— А саквояж… проглочен, — пробормотал заяц.
— Как это проглочен? Что за ерунду ты несёшь?
— Его робот проглотил, технический инспектор, вы ведь сами видели.
Все насторожились, а Твинас даже попенял зайцу:
— Так чего ж ты молчал до сих пор?
— А вот и не молчал, — вмешался Кутас. — Мой друг всё время пытался рассказать, да ему не давали. Пусть хоть сейчас его не перебивают, пусть он всё расскажет.
— Половину содержимого саквояжа выбросил ещё тогда, под ёлкой, когда этот негодник в него влезал. А сейчас всё потерял, все мои вещички погубил… навеки… — расплакалась лягушка, и все сгрудились возле двери «Серебряной птицы», потому что ни разу не видели рыдающую Лягарию.
Она утирала слёзы концом накидки, и Кутасу удалось подметить, что под накидкой у неё спрятан какой-то странный предмет.
— Саквояж проглотил робот, — повторил Кадрилис.
— Что ещё за робот, ты чего тут несёшь? — всхлипывая, спросила Лягария.
У Кадрилиса даже дух перехватило от возмущения. Какой коварной оказалась Лягария!
— Хорошенькое дело! — взвился он. — Да ты же сама робота видела, у тебя от страха глаза как кастрюльные крышки стали!
— Кадрилис, — опечаленно проговорила сквозь слёзы Лягария, — мы все знаем про твою горячность и хаотическое воображение. Сам видишь, никто тут не верит твоим сказкам. Выкладывай начистоту: куда ты подевал мой саквояж?
— В ухо засунул, — хмуро отрезал Кадрилис и повернулся к ней спиной.
Он отлично понял, почему командирша врала. Просто она испугалась, что все узнают про ворованные ручки, которыми был набит её саквояж.
— И всё-таки что же на самом деле случилось? — вытащил трубку сыщик, заподозривший неладное.
— Да то и случилось, — стиснул лапы Кадрилис. — что эта планета оказалась своего рода телевизором… Но не таким, как обычные телевизоры. Если, скажем, он показывает лес, то ты можешь по этому лесу прогуляться и даже… даже волк на тебя может напасть.
— Планета-телевизор? — удивлённо протянул Кутас. — Так вот почему тут всё такое серое и ровное.
— Трубки морёные! Тьфу! — расстроенно сплюнул толстяк сыщик, но никто так и не понял, почему.
— Вдоль этой полосы, — махнул лапой Кадрилис, — понатыкана прорва штырей с ручками, а Лягария эти ручки самым бессовестным образом выковыряла и засунула к себе в саквояж…
— Замолчи, клеветник! — перебила зайца Лягария и вдруг подскочила как ужаленная. — Не лезь!
Но было поздно: Кутас вперевалочку приблизился к ней и вытащил из-под накидки цветную ручку.
— Вот тебе раз! — всплеснул лапами Кадрилис. — Теперь ждите ещё одного технического инспектора!
— Да, — подтвердил пилот, — сломанный штырь может притянуть его как магнитом.
— Простите, — сказал Кутас. — Помолчите минутку.
Пассажиры примолкли, а щенок прильнул ухом к земле и прислушался.
— Слышу какой-то шум, — заключил Кутас. — Он явно усиливается, всё ближе, ближе…
— Всем быстро на корабль! — скомандовал пилот. — Тревога!
Кадрилис подскочил к щенку, отшвырнул цветную ручку в сторону и потащил приятеля к трапу. Лягария успела опередить их и быстро проскользнула внутрь. Твинас, опираясь на крылья, спешил, насколько позволял ему шлёпанец. Наконец все очутились внутри корабля. Кадрилис с облегчением перевёл дух и оглянулся с верхней ступеньки: миновала ли опасность? И обмер: туда, где лежала выброшенная цветная ручка, упал знакомый луч розового света!
Заяц кинулся в салон, и в тот же миг дверка закрылась.
— …Шесть… пять… четыре, — уже отсчитывал пилот.
— …Три… два… один! — нетерпеливо подхватили пассажиры.
— Вперёд же! — не выдержав, крикнул Кадрилис.
И «Серебряная птица» взлетела!
— Удрали! — с облегчением потёр лапы Кадрилис. — Ещё бы немного, и нам крышка, но мы успели!
— Приказываю не поднимать панику! — взяла в свои лапы бразды правления лягушка. — Никакого нападения не было, это вы тут наломали из спички дров. Вполне нормальная ситуация…
Она замолчала, но тут её глаза снова увеличились до размеров кастрюльных крышек: корабль стало бросать из стороны в сторону стены задрожали, мотор захрипел-закашлял. «Серебряную птицу» словно кто-то схватил, как воробья за хвост; воробья держат, а он трепыхается, вырывается и никак не может вспорхнуть.
— Что это?! — воскликнули все разом.
— Сторож… тот старичок бородатенький сказал мне… — до смерти перепугавшись, призналась Лягария, — сказал, что, если один робот не справляется, на его месте появляется другой, во много раз сильнее.
— Всё ясно, — понял Кадрилис. — он всасывает сейчас наш корабль в свой шланг.
— А ещё тот старикашка, — прошептала побелевшими губами Лягария, — сказал, что робот:., ну, инспектор уничтожает все чужеродные тела.
Корабль всё ещё пытался вырваться из невидимых объятий. Напрасные усилия! Корабль вертелся волчком, как щепка в водовороте, неумолимо увлекаемая в пучину.
Из кабины послышался приказ пилота:
— Внимание! Наш корабль не в силах сопротивляться. Гибель неизбежна. Желающие могут катапультироваться. Объясняю: им нужно пройти в кабину «Птички», нажать белую кнопку на подлокотнике кресла; потолок раздвинется, и модуль вылетит наружу.
— На белую кнопку! — повторил щенок, удивившись тому, что в прошлый раз он её не заметил и даже не подозревал о таковой.
— Вылететь наружу! — взвизгнула Лягария. — Но это значит прямиком угодить в пасть робота! Кошмар! Да что же это такое?!
— А то, что ты сама натворила, — подала наконец голос всё время молчавшая Эйнора. — Пилот, мы требуем другого командира!
— Слишком поздно, — послышался голос Менеса. — Нам остались считаные секунды. Добровольцы пусть катапультируются!
Его голос с трудом пробивался сквозь грохот и гул.
— Твинас, придумайте же что-нибудь! — молитвенно сложила руки Эйнора.
Толстяк бессильно покачал головой, а многострадальная трубка выпала из клюва прямо в шлёпанец.
И тут поднялся с места Кутас.
— Мне тут пришло в голову, — взволнованно начал он. — Если тот, кто ката… катапультируется, угодит в пасть к роботу, то… Пока робот будет расправляться с жертвой, наша «Серебряная птица» сможет вырваться!
И не говоря больше ни слова, щенок поспешно заковылял обмотанными лапами к кабине «Птички», чтобы нажать там белую кнопку.
— В таком случае катапультироваться должна виновница несчастья — Лягария! — воскликнула Эйнора.
