– И сколько он возьмёт? – опасливо осведомилась Оксана, поднимаясь по крутой лестнице и нашаривая рукой исцарапанные перила.
– Это ты с ним договаривайся. Но баксов триста нужно дать, семья у него всё же. А вдруг убьют или ранят? На что Ирка жить будет?
– Ещё терпимо, – вздохнула Оксана и почувствовала себя полной дурой.
Выгонит её шеф из агентства и правильно сделает. Не может она растрачивать казённые деньги. Только своим хозяйка, но для чего нужна эта филантропия, особенно когда уже никто и не просит помочь? Народу и собственные-то заморочки по фигу, а она чужую боль к сердцу принимает. А потом эта же самая Саша и знать её не захочет…
Они поднялись на последний, кажется, шестой этаж, и Володя лязгнул в темноте каким-то железом. Достал из кармана фонарик, зажёг его и осветил перекладины лесенки, ведущей на чердак.
– Лифт сломанный у них уже с месяц, наверное… Давай, карабкайся, а я тебя снизу подстрахую. Постучись снизу в люк, Гошка и откроет. А. может. Ирка. Они ещё не спят в это время.
Откуда-то воняло тухлятиной и переваренной капустой. Оксана, дыша ртом, ухватилась за перекладину, а на самую нижнюю поставила ногу. Она понимала, что придётся лезть в смрад и в грязь, оделась-обулась соответственно. Зря перчатки дома оставила – тут и чесотку подхватить недолго, и лишай, и вшей. Дома сразу же в ванну нужно нырять, чтобы потом долго не лечиться…
Чувствуя, как на зубах скрипит песок, Оксана, насколько смогла, вытянула руку и костяшками пальцев постучала в створку. Володя переступал на лесенке, сопел и молчал, деликатно придерживая Оксанины лодыжки. Решив, что Гошка с Иркой не слышат, она повторила стук.
Люк открылся, оттуда брызнул свет, показавшийся очень ярким после кромешной темноты. Две мускулистые руки высунулись из квадратной дырки и легко, будто Оксана ничего не весила, втащили её на чердак. Плосколицый парень с усами подковой помог взобраться и Володе. Оксана удивилась, заметив, что молодой бомж выглядит сытым, чистым, нормально побритым, да ещё носит недешёвые кроссовки «Босс».
Далее Гошка зарыл люк, отряхнул «варёнки» и весело поглядел на гостей. Володя пришёл сюда не впервые, но Оксана с изумлением озирала картонную кроватку, в которой гулил пацан месяцев десяти от роду. Ещё на чердаке обнаружились матрас с двумя подушками и шерстяным одеялом, табуретка, заменяющая стол, одноразовая посуда из кафе и единственная эмалированная кастрюля на той самой табуретке. Нехитрое детское бельишко сушилось на протянутой под крышей верёвке. Под ногами хрустели сухие ветки, шуршали листья – из-за них на чердаке пахло лесом, а не отвратительной стряпнёй.
– Специально постелили, чтобы шаги заглушать, – пояснила возникшая ниоткуда худая большеглазая девушка в косынке и мужской рубашке. На шее у неё висела монетка с дырочкой. – Здесь тепло, не сыро, и Гошке-маленькому не дует. На зиму глядя, куда бежать, если милиция приедет? Вот мы Гошке рот по ночам и зажимаем, чтобы не орал. Меня Ириной зовут, – представилась девушка, смущаясь.
– Георгий. – Парень крепко пожал Оксанину руку. – Садитесь вот, – он добыл из угла обшарпанную скамеечку. – А Володя, как всегда, на пол.
– Вестимо, – согласился Володя, доставая из-за пазухи бутылку спирта «Троя» с женьшеневой добавкой. – А кормящей Ирке – лимонад.
