‒ Танцы на камнях, командир, это что-то! ‒ разглагольствовал Цери Пашутин, мечтательно закатив черные выпуклые глаза. ‒ В темноте, под звездами да под местную настоечку на травах… Марченко рассказывал, что на природе гораздо лучше, чем в постели кувыркаться. Ты ее обнимаешь, она тебя, и такая энергия прет, что ой-ёй-ёй! Совершенно дикое состояние, первобытное, как у пещерных ребят… Представляешь, ты ее тут же, прямо на камнях, горяченькую, как пирожок…
‒ Не трави душу, Паша! ‒ взмолился Барелли и поскреб квадратный подбородок. ‒ Мне до отпуска еще три месяца с лишним.
‒ А мне, командир? Все пять! Но я своего не упущу!
Сидевший к ним спиной стажер вдруг как-то подобрался, ‒ и в этот момент прозвучал сигнал обнаружения.
Алессандро Барелли одновременно с Цери Пашутиным взглянул на экран.
А там было на что посмотреть.
Больше всего эта штука походила на цистерну древнего бензовоза (видали такие в арт-объемках про всяких Терминаторов), метров десяти в длину и метров трех в диаметре. Цистерна эта болталась, как показывали сканеры, в пяти с лишним тысячах метров от крейсера и шла параллельным курсом, хотя ничего похожего на двигатели у нее не наблюдалось. У нее вообще ничего не наблюдалось: ни люков, ни иллюминаторов, ни обводов хоть каких-то приборов. Бороздила космос этакая бочка без каких-либо намеков на свое предназначение… И, главное, появилась-то она только сейчас, в ту минуту, когда Цери рассказывал про дикие танцы. А до этого и духу ее здесь не было!
Стажер бросил вопросительный и встревоженный взгляд на командира, и Алессандро Барелли тут же поступил по инструкции: он попытался выйти на связь с объектом.
Но связи не было. Эта бочка никак не реагировала на сигналы.
Через секунду к делу подключился и штурман, только плечистые артиллеристы продолжали играть в свое киво-ково. Цери, отпихнув стажера, врубил увеличение и тут же, на всякий случай, активизировал резервный блок. Долговязый дубль-штурман тоже оказался неплох: невзирая на толчок в плечо, он задействовал дополнительную защиту и послал запрос автонавигатору.
Навигатор незамедлительно подтвердил: совсем рядом с патрульным крейсером утюжит космос неопознанный объект. Может быть, ничем и не угрожающий, но…
‒ Глаза протрите, пушкари! ‒ взревел Алессандро Барелли. ‒ Объект по правому борту!
Артиллеристы тут же встрепенулись, протерли глаза, отбросив свои дурацкие палочки для дурацкой игры, и по всей рубке раскатились сигналы боевой готовности лучевых пушек.
‒ Не стрелять! ‒ рявкнул Барелли. ‒ Пока просто контролируем.
Светловолосый стажер чуть ли не влез с головой в экран, пожирая глазами неведомый объект. Цери враскорячку навис над панелью управления, готовый в любую секунду бросить крейсер в любой маневр. Командир выжидал. Бочка не казалась опасной ‒ какой-то допотопный отработанный топливный бак с орбитальной станции первой волны, не более. Но отродясь не водилось в системе Либера ни орбитальных станций первой волны, ни отработанных топливных баков. И не могли эти топливные баки возникать из ниоткуда ‒ не было поблизости никаких сабов. А если бы и были, кому пришло бы в голову, находясь в полном уме и здравии, пихать через сабы какие-то цистерны?
Время начальной нервотрепки прошло, наступило время размышлений.
‒ Веди его, Паша, ‒ сказал Барелли. ‒ И чуть что…
‒ Не проблема, командир, ‒ процедил штурман сквозь зубы. ‒ На то и учились…
Барелли бросил взгляд на стажера. Призывать того к вниманию не требовалось: стажер и так не спускал глаз с цилиндра и готов был в случае чего просто броситься на него, защищая крейсер.
‒ Пушкари, пока не дергайтесь, ‒ напомнил командир.
‒ Есть не дергаться!
Уставившись на цилиндр, Алессандро Барелли начал искать ответы на вопросы. Он был командиром, и именно ему предстояло принять решение.
Варианты имелись, и нужно было выбрать оптимальный. А если и не оптимальный, то хотя бы не самый худший.
Цилиндр держался справа по борту, не обгоняя крейсер, и не отставая от него, а это значило, что они имели дело не просто с какой-то космической бочкой, где томился былинный князь Гвидон. Объект внезапно возник в какой-то точке континуума и шел на равных с быстроходным крейсером ‒ а значит, не был каким-то выброшенным предками за ненадобностью баком. Он был именно объектом ‒ неопознанным объектом. А что Алессандро Барелли знал о таких объектах?
Хроники автохтонов. Священные свитки аннуниев, приморского народа с планеты Китеж в системе Беллоны. Предания горцев с Парадиза, одного из двенадцати миров, обращавшихся вокруг Латоны. Многочисленные свидетельства многочисленных народов, населявших когда-то Землю в системе Солнца. Этот объект ‒ порождение чужих? Тех, кого не видел никто из живущих ныне, но кого подспудно постоянно опасались? Для обороны от них, собственно, и создавался Стафл!
Или все гораздо проще ‒ это просто диковинная пивная бочка, осушенная бравыми эфесами и брошенная в космической пустоте?
Алессандро Барелли мог принять любое из предположений.
Но не успел.
Внезапно вырвался из бока цилиндра фиолетовый луч, стремительно расширяясь в конус. И, прежде чем взвизгнули в ответ лучевые пушки, вонзился в корпус крейсера, с легкостью преодолев все защитные оболочки. Полностью накрыл корабль ‒ и пропал, и не пискнул ни один сигнал защиты. И тут же пропал и сам цилиндр, словно просто привиделся.
Благо ли это было ‒ или зло? Или просто одно из тех явлений, о которых ходят легенды, но которые нисколько не мешают жить?
Алессандро Барелли протер глаза, пытаясь избавиться от плаваюших там фиолетовых пятен. Артиллеристы, которых он видел на экране, таращились в космическую пустоту. Лонг-техник, судя по всему, вообще пребывал в неведении относительно происходившего ‒ его метка безмятежно перемещалась по экрану; Зураб Сулави бродил себе в недрах крейсера, продолжая выполнять свою работу. Штурман по-прежнему нависал над панелью управления. Стажер смотрел в вакуум с таким видом, словно готов был прыгнуть туда и разорвать врага на куски, ‒ но не было там никакого врага. Вообще ничего там не было. Обычная пустота, которой полным-полно в любом уголке Виа Лактеа, хоть ешь ее, хоть пей, хоть рассовывай по карманам про запас. И никаких загадочных цилиндров.
‒ И что прикажешь делать, Паша? ‒ после довольно продолжительного всеобщего молчания осведомился командир, с кривой ухмылкой взглянув на штурмана. ‒ Будем считать глюками?
‒ Записи сканеров… ‒ проскрипел в ответ Цери Пашутин, морщась, как от зубной боли.
Стажер уже вывел показания сканеров на экран. Цилиндр там присутствовал. Вне всякого сомнения. Если только сканеры не страдали галлюцинациями.
