‒ Это я уже понял, ‒ кивнул Габлер. ‒ Система «Терра», шестнадцатая секция. Не мейлить. А денежки на все эти полеты-перелеты? Думаешь, стафлам отваливают по мешку отпускных? Небось, грэнды из Администрации Босса побольше получают. Да?
‒ Не жалуюсь, ‒ сдержанно ответил Янкер и залпом допил свое кровавое пойло. ‒ О деньгах не беспокойся, сброшу столько, что хватит до соседней галактики и обратно.
‒ Этак я и домой не попаду. ‒ Крис сделал еще глоток из бокала. ‒ Отпуск кончится.
Янкер пристально посмотрел на него и еще больше понизил голос:
‒ Я уже говорил: все зависит от тебя. Самое лучшее ‒ если тебе удастся забрать у них юнит. Любыми средствами. Любыми, Крис! Это как раз тот случай, когда все средства хороши. Речь идет не только о будущем Империи, но и о твоем собственном будущем. Ты сможешь жить припеваючи, где угодно и как угодно. До скончания дней. Это я тебе гарантирую.
‒ Любыми средствами… ‒ повторил Габлер. ‒ Не привык я как-то быть спасителем Империи.
Янкер улыбнулся одними губами. Взгляд его продолжал оставаться серьезным и напряженным.
‒ Привыкай. В конце концов, это же твоя работа. Орлы-защитники… А поскольку задание у тебя особое, то и оплата будет особой.
Крис, держа бокал в руке, откинулся на спинку стула.
Еще не поздно было отказаться.
Можно ли верить Улиссу? Вот в чем вопрос… Почему такая секретность? И почему служащий Администрации Императора ‒ Администрации Императора! ‒ так странно беспомощен и вынужден прибегать к услугам чуть ли не первого встречного? Может, потому что рыльце у Янкера в пушку? Может, это сам Эрик задумал какую-то махинацию, о которой в Администрации ни слухом ни духом? Или у них там свои дела, и они не хотят трезвонить на всю округу, выносить сор из избы? В любом случае, мысленно рассуждал Габлер, Эрику эта вещь нужна позарез. Если забрать ее у тех двоих и надежно спрятать, то можно будет диктовать свои условия, назвать свою цену… Сейчас Янкер сулит все блага мира, а когда получит желаемое ‒ оставит в дураках.
Кристиан Габлер не собирался повторять ошибок юности.
‒ Что это за юнит? ‒ спросил он.
‒ Одна очень древняя и очень ценная вещь, ‒ ответил Янкер. ‒ Это все, что я могу тебе сказать.
‒ И как же я буду умыкать то ‒ не знаю что? У них же с собой наверняка и другие вещи есть. Что мне брать-то?
‒ Это узкий предмет в полметра длиной. Собственно, ничем не примечательная железяка, только очень старинная, а потому и ценная.
‒ Тьфу ты! ‒ не сдержался Крис. ‒ А чего ты мне тут плел о будущем Империи? Дабы я подошел к этому делу со всей ответственностью? Честно говоря, меня будущее Империи не очень заботит. Во всяком случае, гораздо меньше, чем собственное будущее.
‒ Ну… тут я, может, и хватил, ‒ признался Янкер. ‒ Но вещь действительно очень ценная, и Император…
‒ Ладно, ‒ прервал его Габлер. ‒ В конце концов, мне-то не все ли равно, что это за штуковина и какое место она занимает в жизни Императора. У нас вон один аж трясется над какой-то тряпкой. Говорит, обрывок платья какой-то замечательнейшей певицы с Вери Ромы. Мне главное ‒ знать, что брать. А то притащу тебе трусы этой… Акимжанов. А ты скажешь: не то.
‒ Да, трусы ее мне абсолютно не нужны, ‒ вновь без участия глаз изобразил улыбку Эрик.
‒ Может, я и задолбал тебя вопросами, мистер лансер, но так уж я устроен. Если железяка эта такая ценная, то на досмотре их все-таки непременно должны тормознуть, разве не так? Или у них все оформлено чин чинарем?
‒ Я же говорю, не тормознут. Там все продумано. Документов касательно юнита у них нет, зато есть обманка. Слыхал о таких?
‒ Ого! ‒ вырвалось у Криса.
Об обманках им на занятиях рассказывали, но видать их вживую ему не доводилось. Применялись они редко ‒ в основном, при незаконной перевозке оружия, компоненты их никогда не предавались гласности, и добыть эти компоненты было сложно. А позавидовать судьбе виновных в применении обманок никому бы не пришло в голову: каждого пойманного с поличным, невзирая на чины и заслуги, ждало пожизненное заключение без права на апелляцию. Насколько Габлер знал, во всем Роме Юнионе не было ни одного случая смягчения приговора. Здено Шатан и Лили Акимжанов шли на огромный риск. Ради чего?
‒ И обманка у них отменная, ‒ продолжал Янкер. ‒ Здешняя аппаратура не выявит, ты уж поверь. Есть вещи, перед которыми подчас пасует и таможня. Так что внешне юнит выглядит сейчас достаточно бесхитростно: детская игрушка, сувенир. Подобие ритуальных мечей славейнов из системы Приапа. Не то что раритетом каким-то, оружием не считается. Таких полным-полно в сувенирках.
Крис потер подбородок и задумчиво воззрился в потолок.
‒ Может, я чего-то не понимаю, ‒ начал он, ‒ но что тебе мешает заложить их таможенникам? Шепнуть об обманке ‒ и им труба, и не надо будет за ними гоняться.
‒ Не могу-у! ‒ чуть ли не простонал Янкер. ‒ Нельзя. Понимаешь? Нельзя! Думаешь, мне такой вариант в голову не приходил?
‒ Всё, забыли. ‒ Крис придавил столешницу ладонями. ‒ Повторяю, возможно, я несколько… м-м… зануден, но как тебе такое предположение: я доставлю в зубах эту штуковину, а ты в знак признательности меня ликвидируешь? Файтер сделал свое дело, файтер может полежать…
Эрик грустно усмехнулся:
‒ Два раза не предают, Крис…
Габлер хмыкнул.
‒ Это все лирика, Янкер. Слышал историю про Петра-рыбака? Сколько раз он своего Учителя предал? Предают, Янкер. И два, и десять раз…
Улисс скрипнул зубами.
‒ Хорошо, Крис, отставим лирику. Давай посмотрим на это под углом целесообразности. Какой смысл мне тебя… ликвидировать? Чем ты мне опасен? Ты ведь толком и не знаешь ничего.
‒ Какой смысл? А чтобы денежки сберечь. Мне, мертвому, они будут не нужны.
Теперь Янкер улыбнулся по-настоящему, широко и, кажется, искренне.
‒ А чего мне их беречь? Деньги-то не мои. И смею тебя заверить, в эрарии
[63]
денег хватает.
‒ И сколько отвалишь?
Янкер не задумался ни на секунду:
‒ Пятьдесят тысяч. Плюс компенсация всех твоих расходов.
‒ Чего пятьдесят тысяч? Ассов? Сестерциев?
‒ Деников, Крис, деников.
Габлер постарался не выронить из руки недопитый бокал. Такие деньги он мог бы получить лет этак за пятнадцать безупречной службы в Стафле.
