– Пошел, боец…
– Куда, пан майор? – обиделся Матиани.
– К психиатру, кретин… В комнате сиди, и чтобы никуда не выходил!
После обеда, прошедшего в напряженной обстановке, он мерил шагами свою комнату, обдумывал детали операции. Похоже, осень решила разгуляться: на завтра обещали кратковременные дожди, на послезавтра – усиление осадков. Хорошо это или плохо, майор пока не понимал. Дождь смывает все следы, но затрудняет передвижение. Впрочем, преследователям – тоже. Он стоял у окна, спрятавшись за тканевой занавеской, смотрел на поселок, который располагался отдельно от усадьбы Гароцких. Избытка населения в нем не было, но дома неплохие – добротные, обитые сайдингом, огороды большие и ухоженные. На крайнем участке женщина возилась на грядках – дергала траву и бросала в ведро. На улице какой-то мужик возился в капоте подержанного джипа. Рядом остановился хромой пожилой субъект в клетчатом пиджаке, завел беседу. Мужику было не до него, и он раздраженно отмахнулся. Хромой помялся, заковылял прочь. Гальский пристально смотрел ему вслед. Полтора часа назад, когда они съезжали с обрыва, этот местный бездельник ковырялся в свалке, устроенной в пересохшем русле. Он оказался глазастым – увидел, что в салоне еще кто-то есть, начал всматриваться, а когда машина прошла мимо, полез обратно в свалку. Местным ничто не мешало знать, что у Гароцких в доме гости. Возможно, не знали о количестве гостей, но о самом факте – вполне вероятно. Кто-то видел посторонних (тот же хромой), кто-то слышал от соседей. Лишь бы домой не пришли знакомиться. И чтобы дальше любопытства дело не зашло…
Ближе к вечеру Гальский собрал всю группу, открыл планшет, куда перегнал утренние снимки. Ознакомление с местностью и планом действий проходило конструктивно, парни схватывали на лету. Каждый получил свою роль и свой сектор. Майор не сомневался в ребятах – даже в Матиани, которого явно повело не туда. В этом плане он был спокоен. Неприятностей, если таковые предполагались, стоило ожидать с другой стороны.
– Выступаем в четверг, в 9 утра, – объявил он на «планерке». – Приедем заранее, все подготовим. На местность больше не выезжаем – можем примелькаться. Из дома – никуда. Вести себя прилично. Сегодня разрешаю немного выпить, завтра – ни капли. Завтра же проверить и подготовить оружие. Повторим сценарий.
После ужина он активировал спутниковый телефон, совершил звонок по защищенной линии.
– Рад слышать ваш голос, господин майор, – отозвался полковник Бородко. – Рад, что вы в деле. Ностальгия еще не замучила?
– Рвемся на родину, Григорий Степанович. – Гальский вкратце описал сложившуюся ситуацию и закончил вопросом: – От Суханова поступала информация? В четверг все в силе?
– Да, майор, информатор утверждает, что все идет по плану. Серый микроавтобус «Пежо» с черными регистрационными знаками. Какой будет номер, он не знает, да это и не важно. В девять утра конвой выходит из Ярославля. Поздно вечером его будет ждать полковник Харченко – начальник полигона в Ростовской области. Маршрут не менялся. У Суханова есть возможность отслеживать информацию о прохождении конвоя через те или иные населенные пункты. Всю информацию он будет немедленно сообщать мне. То есть мы будем в курсе, где, плюс-минус, находится конвой. Я буду вам транслировать эту информацию – не выключайте телефон.
– Отлично.
– Уверен, что все пройдет по плану. Вы в курсе, что хороший план – это половина сделанной ра-боты?
– Это больше чем половина, – усмехнулся майор, – при условии, что в его выполнение не вмешаются обстоятельства непреодолимой силы.
– В таком случае это плохой план, – парировал полковник. – Еще раз все обдумайте, учтите все нюансы. При необходимости повторите разведку на местности. Сердюк выезжает сегодня. Как с ним связаться, вы знаете. Если будут трудности с отходом, не порите горячку, лучше отсидеться в безопасном месте. Наши иностранные друзья потерпят – блоки все равно уже будут у нас. Слышали прогноз по Подмосковью на завтра и послезавтра?
