На дымящейся сигарете образовался длинный столбик пепла, готовый сорваться в любой момент.
– Но качество продукции? – не согласился Крячко. – Оно ведь обязательно пострадает.
– Вы говорите точно так же, как и Кирилл. – Павел поморщился: – Да. Оно немного пострадало бы. Это факт. Но настолько незначительно, что никто ни о чем не догадался бы.
– А каков был ваш откат в этом деле? – продолжал гнуть свою линию полковник.
– Это имеет значение?
– Боюсь, огромное, Павел.
– Хорошо. – Воронов понурился. – Я вам скажу. Но очень прошу учесть один факт. Я озвучу его позже? Можно?
– Как вам будет угодно.
– Всю жизнь я был вторым, – пустился в исповедь Воронов, до неприличия тиская пальцами свой кейс. – Сколько себя помню. И в боксе, когда мы с Кириллом начинали вместе. И в бизнесе, когда он фактически приютил меня и взял на поруки. А с Архангельском мне вдруг подфартило. Люди вышли на меня и сделали хорошее предложение. Откат? Да, само собой. Я мог снять на этом пол-лимона сразу и иметь немалую долю в дальнейшем. В перспективе. Что терял от этого бизнес? Ровным счетом ничего. Почти никто из наших потребителей не может отличить качественный продукт от подделки. Что они в этом смыслят? Я не стану отрицать, что хотел денег, полковник. Больших, настоящих! А кто их не желает? Разве что полные дегенераты или прожженные альтруисты? Но я-то плевать на таких хотел! Я устал быть в тени, под вторым номером. А Кирилл!.. Ну, его-то, понятно, и так все устраивало. Когда это он о других думал? В общем, Роточков наотрез отказался от сделки с архангельскими поставщиками.
– А теперь решение принимаете вы? Сделка состоится. Очень удобно.
– На что вы намекаете? – Воронов вскочил.
Его реакция совсем не понравилась полковнику, и он тоже поднялся со стула. Такие вот глаза, горящие злобой, Станиславу приходилось видеть не единожды.
– Я ни на что не намекаю, Павел, просто констатирую факт. Роточков умер слишком своевременно. Для вас.
– Я не…
– Вы убили его, Павел?
– Да как вы смеете! Что за абсурдные предположения? Я не позволю вам разговаривать со мной в таком тоне, бросаться обвинениями в мой адрес. Пропустите меня! Немедленно!
Воронов с раскрасневшимся от гнева лицом шагнул к выходу из комнаты, но Крячко преградил ему путь. Павел словно наткнулся на кирпичную стену. Он раздраженно толкнул сыщика кейсом в грудь, но это не возымело никакого результата.
– Сядьте на место, Павел! – распорядился полковник. – Не стоит усугублять ситуацию.
Однако его слова привели к совершенно иному результату. Воронов опустил левую руку с кейсом и резко выбросил вперед правую, целясь кулаком в лицо полковника. Крячко легко ушел от удара. Костяшки пальцев противника легонько чиркнули ему по щеке.
Полковник стремительно перегруппировался, нырнул вниз, ударил Павла в живот, а затем вполне профессионально поддел его мощнейшим апперкотом. Основы бокса Станиславу были знакомы не понаслышке, а вот Воронов, напротив, судя по всему, все навыки молодости успел растерять.
Он пропустил столь быструю и сокрушительную контратаку, что не устоял на ногах. Зубы громко клацнули, голова запрокинулась. Павел в отчаянии взмахнул руками, надеясь удержать равновесие, но в итоге опрокинулся на спину.
Кейс отлетел к ближней ножке стола. Станислав прошел вперед, нагнулся и подобрал его.
– Нет! – Павел перевернулся на живот, сумел подняться на четвереньки, потряс головой, чтобы обрести чувство реальности. – Не трогайте! Не смейте! Это не ваше!..
– За сохранность содержимого можете не беспокоиться, – невозмутимо отозвался Крячко. – Вам вернут все согласно описи. А вот за нападение на сотрудника полиции, находящегося при исполнении, ответить, я думаю, придется. Не стану пока надевать на вас наручники, Павел, но не рекомендую покидать пределы этой комнаты. Я пришлю человека, чтобы он проследил за вами.
– Постойте! – окликнул сыщика Воронов, когда тот уже переступил порог комнаты.
Станислав неохотно повернул голову.
– Я не знаю, зачем вам понадобился Коробов, но не верьте ни одному его слову! Что бы он вам про меня ни говорил. Клянусь, это ложь!
Крячко равнодушно пожал плечами и сказал:
– Чтобы понять это, для начала надо выслушать Коробова. А там посмотрим.
– Не верьте ему!..
Павел с трудом поднялся на ноги. Его качнуло, и он вновь не оказался распластанным на полу только благодаря тому, что успел ухватиться за спинку кресла.
– Я не виновен, полковник.
Но Крячко уже вышел из комнаты.
9 часов 27 минут
Они обогнули дом, миновали беседку и остановились возле бассейна. Гуров держался немного позади Галины и не торопился начинать разговор. Женщина сама изъявила желание сказать сыщику что-то важное, и торопить ее не стоило.
– Я помню, как его построили, – совершенно не к месту начала Галина, глядя на неподвижную гладь воды.
Ее плечи ссутулились еще больше, подбородок касался груди, голос звучал глухо и надрывно. Сыщику казалось, что она сдерживается, не позволяет себе разрыдаться.
– Раньше на этом месте был цветник, а потом Кирилл решил вырыть бассейн. Большой, как он сам тогда сказал, для всей семьи. Я помню, как рабочие трудились тут день и ночь. Они очень быстро управились. За трое суток. Мне нравилось сидеть в беседке и наблюдать за их работой. – Галина неторопливо достала из заднего кармана бриджей пачку сигарет и закурила, вернее, сделала вид.
По тому, как она затягивалась и густо выпускала дым, Гуров понял, что курить женщина не умеет. Возможно, это была ее первая попытка.
– А потом я здесь учила Антона плавать, – продолжила Галина. – Он не хотел, не любил это дело. Но Кирилл настоял на том, чтобы сын научился. Я занималась с ним по два часа в день. Строго по расписанию, утвержденному Кириллом.
Галина не выкурила и половины сигареты. Она достала ее изо рта, пару секунд внимательно наблюдала за тем, как неровная струйка дыма поднимается вверх, а затем бросила окурок в бассейн.
Женщина резко развернулась лицом к сыщику и спросила:
– Скажите, зачем вы его здесь держите?
– Кого?
– Антона. Зачем вы привезли его сюда, допрашивали, а потом запретили ему покидать территорию? Он ведь ни в чем не виноват, не имеет никакого отношения к убийству Кирилла.
– Он был здесь вчера вечером, – тактично напомнил Гуров.
– Вот именно. Вечером. А Кирилла убили ночью. Антона здесь уже не было.
– Мы обязаны это проверить. У Антона нет надежного алиби.
– Вообще-то есть, – не согласилась Галина и тряхнула грязными нечесаными волосами. – Я уже сообщила вам, что разговаривала с ним по телефону. Он был дома…
