палатки и одеяла, фонари и мобильные телефоны, оружие, лекарства, туалетная бумага и всякие другие необходимые вещи, приобретенные скрупулезным Доусоном. Он даже раздобыл где-то три дорогущих армейских ножа швейцарской фирмы «Венгер». Каждый из них представлял собой целую батарею, состоявшую, помимо собственно лезвия ножа, еще из нескольких десятков разнообразных инструментов, начиная пилой, щипцами, плоскогубцами, шилом и штопором и кончая компасом, лупой, пинцетом и приспособлением для обрезки сигар. Доусон считал, что пирамида находится где-то неподалеку. Вопрос заключался в том, как добраться до нее сквозь заросли и сколько это может занять времени. И еще нужно было не пройти мимо, заметить ее среди гущи стволов, ветвей и хитросплетения лиан.
Отдышавшись, напившись воды, начали обсуждать случившееся, поглядывая на беспомощный «Робинсон» — диковинный белобокий плод, который уже начали обследовать любопытные обезьяны.
Причина аварии крылась не в ошибке пилота и не во внезапной неполадке в двигателе. В какой-то момент и Армандо, и Доусон увидели прямо по курсу вынырнувший из зеленого моря непонятный белый объект. И тот, и другой успели заметить, что объект хоть и кажется размытым, но имеет правильную форму параллелепипеда. Только Пол Доусон, видимо, по причине своего бизнеса, сравнил его с летающим холодильником, лежащим на боку, а пилот — с гигантской зажигалкой. В определении размеров холодильника-зажигалки они разошлись, но оба утверждали, что этот объект, по крайней мере, не меньше «Робинсона». Особенно рассматривать не довелось, потому что объект выпустил в направлении вертолета яркий световой луч — и Армандо с Доусоном временно ослепли. Этот же луч, по всей вероятности, повредил двигатель. Пилот, и ослепнув, не потерял самообладания, продолжая на ощупь управлять вертолетом. И ему все же удалось не только сбросить скорость, но и превратить падение в подобие планирования. Плюс своевременные действия Алекса и Виктории. Плюс густая зеленая масса, тот «толстый-толстый слой шоколада», что отделял воздушное пространство от поверхности земли. И плюс, наверное, еще что-то, не поддающееся точному определению…
Зрение к пилоту и Доусону вернулось быстро, как после любой яркой вспышки, но до сих пор они чувствовали то и дело возникавшую несильную резь в глазах. А Доусон в момент вспышки ощутил еще и, как он выразился, «мозговой удар», и у него побаливала голова.
— Секретная военная база? — выпустив струю сигаретного дыма в облачко роящейся мошкары, предположил он.
— Какая база? — часто моргая, возразил пилот. — Отродясь не бывало здесь никаких баз. Кому бы в голову взбрело размещать базы в этом пекле?
— Тайные плантации, — гундосо буркнул Ник. Нос у него распух и покраснел, это было видно даже под сеткой.
Пилот потер глаза, сплюнул на траву.
— Тогда уж — духи пирамиды.
Алексу живо представился первый вечер на Марсе. Их разговор в «консервной банке». «Проклятие фараонов»… «Стражи пирамид»…
Он собрался сказать свое слово, но его опередила Виктория. Выглядела она довольно бодро, в отличие от Джейн, которая, кажется, до сих пор не пришла в себя после падения из воздушного в зеленое море.
— Это «летающая тарелка», — заявила журналистка. — Здесь, в Бразилии, полно «летающих тарелок», прямо кишмя кишат. Я просматривала рассекреченные материалы военных, есть специальный сайт.