– Так точно, товарищ полковник. В селе Гадюкино – дожди.
– Не порочь чистую репутацию села Гадюкино, – рассмеялся полковник. И сразу сделался серьезным: – По твоему вопросу относительно семейства Гароцких. Уважаю, майор, твою привычку не оставлять после себя никого живого, но это не тот случай. Гароцкий не мешает. А в будущем еще пригодится. Его дочурка – тем более. Они же преданы нам, не понял еще? Да, Гароцкий не храбрец, но не многого ли ты хочешь? Пусть сидит в России в замороженном виде. Придет пора – разморозим. Начнет двойную игру – раскусим. И горячую голову его дочки можно использовать. Вдруг потребуется громкая акция во славу нашего государства? – В голосе полковника зазвенели ироничные нотки. – В общем, не пори горячку, сосредоточься на деле. Завтра свяжись со мной – получишь свежую информацию, если таковая будет.
Ночью в доме разгорелся скандал. Не уследили родичи за настырной девчонкой! Отец загнал Дину в комнату, запер дверь. Но ей не впервые было выбираться из окна. На улице уже моросил освежающий дождь. Девчонку разрывали эмоции – внезапно вспыхнувшая страсть к смазливому парню и злость к родителям (посильнее, чем к врагам Отечества). У нее была отличная физическая подготовка. Она вскарабкалась по водосточной трубе, дотянулась до окна. Матиани схватил ее за шкирку – чуть ноги не переломала! Попав в комнату, она повисла у него на шее, и он буквально обезумел от похоти! От воплей девчонки проснулся весь дом. Паникующие родители бросились наверх. Представшая картина повергла их в полный коллапс. Мать едва не потеряла сознание, отец впал в буйство. С воплем негодования он бросился в комнату, но споткнулся на пороге, разбил нос. Девчонка спрыгнула с кровати, вытолкнула родителей из комнаты и заперлась на задвижку. «Не трогайте нас, я люблю его!» – кричала она из-за двери, и складывалось странное впечатление, что это не Матиани совратил малолетку, а ровно наоборот. Надо же так втрескаться в несчастного парня! Разбуженные диверсанты озадаченно мялись в коридоре, чесали затылки. Высунулась взлохмаченная Белла, вникла в ситуацию, сплюнула:
– И что собрались, хлопцы? Тоже хотите принять участие? Тьфу! – Развернулась и снова ушла спать.
Вмешиваться в ситуацию было глупо. Гальский отвел родителей в кухню, попытался объяснить, что их дочь сама виновата, никто ее к сексу не принуждал. Члены диверсионной группы – воспитанные и порядочные люди, а у Матиани и вовсе – три курса высшего образования. Что прикажете – расстрелять его?
Он довел потрясенных родителей до спальни, дождался, пока они исчезнут, прыснул и зашагал к себе. Любую непонятную ситуацию нужно обращать в свою пользу. Интересно, как это сделать? А что, если использовать девчонку как отвлекающий фактор? Так, в плане бреда. На случай, если дело пойдет не так. Потом выбросить, сама до дома добежит. Нестандартный ход, здоровая инициатива. Ладно, доживем до завтра…
Среда тянулась, как засыпающая гусеница. Весь день моросил мелкий дождь. Раскисала земля, в низких местах стояли лужи. В доме семейства Гароцких было подозрительно тихо. Диверсанты разбирались с оружием, попутно обнаружили под ящиками с гранатами еще один – с новенькими полевыми биноклями, парой светошумовых гранат и пулеметом «ПК» с двумя лентами в коробках по сто патронов. Часть оружия перенесли в машину. Туда же – накидки от дождя, сменную резиновую обувь. Вновь отрабатывали сценарий, пытаясь вложить в него все возможные повороты. «Любовная лирика» временами прорывалась. Плакала Ванда Владимировна, обрушивала ругань на дочь. Геннадий Акимович с бледным видом шатался по дому. Столкнулся в коридоре с Матиани – оба отшатнулись. Диверсант рассмеялся, Гароцкий выругался. Пришел сигнал от полковника Бородко: все в силе, Суханов на связи, груз готов к отправке.
