Но понемногу слабость уходила, голова перестала кружиться, зрение стало четким. Он оперся на руки, сел.
– Пост Великий, а он напился! – осуждающе покачала головой проходящая мимо женщина.
Андрей не ответил – не до того было. Кое-как он поднялся. Его качало, и со стороны и впрямь могло показаться, что он пьяный.
Он подошел к забору, оперся и увидел, что в руке по-прежнему сжимает окровавленный нож. Надо же, не выпустил в беспамятстве, не уронил на мостовую.
Андрей распахнул шубу. На кафтане под ней – кровавое пятно, но кровь уже не текла, свернулась. Он сунул нож за пояс. Странного вида нож, но не до него сейчас, потом разберется. Постояв так немного, он пришел в себя, отдохнул и почувствовал, что появились силы.
Домой в таком виде идти было нельзя, Полину испугать можно, а она беременная. И Андрей направился к своему, им купленному дому – там сейчас ездовые у лошади хлопотали. В пути лошадь или в конюшне отдыхает, а кормить-поить ее надо, щеткой чистить, денники убирать.
Встревоженный видом Андрея, Михаил подошел сразу:
– Ты чего такой бледный, хозяин?
– Идем в избу.
Михаил помог ему снять шубу, увидел окровавленный кафтан и ахнул:
– Кто это тебя так? К лекарю надо!
– Знать бы кто! Но ничего, найду! Помоги раздеться.
– Конечно.
Михаил помог Андрею снять кафтан, рубашку. Живот был в крови, но кровь подсохла коркой и больше не текла.
– Воды принеси и тряпицу чистую, – попросил Андрей.
Они осторожно смыли кровь и с удивлением обнаружили, что под ней не было никакой раны. Сразу вспомнил Андрей волхва и то, как он резанул ему руку ножом – ведь на глазах затянулась рана. Наверное, и сейчас так.
– Рана-то где, не вижу что-то, – посетовал Михаил.
– Ты вот что, Михаил. Иди на торг, рубаху и кафтан новые мне купи, точно такие же. А то как я домой в непотребном виде заявлюсь?
– Чудак-человек! Его ранили, а он об одежде печется!
Но взял деньги и ушел. А Андрей отмыл в воде нож и стал его разглядывать. Оказалось, что это вовсе не нож, а стилет. Лезвие четырехгранное, резать им ничего нельзя, только колющие удары наносить. Настоящее оружие убийцы!
Странность была в другом. Стилеты пользовались популярностью у европейских рыцарей, и появились они одновременно с появлением кованых лат. Их назначением было – колоть между лат, в сочленения, в уязвимые места. На Руси такой нож почти не встречался.
В Европе стилеты носили наемные убийцы. Нож можно было незаметно спрятать в рукаве, и пользоваться им было удобно. К тому его лезвие часто было отравленным – для большего эффекта. Любили его за это в Италии и Франции, а также слуги папского престола – для устранения неугодных. И потому более чем странно – Русь, стилет, наемный убийца, да еще и левша.
За разглядыванием стилета его и застал Михаил, вернувшийся с покупками:
– Это что у тебя за нож такой? – удивился он, увидев стилет в руках у Андрея.
– Им меня убить пытались! Но о том – никому! Это мое дело и ничье больше.
– Кому-то ты дорогу перешел!
– Понятное дело! Но только не могу понять – кому?
– Да тем же купцам городским!
– Не похоже. Ладно, давай одеваться.
Андрей надел новую рубашку, кафтан. Слишком новыми они выглядят, Полина увидит – насторожится, вопросы задавать будет. Но похожи на старые, залитые его кровью. На шубе только дырка маленькая, не видно совсем, но подкладка в крови. Подкладку Михаил замыл водой и повесил шубу к печи, изнанкой навыворот – подсушиться.
А у Андрея из головы не выходило покушение. Убийца просто не знал, что раны у Андрея быстро затягиваются – качество это он приобрел при переносе из своего времени. А удар был точный, смертельный, даже – профессиональный. Простой смертный уже концы отдал бы там же, на деревянной мостовой. В голове билось – кто? Узнать и покарать убийцу и заказчика, отомстить! Кровь за кровь, или, как говорили римляне, око за око. Может, не по-христиански это, но прощать обидчика Андрей не думал. Подставить вторую щеку? Не дождетесь! Мужичонка, который его стилетом ударил, слишком невзрачен – исполнитель, не более, стоит за ним кто-то. Лицо его Андрей запомнил, хоть и видел секунду, и может сказать точно – он с ним не встречался никогда. Если бы встречался, убийца не спрашивал бы у него, не уточнял – Андрей ли он?
Скорее всего, на Андрея показали пальцем при выходе из церкви. Кто показал? Андрей начал припоминать, кого он видел. Но слишком благостно он был настроен после заутрени, в себя ушел. Стояли какие-то люди у выхода, но знакомых там лиц не было.
Андрей начал копаться в памяти, кому он мог насолить. Савельевна, бабка, которую он посадил в поруб, зла на него – но чтобы убийцу подослать? Ума не хватит, слишком тонко придумано. Вдовец, у которого в подвале невольники сидели? Так его Васька-гридень ударом ноги в голову убил. Получается, мстить некому. Но и просто так на убийство не решаются. У заказчика явно деньги есть, об этом и стилет говорит. Штука явно заморская, хорошей стали, стоит недешево. Обычный грабитель кистень бы использовал или дубину, а в довершение всего еще и кошель с пояса срезал бы. Этого же кошель не интересовал, хотя он и висел у Андрея под шубой, на поясе. Если бы заказчик хотел, чтобы убийство Андрея выглядело, как обычный разбой, то убийца оплошал. Или его кто-то спугнул.
Время близилось к вечеру, и надо было идти домой, не то Полина будет беспокоиться. Ведь он как ушел с утра в церковь, так и пропал. Но железо надо ковать, пока оно горячо. И Андрей придумал некий план.
Михаил довезет его в санях к дому и поможет выйти. А потом распустит слух, что Андрей ранен и отлеживается дома. Только надо предупредить Полину и Авдотью, чтобы языки за зубами держали, а интересующимся говорили, что Андрей плох и лежит в постели. Заказчик убийце хвост накрутит: деньги взял, а дело до конца не довел? Убийца попробует исправить положение и проберется к Андрею в дом. Как говорится, ловля на живца, только живцом будет сам Андрей. Не хотелось Полину волновать, но лучше он женщин в избе предупредит, чем все внезапно произойдет.
Он объяснил Михаилу задумку.
– Ой, хозяин, рискованно! – только и смог сказать тот, восхищенный смелостью Андрея.
– Я после внезапного нападения выжил, а если готов буду – тем более.
Михаил покачал головой, но хозяин – барин, его указания выполнять надо. Наблюдатель или соседи должны видеть, что Андрей ранен.
В санях Андрей ехал лежа, но так, чтобы было видно его лицо. Прохожие внимания не обращали, мало ли – купца подгулявшего домой везут.
У ворот Михаил остановил сани и помог Андрею выйти. Тот обхватил Михаила за шею рукой и почти повис на нем, изображая совершенно ослабевшего. Так он едва доковылял до ворот. Но когда они зашли во двор, Андрей выпрямился и пошел сам, Михаилу же напомнил:
