Решив привести Нину в свой райский уголок, я пошел на еще одну небольшую хитрость. Еще накануне я оставил на столе небольшую записку.
Как только мы вошли в дом, Нина сразу же увидела эту записку и схватила ее в руки. Рядом лежала стопочка стодолларовых купюр. Но ее она словно и не заметила.
«Уважаемые друзья! – было написано в записке. – Не пугайтесь, пожалуйста! Вы случайно попали в поле действия нашего эксперимента. Завихрения созданных нами полей занесли вас в другой мир, где вам придется провести некоторое время. Но, не волнуйтесь! Когда вы вернетесь в свой мир, в нем пройдет не больше пяти минут. Вашего отсутствия никто и не заметит. И это – независимо от того, сколько времени вы пробудете здесь: день, месяц или даже несколько лет.
Если вы один, то вам вообще ничего не угрожает. В какое-то мгновение вы просто вернетесь назад. Но, если вас двое или больше, убедительно просим вас всегда оставаться вместе. Только в таком случае, все вместе, вы сможете вернуться в свой мир.
Здесь есть все необходимое для вашого существования. Живите, и радуйтесь своему вынужденному отдыху. Просим извинения за доставленные вам неудобства. Чистота наших экспериментов не всегда зависит только от нашей воли. В качестве компенсации за доставленные вам неудобства просим вас принять от нас лежащие у записки деньги.
– Какой ужас! – с дрожью в голосе и затаенной надеждой во взгляде обратилась ко мне Нина. – А если нам действительно придется пробыть здесь довольно долго? Как же там мои дети без меня будут?
На ее чудесных глазах блеснули слезинки, которые сразу же покатились по щокам, торя дорогу своим последовательницам.
Мне женские слезы вообще не нравятся. Особенно, слезы женщины, к которой я не равнодушен.
– А ну-ка, дай мне записку! – как можно бодрее я обратился к подруге.
Взяв бумажку в руки, начал еще раз ее читать. Словно впервые увидел. Конечно, тогда мне было очень стыдно за свой обман. Но мне так хотелося, чтобы Нина хоть немножко отдохнула от всех жизненных неудач, что я сам себя успокоил и приказал своей совести не доставать меня так сильно. Тем более, что не было никакой иной возможности уговорить ее взять деньги. Разве что только в виде чьей-то компенсации за доставленные неудобства…
– Смотри! – будто действительно впервые вычитал, показываю Нине записку. – Здесь написано, что мы попали в иной мир и что назад мы вернемся ровно через пять минут после исчезновения. Если это действительно так, то нашего отсутствия никто и не заметит. А к своим детям ты вернешься вовремя. Как и каждый день. Только и всего…
– А если это неправда? – все еще не веря написанному, но с затаенной надеждой в голосе, возразила Нина.
– А какой смысл кому-то оставлять эту записку, если обещанное в ней не буде выполнено? – вопросом на вопрос отвечаю ей я. – Ведь на нас могли бы просто не обратить внимания. Очень мы им нужны, если они с помощью своих технологий смогли переместить нас в иной мир. А если они все это написали, то есть какая-то надежда на выполнение обещания неизвестных нам существ. Может, это какие-то марсиане? Я что-то не слышал, чтобы на Земле кто-то ставил подобные эксперименты. Давай, будем надеяться на лучшее. А пока я предлагаю хорошенько осмотреть место, куда мы так неожиданно попали. Или пообедаем. Ага! Вот еще что! Если нам решили заплатить за причиненные неудобства, то эти деньги не стоит здесь оставлять. А то, полетим назад, и не успеем их взять. Положи их в свой карман. Тебе они нужнее.
Эти мои слова немного успокоили подругу. Но взять деньги она наотрез отказалась. Разве что, половину. Еле ее уговорил не делать глупостей, десять раз объяснив, что мне они действительно ни к чему.
Немного успокоившись и обрадовавшись неожиданной прибыли, Нина опять начала посматривать по сторонам. Неожиданно ее взгляд наткнулся на мои удочки, мирно стоявшие в уголке.
– Смотри! Тут удочки есть! – показала она на мои телескопы. – Словно их специально кто-то для тебя приготовил… Или, может, ты меня действительно украл? Еще и голову какими-то записками морочишь…
Она недоверчиво посмотрела на меня, явно надеясь услышать более-менее правдоподобные объяснения такого неожиданного путешествия. Чтобы хоть немного успокоить ее, мне пришлось призвать на помощь все свое красноречие, чего я и сам от себя не ожидал. При этом, мой ответ был достаточно честным и правдоподобным. По крайней мере, его завершающая фраза:
– Ниночка! Я действительно не знаю, каким образом мы сюда попали!
Ну разве это неправда? Ведь я до сих пор ничего не знаю о механизме такого перемещения. Просто я в свое время поверил в рассказы Бара о возможности таких путешествий, в чем уже не раз смог убедиться. А вот, как именно оно происходит, это перемещение, о том меня можно и не спрашивать. У меня просто нет ответа на такой вопрос.
– А удочки здесь, наверное, для того, чтобы иметь возможность ловить рыбу. Речка ведь рядом…
– Ну, что ж, – вздохнула Нина. – Вынуждены смириться с таким положением и поверить в свое будущее возвращение домой. А пока, давай, действительно подумаем о хлебе насущном. Есть хочется, будто сто лет не ела.
Кто его знает? Может, мы и через тисячи лет перелетели, чтобы сюда попасть? Но об обеде все-таки следовало подумать.
Глава 8
Для меня весь окружающий мир уже не был в диковинку. А Нина была просто в восторге от него. Подумать только! Почти возле самого дома она нашла с десяток чудесных белых грибов! Большущих! Здоровых! Без единой червоточинки! Меня это не очень удивило. Ведь я сам именно такое и загадывал. А Нина прямо таки лучилась радостью. От грибной охоты ее было не оторвать. Она даже о голоде своем забыла.
– Ниночка! На обед уже достаточно. Или ты их на зиму солить собралась?
– Ой! Я так давно в лесу не была! А грибы разве что на базаре видела. Но их не всегда купишь…
Такого радостного личика я у нее уже давно не видел. Всегда в заботах, она редко улыбалась, всегда куда-то спешила и, как это часто бывает, постоянно не успевала схватить в руки хотя бы крошку своего счастья. Да только ради такой радости на ее лице стоило лететь сквозь Пространство и Время.
Казалось, она вовсе забыла о существовании мира людей. Мира, из которого ее так неожиданно вытащила какая-то неведомая сила. Вытащила и забросила невесть куда, где и адреса не существует. Может, она действительно поверила в наше возвращение в реальный для нас мир, и теперь полностью отдалась счастливым мгновениям настоящего отдыха, мгновениям, которые так редко случались в ее жизни? А я смотрел на нее, и совесть моя меня поедом ела. Да! Я хотел, чтобы она хоть немножко отдохнула от нашей серой повседневности. Мне очень хотелось сотворить для нее праздник. Но ведь мне хотелось и ее саму. Хотелось, как женщину. Как дивную женщину, которая знала так мало светлого в жизни, и которую мне хотелось осыпать всеми земными и неземными благами.
Я был уверен в том, что Нина, как бы трудно не жилось ей с мужем, никогда не оставит семью и не согласится связать свою жизнь с моей. Хотя бы ради детей, которым отец нужен не меньше, чем мать. Даже такой отец, как ее муж. Именно поэтому я никогда не говорил ей о своих чувствах. Хотя она, как и каждая женщина, наверное, догадывалась о них. Как-то она мне так и сказала: «Я благодарна тебе за твои чувства…»
