Постепенно звон оружия и крики начали стихать, ведь уже почти не осталось тех, кто способен был защищать крепость, все они полегли в неравной борьбе с врагами, которых пустил в крепость предатель.
Феодора подошла к окну. Ей было так больно, как никогда в жизни. Что именно у неё болит – было непонятно. Каждая рана, каждый ушиб, каждый сантиметр её тела горел невыносимой болью, видимо, это просилась наружу её израненная душа. Она потеряла всё, что любила, всех, кто был ей дорог, но теперь не могла допустить того, чтобы потерять и честь. Она больше не была царицей, а для врага могла стать рабыней, если ей оставят жизнь. Страшная участь ждала царицу Феодору, по сравнению с ней, смерть казалась избавлением.
– Прости меня, – прошептала царица, – я не смогла защитить тебя, родная земля. Недостойная я правительница, не могу я больше править. – Ей не хотелось больше жить. В сердце больше не было сил бороться, чувство полной безысходности закрывало всю её прошлую жизнь. Будущего больше не было, впереди были только пустота и смерть.
Последний раз взглянула Феодора в небо, а потом вниз на скалы, закрыла глаза и… полетела, но полетела не ввысь, а в пустоту.
Потом была тьма, свобода и полный покой, как будто всё уже закончилось. Её душа полетела к свету, она чувствовала его приближение, видела его вдалеке, но что-то пошло не так, как будто чья-то невидимая рука забрала её, заслонила свет, который едва забрезжил где-то вдали, и заставила снова вернуться на землю.
Разные жизни проживала Феодора, разные места посетила, но нигде не чувствовала себя как дома. Разные люди проносились вокруг неё, кого-то она любила, кого-то ненавидела, была чьей-то подругой, женой, даже матерью. Но ни с кем не была она по-настоящему счастлива, ведь чувствовала, что эта жизнь – не её, как будто все эти люди не должны были быть рядом. И каждый раз конец был одинаковым: ночь, дождь, полёт, свобода…А потом всё повторялось снова по заранее написанному сценарию. И в каждой её жизни были они – двое мужчин, которые больше всего на свете хотели быть с ней, но которых она сама отвергала, предлагая им только свою дружбу. И каждый раз один из них оказывался предателем, скрывая свою злобу и ненависть под маской искренних чувств. Зная, что его место в аду, он каждый раз по-своему пытался разорвать этот круг, прибегал к помощи колдунов и магов, но ему это не помогало, становилось только хуже. Его стремление переиграть всё по своим правилам привело только к тому, что он нарушил свою временную линию, и появлялся на свет раньше или позже «брата», теряя возможность приблизиться к Феодоре. Но тем самым, он уменьшал её шансы на спасение, а значит – и свои тоже.
Предпоследняя жизнь была самой короткой и бессмысленной, как будто её и вовсе не должно было быть, но и она закончилась так же, как и все предыдущие. В конце своего путешествия Феодора оказалась в теле девушки по имени Элизабет. Это была последняя жизнь, данная ей для того, чтобы всё исправить, снять проклятие, последний шанс избежать вечных мук…
* * *
Сотни острых игл пронзали тело Элизабет, её буквально трясло в лихорадке. Мозг девушки не был готов к такому, потому ей было очень сложно всё это выдержать, голова буквально раскалывалась, но эта боль была несравнима с тем, что происходило в её сознании. Картины прошлого невыносимо быстро сменяли друг друга, всё вертелось вокруг девушки с такой скоростью, что иногда просто сливалось в один сплошной поток.
Она уже не понимала ничего, ни кто она, ни что вокруг неё происходит. Не узнавала людей, которые были рядом, не понимала, где она находится, и почему оказалась здесь. Тот поток информации, который неожиданно ворвался в её мозг, был слишком большим для человеческого разума. Казалось, что ещё немного, и она сойдёт с ума. Потом всё внезапно остановилось, исчезло, наступила полная пустота и тишина, как будто не было больше ни Элизабет, ни царицы Феодоры, только лунный свет, в котором она растворилась.
37
Это был прекрасный рассвет. Такие рассветы бывают нечасто, но каждый из них стоит кисти художника. Сиреневые облака золотило восходящее солнце, рисуя на небе причудливые картины далёких загадочных миров. Лёгкий ветерок играл на струнах огромной каменной арфы, а многоголосию криков чаек, разносившихся над морем, аккомпанировал спокойный шум прибоя. Все звуки этого волшебного утра сливались в одну прекрасную симфонию, слышимую только для очень внимательного человеческого уха.
По дороге в сторону крепости поднимался высокий пожилой человек. Он неуклюже ступал, опираясь на крючковатую палку, явно грубо вытесанную своими руками. Потухший взгляд перед собой свидетельствовал о том, что этот человек абсолютно слепой и только эта грубая трость указывает ему правильный путь. В руках он держал старый пергаментный свиток, аккуратно упакованный в бумагу.
У входа в крепость странника встретил Стефано.
– Ну что, друг мой, – обратился слепой к смотрителю крепости, – как прошла эта ночь? Надеюсь, ничего плохого не случилось?
– Хорошая была ночь, даже дождь не был помехой. Всё прошло, как нужно. Красиво было: тучи, луна, дождь… жалко, они этого не видели.
– Как царица?
– Отдыхают. Все трое. Я перенёс их в замок, бедняги уснули прямо на холодных камнях в башне под дождём, чудом не простудились. Думаю, их за ночь сильно потрепало, я даже боялся за их жизни, но с ними всё в порядке, они просто спят, набираются сил.
– Значит, спят ещё? Пора бы их уже разбудить, скоро ведь туристы нахлынут, негоже им с Феодорой и царевичами встречаться. Сложно будет объяснить, кто эти люди, и что они здесь делают. Да и меч нужно на место вернуть, пока его не хватились. Иначе у тебя неприятности будут.
– Меч я уже вернул, можете не беспокоиться, знаю, что с экспонатами музеев лучше не шутить. – Стефано улыбнулся. В этот момент он казался вполне нормальным человеком, а, возможно, так оно и было.
Все, кто считали великана дурачком, даже не догадывались о том, какая роль ему отведена в истории крепости. Он был не просто её хранителем, он был её защитником – одним из тех, кто отдал свою жизнь, защищая её тогда. И крепость держала его душу здесь, каждый раз умирая, он возвращался сюда, чтобы встретить здесь её – свою царицу. Обычному человеку не дано знать, кем он был в прошлой жизни, какую жизнь вёл, с кем был знаком, но этот парень знал всё. Его память хранила обрывки всех прошлых жизней, чтобы в одной из них он мог встретить и узнать тех, кого ему нужно было спасти. Это было тяжкое бремя, но он нёс его достойно. И вот его предназначение было выполнено, теперь он мог жить нормально, и его память уже начинала стирать обрывки воспоминаний прошлых жизней, которые делали его не таким, как все. Теперь он мог уйти из крепости, начать новую жизнь, но он этого уже не хотел. Крепость была его домом, единственным домом, который когда-либо у него был.
– Молодец, парень. Что бы я без тебя делал? А теперь, беги будить своих новых друзей, мне ещё нужно потолковать с ними, и отдать им кое-что на память.
В воротах замка появился Алекс. Он ещё не успел ничего сказать, но по шагам, гость крепости догадался, кто именно к ним вышел.
