– Ладно. Есть здесь квартира.
– В здании? – поразилась я.
Спутник кивнул.
– Комнаты хорошие, удобные. Там и спальня, и кабинет, и все-все!
– Пошли, – велела я.
Антон помотал головой.
– Невозможно.
Я пожала плечами.
– Ладно, тогда простись с надеждой сбагрить «покойника» за хорошую сумму. Не хочешь показывать аппартаменты? Твое право. А я не желаю сводить продавца колымаги с выгодным клиентом. Это мое право.
Лицо Антона приняло страдальческое выражение.
– Очень хочу, но не могу!
– Аналогично, – кивнула я, – очень хочу позвонить богатому собирателю самых тухлых машин, но не могу!
Антон схватил меня за руки. Я вздрогнула: пальцы его оказались ледяными и влажными.
– Там живет Михаил Матвеевич, – с опаской воскликнул Антон, – сейчас тесть спит. Сон у него чуткий, очнется и увидит нас! Беда будет!
Я сжала кисть Антона, оттащила его в свою спальню, усадила в кресло, сама устроилась на кровати и приказала:
– Рассказывай.
Антон поежился.
– Двадцать тысяч! – напомнила я. – Евро! Наличными! Сразу!
Через секунду я уже слушала его сбивчивый рассказ.
Михаил Матвеевич очень экономный, он считает не только копейки, а даже шкурки от съеденных бананов. В свое время тесть Антона работал поваром в детском саду, его жена Анна служила там же, заведовала хозяйственной частью. Навряд ли супруги имели огромные заработки, но Груздев сумел построить большой дом, что в советские времена было практически невозможно. Каким образом тестю удалось возвести особняк, Антон не знал. Когда он женился на Наташе, Михаил Матвеевич давным-давно завершил строительные работы. Груздев немногословен, его супруга настоящая молчунья, Наташа предпочитает о родителях не рассказывать. Первый год брака Антон не замечал никаких странностей. Хозяйская половина не очень просторная, там три комнаты. В одной, десятиметровой, живут молодожены, другая, куда Антон никогда не заглядывает, принадлежит старшим Груздевым. Третья – гостиная, но в нее тесть заходить не разрешает, чтобы не портить мебель. Нельзя сказать, что в пристройке комфортные условия. Новобрачные мылись в общем душе и бегали в туалет на третий этаж. Антон наивно полагал, что старшее поколение делает то же самое, но потом его охватили сомнения.
Теща иногда попадалась зятю около душевой. Анна шла по коридору с полотенцем, и было понятно, что она собирается привести себя в порядок. Пару раз Антоша плясал перед туалетом, в котором заседала мать Наташи. А вот Михаил Матвеевич ни разу не был замечен ни у сортира, ни у душа.
– Похоже, твой отец вообще не подходит к унитазу, – заметил как-то раз молодой муж.
Наташа втянула голову в плечи.
– Нет. Он пользуется санузлом.
– По ночам? – веселился супруг. – Тайком?
Наташа прижала палец к губам:
– Тсс! У папы есть квартира.
– Где? – изумился Антон.
Жена замялась.
– В нашем доме.
– Очуметь! – воскликнул Антон. – Зачем она ему? И как туда попасть?
Наташа испуганно залепетала:
– Нам туда нельзя. Отец с мамой давно не живет, ну, ты понимаешь, о чем я! Мать в спальне спит, а папа к себе уходит. У него там полный набор, нет нужды на общий стульчак садиться. Отцу требуется уединение. Ну и вообще!
Несмотря на все расспросы Антона, Наташа больше не произнесла ни слова. Было понятно: она боится строгого отца и без его разрешения не станет сообщать подробностей.
Антона разобрало любопытство, он решил понаблюдать за Михаилом Матвеевичем и очень скоро увидел, как тесть открывает ключом дверь, находящуюся на первом этаже. Она была весьма удачно замаскирована за большим тусклым зеркалом. Груздев нажимал на какие-то выступы, посеребренное стекло поворачивалось, тесть входил, внутри открывалось помещение. К входу в загадочные апартаменты вел узкий коридорчик, там находится кладовка. Антон и раньше видел, как Михаил шагает в малопосещаемую часть особняка, но всегда считал, что тесть спешит за постельным принадлежностями и полотенцами.
Антону удалось понять, каким образом приводится в действие механизм. И один раз, когда тесть и теща отправились за покупками, он рискнул проникнуть на секретную территорию.
Интерьер поражал своим великолепием. В помещении было три комнаты и обстановку для них приобрели не в дешевом сетевом магазине. Под полотком блестели не простенькие пластиковые светильники с двадцатипятиваттными лампочками, а хрустальные люстры, полы застилали ковры. Имелась тут и просторная ванная с пушистыми полотенцами, и кухня с холодильником, на полках которого лежали деликатесы. В апартаментах стояло ровное тепло. В остальном доме из-за постоянно отключаемых батарей зимой и осенью царила сырость, а на половине хозяина обогреватели трудились во всю мощь даже в отсутствие старика.
Но больше всего поразил Антона роскошный домашний халат и расшитые золотой нитью тапочки. Днем Михаил Матвеевич носил весьма потрепанные брюки и простые рубашки. Тесть был аккуратен, Анна хорошо следит за супругом, она тщательно стирает и гладит его одежду, но вещи старика были не новыми, свитера поношенными, куртка откровенно старой. В толпе Михаил Матвеевич ничем не выделялся, обычный российский пенсионер, не имеющий возможности приобретать каждый сезон обновки.
Но вечером Груздев преображался, как Золушка. Хотя сравнение с трудолюбивой замарашкой неверно. Девушка в полночь потеряла карету, кучера, платье, а Груздев, наоборот, перевоплощался в барина, пил элитный чай, ел вкусные бутерброды и расслаблялся в шикарном шлафроке.
– Представляю, как вам обидно! – воскликнула я. – Вы попали в рабство к скупердяю! Михаил Матвеевич эксплуатирует вас, заставляет поддерживать порядок в доме, дает за службу копейки, тут же забирает их в качестве платы за проживание и постоянно требует соблюдать режим строжайшей экономии. Неприятно, но не так обидно, если тесть предъявляет те же требования к себе, любимому. Но он, оказывается, жуткий лицемер!
– Что ты! – возразил Антон. – Я им восхищаюсь! Давай спросим, кто зарабатывает деньги? Однозначно Михаил Матвеевич. Тесть имеет полное право тратить их на себя. Ни Анна, ни Наташа ничего в дом не приносят!
– Извини, – ввязалась я в спор. – Анна работала вместе с мужем в детском саду. Да, сейчас она на пенсии, но не сидит сложа руки, на ее плечах огромное хозяйство! И Наташа трудится вместе с ней. Они убирают, стирают, служат горничными. Михаил Матвеевич не нанимает посторонних, семейный бизнес базируется на трудолюбии и честности его женщин, супруги и дочери. Вы давно женаты?
– Не помню, – буркнул Антон.
Меня ответ не удивил, многие парни с ходу не назовут, сколько лет они состоят в браке. И дату, когда в паспорте появился штамп, мужчины забывают.
