Силва не знал, что это за «марлезонский балет», но спрашивать не стал. Ему было не до балетов. Неуправляемая боевая машина висела в двух тысячах метров над землей, и вместо второй части каждую секунду мог получиться финал. Трагический.
Стуки в моторном отделении прекратились, но не было заметно, что двигатель заработал. И Тангейзер в башню не возвращался. А вместо него вдруг возникла в дверном проеме фигура постполковника Гаскойна. На ногах он стоял нетвердо и никак не мог сфокусировать взгляд, но, тем не менее, без посторонней помощи сумел преодолеть расстояние от медицинского бокса, хотя должен был еще часа три находиться в отключке. То ли Тангейзер напутал что-то с транквилизаторами, то ли Гаскойн оказался каким-то уникумом. Так или иначе, но виновник всей этой хронокутерьмы покинул койку и находился во вполне сознательном состоянии. Хотя, возможно, и не избавился от мути в голове. Постояв несколько секунд подобно деревцу на ветру, командир особого отряда Министерства обороны сделал шаг вперед, и глаза его чуть прояснились. Он осмотрел интерьер башни, картинки на экранах, всех присутствующих в помещении — и узнал вставшего с кресла при его появлении Дария.
— Эй, не помню, как вас… — нетвердо произнес Гаскойн. — Представьтесь… Как я тут оказался?
— Подкапитан Силва, господин постполковник, — холодно отбарабанил Дарий. — Мы забрали вас под обстрелом из места ведения боевых действий. Какого именно места — не установлено.
— Не установлено… — медленно повторил Гаскойн, вновь пошатнулся и перевел взгляд на серебристый ключ ликвидации, который по-прежнему висел у него на груди поверх комбинезона.
— Свою машину вы уничтожили, — сказал Дарий. — Там был кто-то еще?
Постполковник хмуро посмотрел на него и молча засунул ключ под комбинезон. Вновь оглядел башню. Хорригор и Аллатон сидели, прикрыв глаза, — продолжали восстанавливать силы, а Шерлок изучал изображение на боковом экране.
— Садитесь, господин постполковник, — Дарий указал на пустующее кресло Тангейзера. — Хотя вам лучше бы вернуться в медбокс, у вас контузия.
— Я лучше знаю, что мне лучше, подкапитан, — сухо произнес Гаскойн и довольно уверенно заложил руки за спину. — Вижу, вы не только не выполнили мой приказ покинуть Авалон, но и взяли на борт посторонних.
Вероятно, из-за контузии он забыл кое-какие детали своего недавнего разговора с Дарием.
— Это те самые древние маги, госпо… — начал было Дарий, но закончить фразу ему не дали.
— Вижу, что маги, — отрубил Гаскойн, как топором. — Но магов, насколько мне известно, две единицы, а у вас тут трое посторонних.
— Я следователь управления полиции, — повернув к нему голову, сказал Тумберг. — И у меня тут свои задачи. И еще я постараюсь добиться того, чтобы ваши недавние действия тоже стали предметом расследования. Думаю, вы поняли, что я имею в виду.
Постполковник вытаращился на него, осмысливая услышанное и медленно багровея, и вид у него был такой, будто он вот-вот взорвется. Но то ли постконтузионное состояние помешало, то ли транквилизатор все-таки повлиял, то ли Гаскойн сумел взять себя в руки, и взрыва так и не произошло.
— Если мои действия и нуждаются в расследовании, то это вне компетенции полиции, — заявил он, демонстративно фыркнув и дернув плечом. — Занимайтесь своими задачами, господин Тумберг.
Судя по окончанию фразы, Гаскойн все-таки сохранил в памяти обрывки разговора с Дарием.
— Как раз ваши действия этому и помешали, — заметил Шерлок. — Началась вся эта свистопляска, и преступнику удалось сбежать.
— С чего вы взяли, что свистопляска вызвана именно действиями моего отряда? — ощетинился Гаскойн. — И вообще, повторяю: это вне компетенции полиции! Я не намерен продолжать этот разговор!
Тумберг пожал плечами и произнес:
— Я и не настаиваю, — и вновь повернулся к экрану.
Постполковник скрипнул зубами и обратил свой сердитый взор на Дария.
— Потрудитесь доложить обстановку, подкапитан. Что это? — он кивнул на передний экран. — Где мы находимся?
— Установить наше местонахождение мы пока не можем, господин постполковник, — ответил Дарий, стараясь не проявлять никаких эмоций. — Машина неуправляема. Ее что-то удерживает в воздухе над поверхностью неизвестной планеты.
— Как это — «что-то»? — поднял бровь Гаскойн. — Каким образом удерживает?
— Я не могу ответить на ваши вопросы, господин постполковник. Показания приборов противоречивы и, судя по всему, не соответствуют действительности.
В коридоре послышались шаги, и Тангейзер еще из коридора громко и с чувством сообщил:
— Движок не запускается, хоть ты тресни!
Увидев постполковника, он чуть не споткнулся на ровном месте и изумленно приоткрыл рот. Отчего стал похож на ребенка, впервые увидевшего синеухого потослонама. Гаскойн повернулся к нему, и Тангейзер с запинками выдавил из себя:
— Гос… господин пост… постполковник, как это?… Как это вам удалось очуха… ой! Как вам удалось прийти в себя? Я же вам дипамезольчик…
— Ах вот почему у меня голова трещит! — нахмурился Гаскойн. — Дипамезольчик! А вы у меня разрешения спрашивали, боец? Фамилия, звание?!
— Чья фамилия? — растерялся Тангейзер. — Ваша?
— Моя фамилия постполковник Гаскойн! Командир особого отряда Министерства обороны! А вот кто вы? Врач?
— Н-нет… — пролепетал Тангейзер. — Специалист по ремонту бронетехники… Постлейтенант Диони.
— Так и ремонтируйте свою бронетехнику, постлейтенант! А не меня!
Неизвестно, во что бы вылился этот разговор, но тут Шерлок, продолжающий смотреть на экран, негромко произнес:
— Там что-то началось…
Маги одновременно открыли глаза, Гаскойн шагнул вперед, Дарий обернулся к экрану, а Тангейзер тихонько выдохнул:
— Карабарас!
То, что происходило внизу, можно было принять за действия какого-то невидимого исполина. Этот гигант шагал по деревьям, как по траве, и под его невидимыми подошвами они падали на землю. Точнее, исполинов было несколько, они бродили в разные стороны, все расширяя и расширяя площадь вывала. Не прошло и минуты, как она уже насчитывала несколько квадратных километров, и этот непонятный процесс продолжался.
— Что это такое? — грозно вопросил Гаскойн.
— Непонятное явление, господин постполковник, — ответил Дарий. — Феномен, так сказать.
— Вижу, что феномен! — Гаскойн аж приподнялся на носках. — Но какой именно феномен?
— Феноменальный, господин постполковник, — тихонечко, но мстительно растолковал Тангейзер. — Это я как специалист по ремонту бронетехники говорю.
— Я вас не спрашивал, постлейтенант! — гаркнул на него Гаскойн. — Господа маги, ваше мнение по этому вопросу?
— Я с таким никогда не сталкивался, — утомленным голосом сказал Аллатон.
