Мы с Максом отправились на кухню. Не помню, какие давала утром распоряжения в отношении вечерней трапезы, но сочетание овощей кажется мне вполне приемлемым.
В духовом шкафу обнаружилась чугунная емкость. Еда выглядела аппетитно и, в отличие от супа, была приготовлена и имела румяную корочку. От нее шел приятный запах, и я начала споро накрывать на стол, походя рассказывая мужу про палочку судьбы и замечательную книгу, которая служит жизненным руководством для Рокси.
– Понял, – кивнул спустя минуту Макс. – Тетка странная! С левой резьбой!
– Ты не вспомнил, чем досадил Нифонтовой? – поинтересовалась я. – Сокровище, подобное Роксане, можно посоветовать в качестве прислуги только заклятому врагу!
– Что у нас на ужин? – ушел от ответа муж.
– Овощи, – пояснила я и воткнула в центр запеканки лопатку. – Сейчас тебе положу. Так что плохого ты сделал Нифонтовой?
– Мы с ней последний год общались исключительно по телефону, – отмахнулся Макс. – В Москве жара! Может, у Рокси крыша съехала?
– Ее укусил парень в фиолетовом кафтане с ожерельем из клыков саблезубого таракана, – хихикнула я, пытаясь подцепить лопаткой овощи.
– Тебе помочь? – предложил Макс.
Я протянула мужу столовый прибор:
– Извини, у меня почему-то не получается.
– Рука бойца колоть устала, – процитировал супруг стихотворение «Бородино», – ну… иди сюда… Что за черт? Под овощами лежит какая-то штука! Она вроде мягкая, но на куски не делится.
– Мясо! – осенило меня. – Рокси завалила его овощами, залила майонезом и отправила в духовку. Но его следовало сначала отварить или потушить. И вот результат! Кабачки, морковь и лук стали мягкими, а основная часть ужина осталась сырой. Слушай, она не умеет готовить! Чем питается твоя Нифонтова?
– Как все, – пожал плечами Макс, – думаю, ей некогда с едой заморачиваться. Нифа издает журнал «Болтун».
– Желтая пресса! – воскликнула я. – Там публикуют снимки папарацци, они подлавливают знаменитостей в разных ситуациях, иногда комических. А зачем ей ехать на год в Лондон?
Макс начал осторожно сгребать лопаткой овощи.
– Я не интересовался. Нифа позвонила и спросила: «Максюша, ты, говорят, женился. Нужна домработница? Я в Англию отваливаю, могу посоветовать свою». Слушай, это не телятина!
Я посмотрела в сковородку, Макс перенес кабачки, морковь и лук на наши тарелки, а в чугунине осталось нечто серо-буро-малиновое, напоминающее…
– Змея! – закричала я. – Рокси решила состряпать нам удава!
– Не похоже, – задумчиво произнес Макс, – где голова?
Я передернулась:
– Она ее отрезала.
– Нет, – не согласился муж, – что-то мне это напоминает! Но вот что?
– Гигантского червяка, – вздрогнула я, – или кусок шланга! Садового! Впрочем, любая труба из резины несъедобна! Слушай, Рокси ненормальная!
– Это не садово-огородный инвентарь, – произнес Макс. – Ну-ка, дай нож!
Я послушно передала мужу острый ножик.
– Очень плохо режется, – возвестил Макс, – загадочное кушанье.
– Незачем гадать, лучше сразу спросить повариху! Рокси! – заорала я.
В кухню всунулась голова, утыканная железными бигуди:
– Случилось чего?
– Это что? – наверное, в сотый раз за сегодняшний вечер спросила я и получила тот же восхитительный ответ:
– Где?
Попытка заняться дыхательными упражнениями не удалась!
– В сковороде! – прошипела я. – Кто там запечен? Удав? Червь со дна океана? Силовой кабель для электрогенератора? Или простой шланг?
– Полотенце, – пожала плечами Рокси.
Я потеряла дар речи.
– Точно! – засмеялся Макс. – То-то мне жратва знакомой показалась. Я все гадал, что за непонятные мелкие завитки сверху! Махрушки! Оригинальная идея! В другой раз разрежь полотенце на кусочки перед готовкой, а то оно…
Договорить Макс не смог, он расхохотался, но мне было не весело, я ткнула в Рокси пальцем:
– Что творится в голове у человека, который запекает в майонезе кусок ткани?
Домработница замялась:
– Честно?
– Сделай одолжение, ответь искренне, – велела я, – без лукавства.
Рокси с мольбой посмотрела на меня:
– Вы не обидитесь?
Я решила ее приободрить:
– Конечно, нет.
– Точно? – продолжала сомневаться домработница. – Жизнь научила меня людям правду в лицо не говорить. Странно выходит, с детства тебе твердят: «Не ври, не ври, не ври», а как подрастешь, тут и сообразишь: лучше солгать, за честность можно и в морду получить.
Мне стало жаль Рокси. Не от хорошей жизни она отнюдь не в юном возрасте живет у чужих людей. Не у всех, как у меня, были любящие родители, которые дали мне хорошее образование и выдали замуж за, как казалось маме, порядочного и богатого мужчину. А еще в моей жизни был темный период, когда я, поняв, кем на самом деле является мой первый муж, убежала из дома и нанялась в прислуги. Мне-то повезло, Катюша, ее дети, собаки и Вовка Костин стали мне семьей
[16]
. А вот у Рокси, похоже, вообще никого нет. Бедняга не заработала на жилье, у нее нет близких. Получается, что мы с Максом единственные люди, которые могут поддержать уже немолодую тетушку в тот момент, когда к ней подкрадется болезнь. Я не способна выгнать вон спятившую старуху. Куда она пойдет?
– Ладно, скажу! – решилась тем временем домработница. – Я подумала, что вы того, опсихели! Вроде как надо санитаров звать. Но если с другого края к делу подобраться, то кто в доме хозяйка? Люстра Андреевна!
– Лампа, – автоматически поправила я.
– Если она чего велит, надо делать, – Рокси скуксилась, – я подневольная, вы приказали полотенце приготовить, нате вам! И чем теперь недовольны?
Я заморгала, Макс перестал заходиться от смеха:
– Люстра Андреевна, ты заказала на вечернюю трапезу тряпку под соусом? Из какой кухни рецепт? Полагаю, из китайской!
– Почему? – поинтересовалась Рокси.
Макс взял вилку и, размахивая ею, возвестил:
– Половина шмоток мира сейчас шьется в Поднебесной, а на полотенца у них вообще, похоже, монополия. В Китае такого добра навалом, вот там и придумали этот рецепт! Банная простыня в соусе бешамель! Может, правда позвонить врачу? Люстра Андреевна, ты как? Голова не болит?
Ко мне вернулся дар речи:
– Если кому и требуется вызвать психоперевозку, так это Роксане, как ты мог ей поверить?
