– То есть сейчас мы свободны? – В голосе Андрея сквозила робкая надежда.
Гуров цепко взглянул ему в глаза:
– Пока да. Я не имею права задерживать вас и дальше. Так что, как видите, я чту букву закона.
– Слава богу! – выдохнула Зинаида.
Наталья оторвала салфетку от губ, потянулась к бокалу вина и сделала небольшой глоток. Известие о том, что ее возлюбленный будет арестован, она восприняла на удивление спокойно. Гуров не мог не отметить для себя этого факта. Коробов как-то неожиданно стал для нее абсолютно чужим человеком. Или она старательно делала такой вид.
– И что? Можно ехать отсюда прямо сейчас? – спросил Глинский. – Лично я с удовольствием. Вы не против, Лев Иванович?
– Нет, Яша, не против. Но для начала оформим подписку о невыезде.
– Это запросто. Давайте бумагу, я подмахну. Мне один хрен из города деваться некуда. – Глинский окинул взглядом всех присутствующих. – Кстати, если кому-то надо в центр, то могу отвезти. В конце концов, это моя работа.
Как ни странно, на его призыв никто не откликнулся.
Крячко тактично откашлялся. Гуров обернулся в его сторону.
– Прости, Лева. Если у тебя все, то я хотел бы отлучиться на минутку. Ты не против?
Гуров согласно кивнул. Напарник не стал бы никуда торопиться, если бы в этом не было острой необходимости. Станислава определенно что-то тревожило.
15 часов 44 минуты
Крячко дважды постучал в дверь, прежде чем позволил себе повернуть ручку и шагнуть в комнату.
– Галина! – негромко позвал он.
В комнате никого не было.
Станислав огляделся. Повсюду царил беспорядок. Скомканная постель, вещи, разбросанные возле раскрытого платяного шкафа, захламленный столик у окна. За своей комнатой Галина явно следила ничуть не больше, чем за собственной внешностью.
Крячко покачал головой, нагнулся, машинально поднял с пола старую, потрепанную книгу. Бросил взгляд на обложку. «Жизнь после смерти». Станислав пролистал несколько страниц и понял, что это даже не художественная литература, а какая-то псевдонаучная чушь. Он неприязненно поморщился, захлопнул книгу и только в этот момент уловил шум льющейся воды, доносившийся из смежной ванной комнаты.
– Галина! – окликнул он женщину чуть громче, чем в первый раз. – Это полковник Крячко. Я зашел с вами поговорить. Так что не пугайтесь. – Станислав усмехнулся и буркнул себе под нос: – Хотя еще неизвестно, кто кого испугает.
Она ничего не ответила.
– Галина! – Полковник повысил голос.
Вновь никакого ответа.
Крячко прошел к столу и аккуратно положил книгу на более-менее свободное место. Его взгляд случайно упал на записку, лежащую с самого края.
Крупным, почти каллиграфическим почерком на листке бумаги было начертано всего несколько строк:
«Это я добавила в коньяк клофелин. Желала отравить Кирилла, а вышло так, что убила Олега. Я не хотела. Простите меня за все. Антон ни в чем не виноват. Не говорите ему правды о его рождении.
Галина».
Секунд тридцать Крячко тупо смотрел на записку. Осознание случившегося или того, что должно было вот-вот произойти, пришло не сразу. Но оно появилось.
Станислав вздрогнул, выходя из ступора, и быстро оглянулся на дверь в ванную комнату.
– Вот черт!
Он кинулся к двери и попытался повернуть ручку. Ничего не вышло. Дверь была заперта изнутри.
Полковник колебался недолго. Он отошел на несколько шагов, затем бросился на дверь, высадил ее плечом и ворвался внутрь.
В голове Крячко промелькнула устрашающая мысль о том, что в следующую секунду он рискует увидеть Галину голой, но Станислав мужественно подавил нарастающую панику.
Женщина лежала в ванной, наполненной до краев. Она не была голой. На ней были трусики и белая мужская рубашка с короткими рукавами, застегнутая на все пуговицы, кроме верхней.
Вены на левой руке были порезаны. Капли густой темно-бордовой крови падали в воду. Между пальцами было зажато лезвие, которым Галина отчаянно пыталась дотянуться до вен на правой руке, но не могла этого сделать. От потери крови левая рука настолько ослабла, что отказывалась совершать какие-либо движения.
Галина беззвучно плакала. Под глазами у нее темнели синяки, полученные в ходе недавней драки.
При появлении Крячко она слегка подняла голову, встретилась с ним взглядом и прошептала:
– Оставьте меня. Я не хочу больше жить.
Однако Крячко принял совсем другое решение. Он выхватил лезвие из пальцев Галины, отшвырнул его в сторону, затем склонился и взял женщину на руки. Ширококостное мускулистое тело Галины весило никак не меньше восьмидесяти килограммов. А то и все сто.
Станислав с трудом дотащил женщину до смежной комнаты и опустил на кровать. Он сорвал с себя пиджак, затем, секунду поколебавшись, избавился от наплечной кобуры и рубашки. Полковник одним быстрым движением оторвал от нее лоскут и сноровисто, словно всю жизнь только этим и занимался, перевязал рану на запястье женщины.
– Прекратите. – У Галины не было сил сопротивляться.
В противном случае Крячко мог и проиграть рукопашную схватку с ней.
– Не нужно меня спасать. Зачем вы это делаете, полковник?
– Да уж точно не потому, что вы мне нравитесь, Галина. Так что не стоит обольщаться.
Вода капала с рук Станислава на пол. Он насухо вытер ладони остатками собственной рубашки, после этого выудил мобильник из правого кармана брюк и набрал номер «Скорой помощи». Полковник представился по всей форме, назвал адрес и сделал вызов.
Он приблизился к Галине и коснулся пальцами ее шеи. Пульс был тонким, но стабильным. Крячко удовлетворенно качнул головой, надел на голое тело кобуру, набросил на плечи пиджак и устало опустился на пол рядом с кроватью Галины.
– Опять я! – произнес он в пространство, запрокидывая голову. – Почему не Гуров?
– Вам не нужно меня спасать, – глухо повторила Галина. – Почему вы здесь? Как узнали, что я?..
– Я видел записку.
– Ах, записку. – Рука, перетянутая лоскутом рубашки, соскользнула с кровати и приземлилась Станиславу на плечо, но он вернул ее на прежнее место. – Стало быть, теперь вы все знаете. Про клофелин.
– Знаю, – сказал Крячко. – Это, между прочим, срок, Галина. Вы убили человека.
– Да. Убила. Но не того, которого хотела. Бедный Олег. Я и предположить не могла, что все так случится. Зачем он только взял эту проклятую бутылку?
– Откуда у вас клофелин?
– Мне прописывали.
– А почему сами не отравились? Зачем полезли в ванну резать себе вены? С клофелином было бы не так энергозатратно и куда более эффективно.
