– Ладно, не спорьте. Лучше давайте, что у нас есть перекусить, – одновременно заявили Кеша и Умка.
– Я захватила утром штук десять блинов с мясом! – сказала торжественно Даша, вытаскивая из-под своего кресла небольшой пакет.
– А мне удалось припрятать несколько пирожных, картошку и пару булочек с маком, – вздохнув, протянула целлофановый пакетик Умка.
– А я просто картошку упёр! – радостно сообщил Равиль.
– Здрасьте. И что мы с ней, сырой, здесь делать будем? – спросил Кеша.
– О, здесь нет никаких проблем. У меня на корабле есть аппарат по приготовлению пищи, – сказал Бурулька.
– Плита, что ли? – удивилась Оля.
– Не совсем. Аппарат оценивает пищевые качества продукта и готовит пищу… правда, в удобном для нас виде, – ответил пришелец.
– Ну давай, попробуем, – деловито предложил Женя и протянул ему пакет с картошкой.
Буруль высыпал картошку в отверстие в стене, а сам сел за компьютер.
– Да… Это съедобно. Много полисахаридов. Жаль, почти нет белков и жиров. О! Снаружи имеется тонкая оболочка с не очень удобоваримыми веществами… Хм-м-м. Не беспокойтесь, аппарат сам произведёт необходимые действия.
– А как этот аппарат называется? – поинтересовался Кеша.
– В переводе на ваш язык что-то вроде комбайн-процессор. Видите, компьютер показывает, что уже через минуту всё будет готово.
– Ого, как быстро. Мне бы такую на кухню, – мечтательно прошептала Умка.
– Добро пожаловать. Готово! Получите, – сказал Буруль, протягивая каждому что-то вроде бледной сардельки.
Увидев насторожённые взгляды, инопланетянин продолжил:
– Смотрите. Вот с этого конца есть специальное отверстие. Оно отмечено другим цветом. Стоит сжать пальцами объект, как пища станет поступать в рот через это отверстие. Вот так, – ребята старательно повторили действия Бурульки.
– А что? Вроде нашего пюре картофельного. Жаль, только чуть тёплое оно, – сказал Женя.
– Да, и соли бы чуть-чуть, – добавила Оля.
– Комбайн-процессор готовит только из тех ингредиентов, что были в продукте. А температуру можно отрегулировать, – пояснил пришелец.
– Сойдёт и так, – успокоил его Рав, – особенно, когда голодный.
– А что с оболочкой делать? – спросила Даша, выдавив всё пюре.
– Оболочка тоже съедобна, так что мы едим всё. Но если вы не хотите, вот здесь у нас утилизатор отходов. Бросим туда, и всё распылится в атомы.
– Опасная штучка, – заметил Равиль.
– Зато никаких следов не остаётся. Это очень важно при посещении других планет.
– По поводу посещения – как тебе Флоренция средних веков? – поинтересовался Кеша.
– Интересно. В моём компьютере есть не совсем понятная информация об этом времени.
– Да, мне тоже кое-что непонятно, – перебила его Даша, – вот, например, я точно знаю, что Микеланджело расписал Сикстинскую капеллу, а его подмастерье об этом ни слуху, ни духу.
– Ты права, но и он прав. Только каждый в своём времени. В 1501 Микеланджело только начал своего Давида, а росписи он будет делать несколькими годами позже, – ответила ей Оля.
– Чёрт! Всё время забываю об этом, – сокрушённо пробормотала Даша.
– Не ты одна. Всё так реально, что воспринимаешь всё, как на самом деле, – сказал Женя.
– На самом деле и есть. Во всяком случае, в этой реальности, – добавил Бурулька.
– Ты опять со своими множественными реальностями? Ты же говорил, что это в будущем! – заметил Кеша.
– Но ведь это тоже будущее для событий, произошедших ранее, – резонно заметил пришелец.
– Ты меня совсем запутал! – сердито пробормотал Равиль.
– Полную теорию времени у нас преподают в старших группах, – извиняясь, сказал Буруль, – нам были изложены только основные моменты начального курса. За пределами корабля мы с вами живём в той реальности, которую нам задали наши предки. Поэтому мы не можем знать о других её вариантах. Но мы закладываем и будущие реальности, и от наших действий зависит, как много и какие они будут.
– Ага! Значит, только в нашей реальности мы могли все встретиться на планете Земля и отправиться в наше путешествие по времени? – догадалась Оля.
– Именно! И чем дальше в прошлое, тем меньше вариантов, ведь такое стечение обстоятельств, чтобы все они совершились именно так, чрезвычайно мало, – сказал Бурулька.
– Ты хочешь сказать, что только в нашей реальности мы могли посетить Флоренцию и познакомиться с Пьеро и Филлипино Липпи?
– Да, хотя наверное существуют и другие, где они с нами не познакомились и там события могли протекать по-другому, но мы о них практически не можем знать…
– Это замкнутый круг какой-то! Мы не можем ничего узнать кроме того, что можем узнать, – расстроилась Дашка.
– Не совсем так. Я думаю, это скорее воронка. Воронка Времени. Чем дальше вниз, тем она уже, но каждое наше действие предоставляет возможности для множества последствий, поэтому вверху, в будущем, она безгранична, – сказал Кеша.
– Но из этого безграничного будущего мы не знаем ничего, а если и узнаем, то тоже только лишь то, что случится в нашей реальности, – задумчиво возразила Оля.
– М-да-а-а. Не весёлая картинка, – грустно заключил Равиль.
– А тебе хотелось бы знать всё? – спросила Умка, – мне и моей реальности хватает.
– Х-м-м-м. Мне кажется, мне стал яснее принцип неопределённости Гейзенберга, – проболтал Женя.
– Ты это о чём? – переспросил его Кеша.
– Да я тут недавно попытался квантовую механику почитать… – ответил смущённо Женя.
– Ну ты даёшь! – восхитилась Даша.
– Ну и как? Головка бо-бо? – с ехидцей спросил Равиль.
– Честно говоря, да. Там всё так сложно, запутано. Но интересно!.. Так вот там, среди многих непонятностей, есть и принцип неопределённости.
– Так что же гласит этот принцип? – спросила нетерпеливо Умка. Она уже наелась и ей хотелось поскорее выйти из корабля.
– Что невозможно измерить точно местонахождение и скорость элементарной частицы, ведь когда мы начинаем измерять, мы воздействуем на неё, тем самым меняя её свойства. Так и с будущим. Любое наше действие меняет будущее, хотим мы того или нет.
– Над этим надо подумать… А ты, Женя, оказывается, не только компьютеры разбираешь, – сказала Оля.
– Ой, кажется поняла. Спасибо, Женя, – воскликнула Даша.
– Поняла, так нам объясни, – продолжал ёрничать Равиль.
– Я, как Женя, не могу. Я по-другому, образами. Вот для меня получается так. Мы действуем каждую секунду, и наши решения – это как рельсы. А мы в виде поезда.
