— Да нет, не шучу, — охотно ответил Дасаль. — Очень любезные оказались звери. Доставили с ветерком, поочередно. Тут главное было знать, чем их привлечь. А где же эти военные и наши… ну, которые с дальнолета на разведку отправились? Тоже где-то здесь?
— Они все поехали дальше, тут кое-что интересное обнаружилось, — не стал конкретизировать Троллор. — Потом вернутся, и мы все вместе отправимся к дальнолету. И руководители племени роомохов с нами поедут, на экскурсию. Здесь остались два танка с экипажами, как бы нас охранять, — он покосился на вождя и колдуна, внимательно слушающих его. Речей Дасаля, который был без обруча, они, разумеется, не понимали. Ну, кроме слова «ырх». С ырхами-то они дело имели. — Хотя охрана тут совершенно не нужна. Мы находимся среди друзей, и никакой опасности быть не может. Роомохи и небесные роомохи — дружба навеки!
— Дружба! — тихонько фыркнула Эннабел. — А маму куда-то унесли… а то и вообще… — глаза девушки наполнились слезами.
— Энн! — предостерегающе поднял руку Троллор. — Прекрати!
Дасаль, подбоченившись, недоуменно посмотрел на нее.
— Маму? Чью маму?
Эннабел молча сглотнула, махнула рукой и опустила голову.
— Ее маму, — тихонько пояснила Уля. — Небесная Охотница это ее мама. И жена господина Дикинсона. Ее забросило сюда космоворотом, еще давно, и она все время спит. А эти, — она кивнула на вождя и колдуна, не понимающих ни слова, потому что Уля тоже была без транслятора, — или, может, действительно не они, а жрецы, решили ее куда-то спрятать. Наверное, подумали, что мы ее у них заберем. Ну, или не знаю что…
— Ага-а… — озадаченно протянул Дасаль.
Какая-то интересная получалась планета. Всех так сюда и забрасывало, словно не было иных уголков во Вселенной. Танкистов вместе с танками… Дикинсона с дочкой и этой глазастенькой… А раньше — его жену… (Значит, не статую укрыли жрецы в пещере!) И лайнер сюда угодил из-за космоворота… Прямо-таки удивительный космоворот — все тянет в одно место… Как пылесос… Уж не искусственное ли это явление? Станис Дасаль тоже в детстве читал элку «Саргассы в космосе».
Известие о том, что Небесная Охотница постоянно спит, его не очень удивило. В родных Пардинских горах росли такие травки, отвар которых мог вырубить кого угодно на целые годы — сам Дасаль такого не видел, но старики рассказывали.
— Знаете, господин Дикинсон, — сказал он, — у меня такое ощущение, что я могу вам помочь. Вашу жену вернут сюда. Только мне нужно поговорить с вождем и этим колдуном. Вы не против?
— Н-не против, — неуверенно ответил Троллор Дикинсон. — Вы думаете, что сумеете их убедить? Простите, а чем, вы сказали, занимаетесь?
— Я лицо свободной профессии, — повторил Дасаль, не вдаваясь в подробности. — У меня есть кое-какой опыт… Я умею быть очень убедительным. Дайте-ка ваше трудило… э-э… то есть переводчик.
Дикинсон переглянулся с оживившейся дочерью, снял с головы обруч и протянул Умельцу. Оба танкиста с любопытством следили за развитием событий, а вот Уля Люма смотрела на груйка с недоверием. Станис нацепил церебротранслятор, повернулся к аборигенам и предложил:
— Великий вождь и мудрый колдун, давайте отойдем вон туда, — он показал рукой в сторону башни. — Я хочу сказать вам что-то важное.
Судя по виду аборигенов, возражать они не собирались. Дасаль взял рюкзак за лямку и понес с площадки. Завернув за угол башни, он прошел немного вперед и остановился. Вновь опустил рюкзак на землю, открыл и принялся в нем копаться. Подошедшие вождь и колдун молча наблюдали за ним.
— Вот. — Дасаль разогнулся и показал аборигенам две столовые ложки. — Это вам, ими удобно есть. — Он открыл рот, поднес одну ложку ко рту и изобразил жевательный процесс.
К его удивлению, вождь и колдун почти синхронно стали задирать головы, словно увидели в небе что-то интересное.
— Что? — не понял Умелец.
И лишь когда ложки были выхвачены из его рук, догадался о специфике местных жестов.
Вождь с довольным видом рассматривал подарок, а колдун подставил ложку под лучи висящего в вышине светила и радостно оскалился, увидев на стене башни солнечный зайчик. Дочка Дикинсона осторожно выглянула из-за угла и тут же отпрянула.
— Это еще не все. — Дасаль вновь углубился в рюкзак.
Назначение двух столовых ножей ему растолковывать не пришлось — руководители племени вновь задергали головами, и вождь попробовал лезвие пальцем.
— Они не очень острые, — сказал Умелец, в третий раз роясь в рюкзаке, — но их можно заточить… А вот еще кое-что. — Он извлек две зажигалки, щелкнул одной.
При виде язычка огня вождь аж передернулся, а колдун восхищенно зачмокал и тут же схватил удивительную вещичку.
— Но и это не все, — провозгласил груйк тоном фокусника из фильмов о Темных веках и жестом того же фокусника вытащил карманный фонарик. И еще один. Было их у него целых пять, с самозаряжающимися при нагревании батарейками. Дасаль знал, что брать с «Пузатика».
Демонстрировать возможности этих приборов при солнечном свете было затруднительно, но груйк быстро нашел выход. Включив оба, он направил их лучи на тень от рюкзака и принялся водить фонариками из стороны в сторону. Аборигены, как зачарованные, с открытыми ртами наблюдали за перемещением световых пятен. Они были потрясены.
— Это тоже вам в подарок, великий вождь и мудрый колдун. — Дасаль щедрым жестом обеих рук протянул осветительные приборчики аборигенам.
Вождь заткнул ложку и нож за пояс штанов, зажал зажигалку в правой руке и принял подношение левой. Колдун же переложил все предыдущие подарки в левую руку и вцепился в фонарик правой.
— Включать и выключать вот тут, — показал Дасаль.
Аборигены тут же принялись упражняться, а дочка Дикинсона вновь высунулась из-за угла — и опять исчезла.
— Пользуйтесь на здоровье, господа, — тоном благодетеля провозгласил Умелец. — Мне для хороших людей ничего не жалко. Это я вам от чистого сердца, так сказать… Только будет у меня к вам, уважаемые господа, одна небольшая просьба.
Вождь и колдун, увлеченные возней с фонариками, его, кажется, не слышали, и Дасаль чуть повысил голос:
— Просьба у меня к вам есть, великий вождь и мудрый колдун.
Оба руководителя наконец посмотрели на него.
— Примите меня в ваше племя, — проникновенно сказал груйк. — Позвольте жить вместе с вами. Я много чего нужного умею… И костры разводить, и рыбу ловить, и… — Дасаль замялся, вспоминая, чем же еще он может быть полезен аборигенам. — Еще фонарики эти смогу починить, если сломаются…
А вот тут Станис сказал неправду: чинить карманные фонарики он не умел, да и никто не умел, потому что они не ломались. Просто батарейка, пусть и через долгий срок, но все-таки окончательно разряжалась.
— И научу вас в карты играть! — добавил он.