– Хотите винегрета? – оживилась Ира, принимая пластиковую бутылку с абрикосовым напитком. – Гошка на Тишинском рынке натурой за работу берёт. Воблу приволок, но мы её съели. Хлеб вот остался…
– Да что вы! – Оксане казалось, что всё это её снится – и чердак, и фонарь, и две бутылки на табуретке. – Ничего не нужно. Вот, держите. – Оксана сняла со спины рюкзак, достала оттуда кошелёк, вынула третью за день сторублёвку. – Не отказывайтесь, я всё равно должна буду Гоше. Купите маленькому вкусненького, да и себе тоже. Вам сколько лет, Ира? Восемнадцать?
– Через пять дней исполнится. – Ирина без разговоров взяла деньги и тут же отдала их Гоше. – А маленький в новогоднюю ночь родился. Подарок нам вот такой был!..
– Здесь? На чердаке? – Оксана обхватила колени руками. Ей хотелось взять из коробки мальчика, поносить его, поиграть, но было как-то неудобно. – Кто роды принимал?
– На чердаке, только не на этом. На Ямском Поле… Нас оттуда сразу же прогнали, – спокойно объяснила Ира. – У Гошки медсестра знакомая, из больницы – её и позвали. Я в роддом не поехала – боялась, что ребёнка отберут. Мы ведь без родителей и без дома. Сына до сих пор не зарегистрировали, только покрестили на Ваганьковском кладбище…
Ирина подошла к коробке, взяла на руки весьма упитанного любопытного мальца, одетого в девчоночье платьице и в белые колготки. Наверное, родители, во всём себе отказывая, покупали бутузу калорийные смеси. Оксана сделала Гошке-маленькому «козу», и он заулыбался. Ира любовно пригладила его светлые волосёнки.
– Как же можно тут жить? – Оксана уже знала, что чердак этот будет ей сниться до конца дней и мерещиться наяву.
– А у нас с Гошкой одна группа крови! – тихо рассмеялась Ира. – Получается, мы родня. А, значит, всегда поможем друг другу.
– Да, любовь и кровь – не только рифма, – глубокомысленно согласился Гошка. – Короче, так, Оксана. Триста баксов вы мне даёте в начале, а потом посмотрим, чего получится. Если девочку выручим, на радостях ещё двести отжалеете.
– Когда выручим, тогда и посмотрим.
Оксана с ужасом подсчитывала, во что обойдётся ей эта авантюра. Но отказаться она стеснялась, к тому же дело зашло слишком далеко.
– Выпьем за удачу! – провозгласил Володя, и они с Гошей чокнулись гранёными стаканами. Оксана на вопросительный взгляд Гоши замотала головой, а Ирина выпила лимонад. – Гога, завтра заедешь ко мне в гараж, возьмёшь шлем и мотоцикл, понял? Рынки свои забрось, здесь тебе больше заплатят. Я говорил уже…
– Да понятно всё, Володь, – серьёзно согласился парень. – Я этого козла в лучшем виде выпасу, – убеждённо сказал он. Должно быть, Оксанина щедрость окончательно покорила его сердце. – Мне только номер «тачки» нужен и краткое описание. Через недельку доложу, где бывает, что делает. Да, я сам-то Максима не видел, мне фотка его нужна. Бритым-то он по морозу хилять не станет…
– Оксана всё покажет, – Владимир разлил спирт, разбавил водой. – Слышь, Гога, ты где болтался три дня? Я тебя искал-искал, блин, нужно было магазин постеречь. Заработать бы мог…
– В Королёве под облаву влетел. В «обезьянник» окунули, – степенно ответствовал Гошка. – Всё бы ничего, да Иринку жалко было. Она голодная сидела, да ещё пацаны неподалёку клей нюхали. Боялась, что увидят её и взрослым скажут. Вроде, пронесло. И выйти не могла – ребёнок мешает. Пришлось мне ментам всю выручку отстегнуть – я в Королёве на станции ящики грузил. Потом с ребятами в «Джунгли» зашли, а там – облава. Теперь Ирка хоть при «бабках» будет, если что. А я завтра со своими попробую стыкнуться – у них у всех мотоциклы. Подороже это всё стоить будет, зато надёжнее. Но не намного, не бойтесь…
