– Я думал, что мы и сегодня полетим куда-то. Но из-за этих небесных вод, наверное, и вы летать не сможете…
– Почему, не сможем? Летать мы можем в любую погоду. Вот только не увидишь сейчас на земле ничего интересного. А какой смысл куда-то лететь, наперед зная, что этот полет ничего не даст ни для ума, ни для сердца? Ну разве не так?
– Наверное, так! Вот потому мне и грустно.
– Не переживай, Гор! Мы сегодня снова посмотрим несколько фильмов. Вот и время пройдет более-менее интересно. К тому же, Брук некоторые из них озвучил. Теперь ты сможешь посмотреть настоящее кино. Потом до самой старости будешь рассказывать об этом своим друзям из Племени.
Хотя Гору все еще сташновато было смотреть на движущиеся картинки, но теперь он уже был уверен в полной безопасности такого просмотра. Потому и согласился, не задумываясь. Уж лучше сидеть возле Эолы и смотреть эти дивные картинки, чем просто лежать в своей пещере в ожиданки того времени, когда вытекут все небесние воды и Отец снова начнет дарить Матери животворное тепло своих лучей.
Во время просмотра новых фильмов Гор уже настолько освоился с этим непривычным для него явлением, что даже осмелился тихонько подкрасться к экрану и ударить кулаком по разинутой пасти черепахи, собирающейся наброситься на свою жертву. Но только стена звездолета осуждающе загудела в ответ на такое буйное проявление его чувств, да тихий смешок пронесся в темноте помещения. Но Гор так и не разобрал, кто смеялся. А, может, ему это только показалось, и во всем был виновен тот удивительный магнитофон, о котором ему рассказывал Визим?…
А спустя некоторое время один из фильмов был показан детям Племени. Но перед этим Гор долго объяснял им, что это такое. Он старался убедить их в том, что это вовсе не опасно и этого не надо бояться. Но Эола, не будучи уверенной в спокойном восприятии увиденного детьми Племени, для первого просмотра подобрала материалы, где не было крупних животных и, тем более, сцен их охоты. В кадрах фильма мелькали пейзажи лесов, рек и пустынь. Только изредка на них появлялись пугливые Гну или доверчивые Кри. Но даже при этом охотники Племени вскакивали со своих мест и размахивали дубинами, готовые в любую минути броситься в погоню за дичью, которая находилась совсем рядом и добыть которую было так легко.
Фильм был немым. Пришельцы пока остерегались показывать дикарям озвученные фильмы. Чтобы меньше травмировать их психику. Но Гор, который к тому времени уже их видел, постоянно рассказывал о них детям Племени, подогревая их интерес к общению с пришельцами. Но, в основном, безуспешно. Ни отдельную движущуюся картинку, ни весь фильм целиком нельзя было съесть. Потому особенного интереса у дикарей они не вызвали. По крайней мере, забыли они о фильмах на седующий же день.
Глава 8. Опасное приключение
Казалось, что в тот день все будет так же интересно и поучительно для Гора, как и во время всех предыдущих полетов над родной планетой. Он уже почти не боялся ни огромных хищников, которых они видели неоднократно, ни возможного падения с высоты, ни поражения гравилета небесным огнем. Его не интересовало, как именно Эола управляет этой умной машиной, не волновало постоянное жужжание видеокамеры Брука. Он просто чувствовал, что эти вещи никогда не станут близкими и полностью понятными ему.
Гор только внимательно следил за тем, что происходит внизу, под ними, и постоянно обращал внимание Брука на что-то интересное. Брук был очень доволен им, и не упускал случая, чтобы не похвалить его за зоркие глаза и умение увидеть что-то существенное в лесных чащах или в густом разнотравье лугов. А Гор очень радовался и даже гордился тем, что может хоть чем-то быть полезным для могущестьвенных пришельцев.
Небесный Отец только-только вышел на свою постоянную дорогу, на ходу умываясь утренними росами и приветливо улыбаясь миру своих детей. На небе не было ни тучки. День обещал быть жарким. Гор по своему опыту знал, что в такую жару с высоты трудно будет увидеть что-то интересное. В такие дни все живое прячется в благодатную тень деревьев. Только в вечерних сумерках звери выходят на свои охотничьи тропы. Потому он и предложил осуществить пешеходную прогулку. Но сделать это в еще не разведанной части планеты.
Это предложение было принято без возражений. Гравилет, опережая Небесного Отца, помчался на запад. Куда не кинь глазом, всюду были непроходимые леса. Огромные деревья здесь росли так густо, что солнечные лучи не могли пронзить это сплошное сплетение ветвей и листьев. Потому возле подножий деревьев всегда властвовали сумерки, в которых вряд ли можно было что-то увидеть сверху. Даже зоркие глаза Гора здесь были бессильными.
Гравилет опустился на одну из редких здесь лесных полян. Его экипаж долго наблюдал окружающий их мир в иллюминаторы, не решаясь выйти из своего надежного аппарата. Но вокруг все было тихо. Никакая опасность, казалось бы, им не угрожавала. Захватив с собой свои плазмачи, Брук, Эола, а за ними и Гор вышли из капсулы и ступили на мягкую подстилку этого древнего леса.
Брук, как всегда, нес свою видеокамеру, готовый в любой момент пустить ее в ход и снимать, снимать, снимать все, что попадется на глаза, все, что движется, все, живущее в этом сумрачном лесу. Его плазмач был небрежно заброшен за спину, так как он теперь полностью полагался на зоркие глаза и природные инстинкты Гора и на внимательность и рассудительность Эолы. В последнее время Брук почему-то довольно часто стал забывать об элементарной осторожности. Открыв в себе настоящее призвание кинооператора, он теперь даже представить себе не мог, что можно заниматься чем-то иным, чем смотреть на окружающий мир через глазок этой чудесной камеры.
Эола за эту неосторожность постоянно его ругала. Но, так как он стал практически неуправляемым, вынуждена была постоянно подстраховывать его во всем. Вот и теперь она один плазмач держала в руках, настороженно посматривая по сторонам, а другой забросила себе за плечо, так как Гор снова наотрез отказался даже дотрагиваться до этого страшного вместилища небесного огня. Он привык к своей дубинке, и во всем полагался только на нее. А небесного огня он боялся больше всего на свете. Пожалуй, даже больше, чем Большого Хара и того неизвестного охотника, который убил его.
Чтобы не заблудиться, так как здесь не было такого хорошего ориентира, как речка, Эола включила радиомаяк на гравилете. Соблюдая предельную осторожность, группа исследователей направилась в лесные чащи. Впереди шел Гор, готовый в любой момент наброситься даже на самого страшного врага, только бы защитить от него Эолу. Ну, и этого чудаковатого Брука, конечно, тоже. Вслед за Гором шла Эола, которая должна была быть настолько внимательной, чтобы и возможного врага своевременно заметить, и постоянно приглядывать за Бруком. А Брук, полностью полагаясь на внимание и выдержку своих товарищей, все время трещал своей камерой, снимая различных насекомых, цветы и травы, кусты и деревья. При этом он не переставал твердить, что все эти кадры просто уникальные и что они еще не раз прислужат науке.
Так они шли больше часа. За это время не было встречено ни одного живого существа, за исключением многочисленных насекомых, трав, кустов и деревьев. Бесцельное хождение по чащобе уже успело надоесть Эоле. Она предложила вернуться назад и перелететь в другое место. Туда, где лес не был таким густым и где можно было надеяться встретить каких-то интересных животных.
