— Я все же хочу поскорее уехать. — Лика снизу вверх посмотрела на него. — И не надо меня обнимать. Лучше покажи, где тут ванная.
— Может, останешься до утра? — тихо спросил Сергей, а взгляд его стал виноватым. — Посидим, поговорим, разопьем бутылочку вина… Домогаться я тебя не буду, честное слово!
— Я плохо себя чувствую. И хочу спать. — Лика отвела взгляд, потому что не до конца определилась, как вести себя в подобной ситуации.
— Лика, не молчи! — требовательно произнес Сергей. — Я ведь вижу, ты хочешь остаться, но твои дурацкие принципы…
— Ладно, я остаюсь, — просто сказала она. — Проводи меня до ванной, а то я могу заблудиться.
— Сейчас принесу халат и полотенца. — Сергей вскочил на ноги и помог ей подняться.
Всего лишь на мгновение Лика прижалась к нему и поняла, что пропала. Согласившись остаться, она перешагнула ту невидимую грань, которая какое-то время удерживала ее от безумных поступков.
«Ну и пусть! — подумала она. — Иногда можно и с ума сойти!»
* * *
— Лика! — Сергей подлил ей в бокал вина. — Что за странное имя? Анжелика, что ли? Маркиза ангелов?
— Нет, не Анжелика. Лариса. А Ликой меня в детстве звали. Так и пошло. — Лика улыбнулась и отхлебнула вина. — О! — Она подняла бокал и с удивлением посмотрела сквозь него на свет единственной лампы, которая освещала громадную гостиную. — Надо же, какой чистый пурпурный цвет! Что это? «Мерло» или «Каберне»?
— «Мерло», — усмехнулся Сергей, — но с красивым названием: «Кло Ларси, Гран Крю». Ты немного подержи его во рту, а потом проглоти… Чуешь? Нотки спелой вишни, текстура дуба и пряностей. Не вино, а песня!
— Ты разбираешься в винах? — удивилась Лика.
— Немного, ведь гостей угощают лучшим, что имеется у хозяев.
— Ты хотел сказать, у твоих хозяев?
Сергей исподлобья посмотрел на нее и отставил бокал в сторону.
— Учти, я мог бы нарисовать тебе картину не хуже Айвазовского. И дом, дескать, мой, и погребок. Но у меня все по-честному. И вина у своего родственника я не ворую. У нас с ним договор… — Он вяло махнул рукой и усмехнулся. — Ладно, это неинтересно. Он сейчас бороздит моря-океаны на своей яхте где-то в Карибском море. А за его замком приходится приглядывать мне.
— Почему в тебя стреляли? — Лика наконец-то озвучила вопрос, который занимал ее все время, но Сергей молчал, а она никак не решалась поднять эту тему.
— Меня приняли за хозяина дома. — Глаза Сергея недовольно блеснули, и он отвел взгляд в сторону. — Мы с ним очень похожи, да и машина его. Видно, проследили, что я поехал в кафе.
— Ты меня за дуру держишь? — поинтересовалась Лика. — Тебя тут каждая собака знает! Как киллер мог обознаться?
— Как и почему, этим теперь прокуратура и опера занимаются. — Сергей поморщился. — Наше дело сторона. У богатых свои разборки, и нам в них копаться, только неприятности наживать.
— И все-таки ты темнишь, — не сдавалась Лика.
— А ты все-таки журналист? — в упор посмотрел на нее Сергей.
— Я — фотохудожник, — гордо вскинула подбородок Лика. — И честно зарабатываю свой хлеб.
— Ты так ловко сбила меня с ног, — Сергей усмехнулся. — Чисто профессионал.
— Я страшно испугалась, когда увидела это пятно на твоем лице. Будто в кино…
— Спасибо, — Сергей сжал ее ладонь. — Правда, чуть мне почки не отшибла, но это лучше, чем валяться с пробитой головой.
— Зачем ты побежал за киллером? — продолжала допытываться Лика. — Он же мог пристрелить тебя?
— Мог, но мне повезло, что он сбросил оружие. Остальное было делом техники.
Лика покосилась на сбитые костяшки его руки.
— Отделал ты его замечательно!
Сергей проследил за ее взглядом, усмехнулся и предложил:
— Давай сменим тему, а?
— Давай, — согласилась она. И, правда, зачем ей знать какие-то подробности, ломать голову, переживать. Скоро они расстанутся, и все забудется, как дурной сон.
— Ты с кем-то живешь? — Сергей снова придвинул к себе бокал и уставился в него, словно оттуда должен был прозвучать ответ на его вопрос.
— Это допрос? — справилась Лика.
— Не хочешь говорить, и не надо. — Сергей поднял на нее взгляд, и Лике вдруг стало неловко за свой вызывающий тон.
— Кстати, твое платье я забросил в стиральную машинку, — сообщил он. — В прежнем виде его просто неприлично надевать. А другой женской одежды в доме нет.
— Так твой родственник — холостяк? Какая у него фамилия? Я наверняка его знаю.
Сергей недовольно поморщился.
— Он пару лет назад развелся. — Желваки на его щеках напряглись. — А фамилию его тебе не стоит знать. Вернешься в Москву, растрезвонишь подругам…
— Думаешь, это в моих интересах? — Лика нахмурилась. — И кто тебя просил отправлять в стирку мое платье? Теперь нужно ждать, когда оно высохнет.
— Тебе неприятна моя компания? — поднял брови Сергей. — Или просто скучно?
— В этом халате я чувствую себя заложницей, — буркнула Лика. — Не могу же я в нем возвратиться домой. Боюсь, что меня уже потеряли…
— А по-моему, в тебе слишком много гонора и куча предрассудков. Тебе очень хочется остаться, но страшно представить, что ты проведешь ночь с простым рыбаком. Я ведь тебе нравлюсь, это заметно. Ты вся дрожала, когда танцевала со мной. Но ты привыкла к сладеньким мальчикам. А я кто? Грубый, пропахший рыбой босяк, который даже своего угла не имеет…
— Не болтай ерунды! — Лика вскочила на ноги. — С чего ты взял, что я хочу остаться?
— С того и взял! — Он вскочил одновременно с ней, и сильные пальцы, как клещи, вцепились в ее плечи. Глаза его мрачно блеснули. — Я не насильник. И если ты скажешь, что я тебе противен…
— Ни за что! — прошептала Лика и обняла его за шею. — По правде у меня никого нет, да и не было ничего серьезного. Но вот так, чтобы на одну ночь — и прощай… Пойми, я другого воспитания!
— О, боже! — простонал Сергей и подхватил ее на руки. — Я уж думал, что ты лесбиянка.
— Придурок! — завопила она и ударила его кулаком по спине. — С чего ты взял?
Но Сергей не ответил. Он опустил ее на диван и дернул за пояс халата.
— Что… что ты делаешь? Как ты смеешь? — прошептала она, а сама уже обняла его за плечи и прижалась к нему обнаженной грудью.
— Ч-черт! — тоже прошептал он и впился губами в ее губы.
Лика вскрикнула. Она чувствовала его теплое дыхание и слабый запах вина.
Слова заменяло их прерывистое дыхание и Ликины стоны, но она перестала их замечать, как и все вокруг. И хотя его тело было горячим и влажным от пота, Лике не было неприятно, как не были неприятны его движения в ней, его вскрики и бормотание сквозь зубы, что она всегда ненавидела в своих бывших партнерах. Оказывается, ей просто не встречался мужчина, который сумел бы довести ее до исступления.
