Он сделал усилие и открыл глаза — словно, поднатужившись, поднял могильные плиты. Сел и некоторое время тер виски — что-то непрерывно ускользало, просачивалось, просеивалось, не оставляя по себе никакой памяти. Быстро сглаживались отпечатки впечатлений, как будто туда-сюда ходил по ним тяжелый утюг, и вот уже вовсе не разобрать: с кем это было? Когда? И было ли вообще? Блуждания, картины, сменяющие друг друга, — где это было? Что это было?… Напряжение мышц, сердце, стучащее у самого горла, долгий бег — откуда? Куда?…
Сны наяву? Явь во сне?
Он вспомнил наконец, кто он такой и кто эти двое, что лежат рядом с ним на каменном полу в неярком свете, льющемся от стен, — это холодно светились сами камни.
«Господи, что с нами случилось? — смятенно подумал Алекс Батлер. — Где мы? И где мы были?…»
Он вытер рукавом мокрый лоб, несколько раз глубоко вздохнул — ему было душно, и в следующее мгновение осознал, что ни на нем, ни на его неподвижно лежащих на полу спутниках нет шлемов. Баллонов тоже не было, а вот комбинезоны остались. На их плотной ткани проступали какие-то смазанные темные пятна. Алекс торопливо схватился за кобуру — пистолет оказался на месте, хотя ареолога не покидало смутное ощущение, что он, кажется, вынимал оружие и размахивал им — в тех долгих скитаниях неизвестно где… А впрочем, какие скитания? Довольно отчетливо помнилось лишь одно: надвигавшиеся со всех сторон черные стены… Все остальное могло быть не более чем сновидением, бредом, галлюцинациями, наваждением или какими-то другими заморочками из области скорее духа, нежели материи.
Шевельнулся и приподнял голову лежащий ничком Свен. Коротко вздохнула и открыла затуманенные глаза Флоренс. Батлер потер пятно на рукаве своего комбинезона, посмотрел на пальцы — на них ничего не осталось. Понюхал рукав — никаких посторонних запахов. Он обернулся — сзади призрачно светилась стена. А впереди темнел неширокий проход. Вероятно, именно этим путем они и пришли сюда, в небольшое, абсолютно пустое помещение с низким потолком. Но когда? Зачем? Откуда?… Или они вовсе сюда не пришли, а попали каким-то иным способом?… Их сюда принесли?…
Торнссон уже сидел, обхватив руками колени, и вид у него был такой, будто он упорно, но безуспешно пытается решить какую-то задачу — или что-то вспомнить. Флоренс тоже сидела и молча осматривалась. Волосы у нее спутались, а лицо было несколько отрешенным. Так выглядят люди, только-только очнувшиеся после наркоза.
И никто из астронавтов словно бы не решался нарушить молчание.
Батлер посмотрел на часы: табло было темным, без единой цифры.
— Где мы? — Тревожный полушепот Флоренс наконец нарушил тишину. — Боже, мне столько всякого привиделось…
Ареолог подался к ней.
— Ты что-то запомнила?
Флоренс неуверенно пожала плечами.
— Н-нет… пожалуй… Просто какое-то общее впечатление: что-то было. А вот что?…
— У меня то же самое, — вступил в разговор Торнссон. — Ну, точно, как бывает, когда просыпаешься и еще несколько мгновений что-то помнишь из своего сна. Но все тут же выветривается, как на сквозняке. Признаться, я думал — нам крышка.
— Я тоже, — кивнул ареолог. — У меня часы не работают. А у вас?
Свен и Флоренс одновременно приподняли руки. Пилот помотал головой, а нанотехнолог сказала:
— И у меня не работают. И еще видеокамера пропала… И перчаток нет…
— Чудесно, — ровным голосом произнес Батлер. — А еще куда-то подевались шлемы и баллоны. Возможно, мы сами их и выбросили. И, возможно, чем-то здесь надышались… Отсюда и видения.
Торнссон посмотрел на него долгим взглядом и медленно сказал:
— Брось, Алекс. Ты прекрасно знаешь, что никакие это не видения. Тут что-то другое. Лично я склонен считать, что мы до сих пор в ловушке. Подверглись какому-то воздействию… наше сознание подверглось… Может быть, когда-нибудь что-нибудь и вспомним — уже на Земле, под гипнозом.
«Если нам удастся отсюда выбраться», — подумал ареолог и тут же попытался прогнать эту невеселую мысль.
— Древний Лик, — тихо произнесла Флоренс. — Мы где-то в недрах этого Древнего Лика. Так он называется…
— Рядом с городом великих жрецов, — добавил пилот.
— Кое-что получается и без гипноза, — заметил Батлер. — Да, на сон или бред не очень похоже: не могли же мы все бредить одинаково!
Струился, струился от стен холодный безжизненный чужой свет, придавая неестественную бледность лицам людей и странный блеск их глазам. Сухой теплый воздух, казалось, искажал звуки, и голоса астронавтов звучали тоже неестественно, словно из-под повязки. Низкий каменный потолок был монолитным, он нависал над головами, он давил, и неизвестно было, каких размеров толща отделяет это маленькое пустое помещение от внешнего мира. Может быть, они находились где-то у вершины Марсианского Сфинкса, а может быть — глубоко под поверхностью…
Попытки связаться с Каталински ни к чему не привели. Оказалось, что и друг с другом они тут по рации говорить не могут — связь не работала… Нужно было действовать, пытаться без всякой нити Ариадны найти выход из глубин инопланетного колосса, — однако астронавты продолжали сидеть, озаренные чужим недобрым светом, словно не решаясь встать и сделать первый шаг. Они знали, чем вызвана нерешительность: боязнью обнаружить, что единственный выход из этого помещения оканчивается тупиком…
— И умирало все живое в тот день, когда решил ты покарать нас, о Лучезарный… — внезапно произнесла Флоренс. Словно прочитала строку из невидимой книги.
— Да, да, да, — покивал Батлер. — Что-то такое и у меня… «Твой гнев испепелил весь мир»… Очень знакомо… Конец света… Вся планета — могила…
— А может быть, и мы тоже умерли, — сказала Флоренс, и глаза ее превратились в льдинки, и погасли в них отблески холодного неяркого света. — Мы уже умерли здесь, а все это, — она вяло обвела рукой вокруг себя, — последнее, что мы видели перед смертью… Мы умерли, и тела наши давно остыли, а это видение — ну, как черная дыра… существует в собственном коллапсе, независимо от нас…
— Наверное, ты прав, Алекс. — Торнссон резко поднялся на ноги. — Наверное, воздух здесь все-таки ядовитый, влияет на мозги. Что ты несешь, Фло? Черная дыра, коллапс! Никаких дыр, кроме вот этой! И вы как хотите, а я намерен из нее выбираться.
— Подожди, Свен, — слабым голосом произнесла Флоренс, остановив тем самым и ареолога, который тоже начал было вставать с каменного пола. — Не обращай внимания, это я так, машинально. Я чувствую, что у меня в голове какая-то работа идет, словно я на компьютере в поисковую систему вошла. Чувствую, вот-вот должно что-то вспомниться…
— Ну-ну, — сказал Торнссон, бросив взгляд на Алекса. — Подождем. — Он присел на корточки. — Только давай, форсируй, а то к ужину опоздаем, и Лео все наши порции слопает.
— Лео такой, он может, — подхватил ареолог, ощутив прилив сил.
