Эмми пошла вперед по горячему песку, обжигавшему ступни, глядя на редкие зонтики, разбросанные по пляжу, словно разноцветные морские звезды. Дети с ведерками и лопатками сидели группами, украшая песчаные курганы ракушками и другими пляжными обломками. Практически обнаженные купальщики с бронзовой или красной, как панцирь вареного лобстера, кожей лежали, развалившись в шезлонгах или на полотенцах, словно ритуальные жертвы солнечного божества. Эмми посмотрела на собственную бледную кожу и вспомнила, как Бен любил прикасаться к ней, восторгаясь ее безупречной белизной, не знавшей жаркого прикосновения солнца. Постепенно она начала гордиться тем, что некогда презирала, и тщательно ухаживать за своей кожей с помощью дорогих кремов и лосьонов от солнца. Она по-прежнему делала это в силу привычки, и теперь скрестила руки на груди, пытаясь спасти обнаженную кожу от солнечных лучей.
Эмми остановилась там, где песок стал ровным и влажным, но до волн она не дошла. Ей хотелось верить, что если она почувствует океан, то поймет, что любила ее мать и чего ей не хватало все эти годы. Вместе с тем она не хотела, чтобы что-то связывало ее с этим незнакомым местом, где они с Беном никогда не бывали.
Хит и Фрэнк вышли из воды, синхронно тряся головами и разбрызгивая воду друг на друга и на Эмми тоже. Она отступила и вытерла с лица капли воды.
– Осторожнее!
– Извините, – сказал Хит, хотя его улыбка говорила, что он ничуть не сожалеет. – Вода очень хорошая. Вы бы окунулись.
– Мне нужно вернуться в дом и найти шляпу или крем от солнца. Моя кожа не привыкла к такой жаре.
Мелкие капли воды прилипли к его ресницам, отчего глаза казались более яркими.
– Пляж особенно хорош на закате, когда большинство туристов собирают вещи и уходят домой. Вам стоит попробовать, – он сделал паузу, внимательно глядя на Эмми, как будто не был уверен, что она придет сюда по своей воле, но хотел, чтобы она полюбила это место. – Когда-нибудь я приведу вас сюда вечером.
Эмми не знала, что ответить, поэтому спросила:
– Вы серьезно говорили про акул?
Хит двинулся вдоль пляжа, и она держалась рядом, следя за тем, чтобы он оставался между нею и океаном, а ее ноги оставались сухими.
– Да, я даже поймал несколько штук на причале. Приходится выбрасывать обратно в океан самых маленьких, но можно оставить себе тех, что побольше. Раньше здесь водились бычьи акулы и акулы-молоты, но их уже лет двадцать никто не видел. Теперь это в основном черные и длиннорылые акулы, да изредка встречаются тигровые.
Эмми с беспокойством посмотрела на воду.
– Они едят людей? – Перед ее мысленным взором промелькнули сцены из фильма «Челюсти»
[21]
, и, судя по добродушному выражению на лице Хита, он как будто читал ее мысли.
– Некоторые, – ответил он.
По мере того как они продолжали идти вдоль берега, напряжение усиливалось и Эмми едва не бежала, чтобы поспеть за размашистым шагом Хита.
– Но, как правило, они оставляют людей в покое. Знаете, у вас гораздо больше шансов угодить под молнию в открытом поле, чем быть съеденной акулой.
Эмми приподняла брови, но продолжала наблюдать за прибрежными водами, надеясь увидеть острые плавники.
– Спасибо, это утешает.
– Без проблем.
Соленый бриз освежал и дарил долгожданную прохладу. Фрэнк убежал дальше, время от времени заходя в воду или подбегая к людям на пляже, которые приветствовали его по имени, чесали за ухом и давали что-нибудь вкусненькое.
Они миновали несколько человек, прогуливающихся со своими собаками, которых они держали на поводках.
– А здесь существуют какие-то правила относительно того, как следует содержать собак на пляже?
– Да, конечно. С десяти утра до шести вечера собак разрешается выгуливать только на поводке.
Эмми увидела, как Фрэнк подбежал к группе отдыхающих, расположившихся на одеялах и, очевидно, собиравшихся пообедать на свежем воздухе. Они приветствовали пса легким похлопыванием и предложением всяких вкусностей, а Хит помахал им и выдал Эмми целый список имен и профессий, как будто она могла запомнить их всех. Имена из перечня, которые она услышала утром от Эбигейл, уже почти изгладились из памяти.
– А Фрэнк – исключение из правил?
Хит искоса взглянул на нее.
– Полагаю, до тех пор, пока кто-нибудь не пожалуется на него. На самом деле это очень воспитанный пес, и он подходит только к тем людям, которых хорошо знает. В остальных случаях он делает вид, будто находится на поводке, и держится рядом со мной.
Эмми скрыла улыбку, когда они перебирались через ряды каменных выступов, тянувшихся, словно пальцы, от побережья в океан. Хит объяснил, что это были волнорезы, установленные задолго до урагана «Хьюго» для предотвращения эрозии пляжной зоны.
– Молы в гавани Чарльстона и эти волнорезы, наверное, причинили больше ущерба экологической системе, чем защитили побережье. Сейчас у нас есть проект реконструкции пляжа, когда каждые восемь лет на мелководье закачивают большое количество песка, но это лишь временная мера. И, к сожалению, это приводит лишь к новой жилой застройке.
– Мне казалось, что вы, как владелец недвижимости, должны только радоваться этому.
– Да, можно подумать и так. Но Фолли-Бич был нашим родным гнездом в течение нескольких поколений. Досадно видеть, как пейзаж так резко меняется из-за приезжих. – Он пожал плечами и добавил: – Полагаю, в последние несколько лет я начал думать немного иначе, чем раньше, – можно сказать, сместил фокус внимания. Именно поэтому я провожу больше времени на Фолли-Бич, чем в Атланте.
Эмми хотела спросить, что послужило причиной такой перемены, но Хит двинулся вперед, как будто умышленно избегая любых расспросов. Его слова больно задели ее: она снова вспомнила о Бене, о его чувстве долга и любви к стране. Это чувство послало его на другой край света и навеки разлучило с ней.
Эмми все еще предавалась воспоминаниям, когда они развернулись в обратную сторону и Хит спросил:
– Так почему же вы здесь – специалист по музейным рукописям со степенью магистра библиографии?
Эмми повернулась к нему и снова увидела ровный загар, длинные волосы, небрежный разворот широких плеч, которые никогда не оттягивала винтовка. Этот мужчина не знал, что такое передвигаться в конвое по заминированным дорогам. Все его жизненные устремления, судя по всему, были сосредоточены на пляжном отдыхе. Она не хотела, чтобы он, как будто созданный из моря, солнца и песка, интересовался ее жизнью. Но его взгляд был добрым, а не насмешливым, и Эмми ответила ему очень просто:
