– Умка! Женя! Кеша! – уже уверенней стал произносить имена пришелец. Потом он помолчал и произнёс:
– Буруль, – и указал на себя всеми восемью пальцами.
– Вас зовут Буруль?! – переспросила Оля.
– Буруль! – ответил он.
– Очень приятно, – сказала Умка.
– Очень приятно, – повторил за ней инопланетянин.
– Круто-брутто-нетто-где-то, – восторженно пробормотал Женя.
– Это ты чего? – удивилась Оля.
– Это папина поговорка.
– Круто-бруто-нето-где-то-это-ты-чего-это-папина-поговорка – повторил скороговоркой пришелец.
– Так!.. Теперь он будет за нами всё подряд повторять, что ли? – раздражённо спросил Равиль.
– Так-теперь-он-будет-за-нами-всё-подряд-повторять-что-ли, – подтвердил инопланетянин.
– Может, он так учится? – спросила тихо Даша.
– Может-он-так-учится, – повторил, как попугай, чужеземец.
– Не, ну так нельзя! Это чёрт знает что! – рассердился Кеша.
– Не-ну-так-нельзя-это-чёрт-знает-что, – слово в слово отозвался пришелец.
– Фьють, – тихим свистом привлек к себе внимание ребят Женя.
Он жестом позвал их отойти подальше от этого иноземца, пока тот, отвлекшись от ребят, безуспешно пытался повторить только услышанный им свистящий звук.
– Нам надо спокойно всё обсудить, – горячо зашептал Женя.
– Чего ты предлагаешь? – также шёпотом спросила Оля.
– Здесь это сделать невозможно. Думаю, будет лучше вылезти отсюда и поговорить в сторонке.
– А вдруг он улетит без нас? – спросила Умка.
– Улетит так улетит. Подумаешь, – ответила Оля.
– Но ведь нам никто не поверит, что мы его видели! – заметил с отчаянием Кеша.
– Нам и в позапрошлом году никто, кроме дедушки, не поверил, ну и что? – заметила Даша.
– Дайте, я хоть лампочку отсюда выверну. В доказательство, – предложил Равиль.
– Никто ничего выворачивать не будет! Во-первых, он, по-моему, слишком слаб пока даже чтобы двигаться, не то что лететь куда-то. А во-вторых, мы оставим здесь на охране тебя, Равиль.
– За что?
– Ты же у нас самый-самый! Самый сильный, самый ловкий. Справишься, если что.
– Ну если так, ладно, – согласился Равиль.
Ребята один за другим перелезли за борт летающего блюдца, а Равиль, вооружившись толстой корявой веткой, направился к инопланетянину.
– Что нам теперь делать с ним? – первым делом спросила Умка, отойдя от блюдца метра на три.
– Боюсь, это может кончится очень плохо. Предлагаю оставить всё, как есть, – озабоченно ответила Оля.
– Мы же не можем вот так вот его здесь бросить? – возмутилась Дашка.
– Мы не бросаем, мы его оставляем в покое, – поправила её Оля.
– А вдруг ему наверняка нужна наша помощь, – заметил Женя.
– Чем мы, дети, можем ему помочь? – удивился Кеша.
– Для начала мы можем его хотя бы накормить, – ответила Умка.
В это время раздался громкий радостный крик Равиля:
– Ребята! Этот Бурулька классный! Давайте все сюда!
Пока друзья совещались снаружи, Равиль подошёл к инопланетянину, молча встал перед ним, не зная, что делать дальше. Потом ни с того ни с сего он решил протянуть свою ладонь в приветствии. Пришелец несколько мгновений вглядывался в раскрытую руку, а затем осторожно дотронулся до неё двумя пальцами. Внимательно оглядев свои пальцы и не найдя на них видимых повреждений, иноземец засунул их в два узких круглых углубления на панели приборов. Один тоннель был жёлтым, другой голубым. Прошло пару секунд, но цвет их не изменился, после чего инопланетянин робко протянул свою ладонь Равилю. Рав недолго думая ответил крепким рукопожатием. Почувствовав, что его пальцы крепко захвачены, пришелец испугался и попытался отдёрнуть руку, но он был явно слабее. Равиль понял его страх и тут же с улыбкой на лице отпустил ладонь. Подумав секунду-другую, звёздный путешественник вновь протянул свою ладонь Равилю. Вот тогда-то Рав и позвал всех своих друзей обратно на борт космического корабля. Так они его и застали – с улыбкой от уха до уха, радостно потряхивающим в рукопожатии ладонь пришельца.
– Ну и чего ты нас позвал? Подумаешь, руку пожал, – сказал Женя.
– Во-первых, это не просто рукопожатие, это контакт! И я его установил, а во-вторых, он слабенький, я его запросто победю… В смысле побежу… То есть выиграю.
– А можно мне тоже? – спросила Умка и тут же протянула свою руку вперёд, ладошкой вверх.
Инопланетянин, недолго думая, положил свои восемь пальцев на её ладонь.
– Ой, он тёплый! И мягкий, – сообщила о своём открытии Умка.
Вслед за ней все стали протягивать руки, и чужеземец по очереди подавал им свои пальцы.
– Ну вот и хорошо! Познакомились, – сказала довольная Даша.
– Ну-вот-и-хорошо-познакомились, – повторил, как эхо, инопланетянин.
– Опять за своё! – расстроенно сказал Кеша, а Дашу вдруг осенило.
Она приложила один палец к своим губам, а пальцами другой руки дотронулась до дыхательного отверстия пришельца, и он сразу умолк от испуга. Дашка сразу же закивала утвердительно головой, а Равиль показал инопланетянину сжатые в кулак пальцы с вытянутым вверх большим. Тот старательно и комично пытался сложить свои восемь пальцев в аналогичную фигуру и, наконец, после немалых усилий это ему удалось.
– Молоток! – воскликнул Рав и легонько похлопал иноземца по плечу.
Первоначальный испуг в глазах инопланетянина появлялся всё реже, а чаще при каждом новом жесте или слове детей появлялось любопытство. Ребята ещё бы долго учили его нашим жестам и простым словам, но тут зазвонил телефон у Оли. Это вызвало бурный всплеск интереса у пришельца. Он стал пристально вслушиваться, пытаясь понять, что происходит и с кем это говорит Оля.
– Мам? Да. Что мы делаем?.. Играем. Ну, может, ещё немного? Ну, мам! Ну, пожалуйста. Ладно, иду, – закончила разговор Оля и огорчённо захлопнула мобильник. – Мне пора. Мама домой собирается.
– А может, останешься? Завтра ведь выходной? – спросила Даша.
– Мы все пойдём, попросим! – предложил Женя.
– А как же Бурулька? – задал вопрос Равиль.
– Мы тебя с ним оставим.
– А что мы скажем о Нём? – спросила Умка.
– Правду, конечно! Не бойтесь! Они всё равно не поверят! – сказала Даша, а потом добавила:
– Я за тебя, Рав, попрошу, – сказала Даша, и детвора гурьбой отправилась на дачу.
Глава 3. Контакт
Уже вечерело, и многие гости действительно стали собираться по домам. Было очень умильно видеть, как дети один за другим упрашивали своих родителей оставить их на ночь здесь. Дольше всех не соглашалась Олина мама. Пришлось мне вмешаться:
